Ложная память
Шрифт:
Рядом лежала записка, судя по всему, вынутая из конверта. Написана она была на бланке Клостермана, внизу стояла его подпись.
«Мой регистратор проезжает мимо вашего дома по дороге к себе домой; поэтому я попросил ее завезти вам это. Я подумал, что вы могли бы найти самую последнюю книгу доктора Аримана не лишенной интереса. Возможно, вы никогда не читали его работ».
Это явно был еще один козырь. Доктор Ариман аккуратно сложил записку и положил к себе в карман. Издания, о котором писал Клостерман, здесь не было. Если это действительно была самая последняя
Доктор был доволен, обнаружив, что даже враги вносят свой вклад в дело извлечения доходов от продажи книг.
Тем не менее, когда этот кризис будет разрешен, Ариман должен будет обратить внимание на святого Клостермана. Вероятно, удастся несколько восстановить равновесие на голове его дружка, отрезав тому оставшееся ухо. Самого Клостермана можно будет, пожалуй, лишить среднего пальца правой руки. Тогда он потеряет возможность делать вульгарные жесты; святой не должен возражать против освобождения от пальца, обладающего таким непристойным потенциалом.
Пожарный автомобильчик шириной и высотой пять на пять дюймов и длиной в двенадцать дюймов был сделан из жести. Он был снабжен всеми деталями своего большого собрата и старательно раскрашен вручную. Сделанная талантливым и гордым своим искусством голландским мастером игрушка неизбежно должна была очаровать любого ребенка.
Пустяк уселся за обеденный стол, а гости собрались вокруг и внимательно смотрели за его действиями. Взяв маленькую отвертку, он отвернул восемь медных винтиков и отделил кузов автомобильчика от рамы и колес.
Внутри грузовика оказался небольшой фетровый мешочек наподобие тех, в которые обычно упаковывают пару ботинок, которые нужно уложить в чемодан.
— Пушку! — потребовал Пустяк.
Дасти подал ему «кольт».
Пустяк обернул маленький пистолет мешком так, чтобы оружие не могло загреметь, если чемодан встряхнут, а мешок, в свою очередь, поместил в полый корпус пожарной машинки. Если бы оружие оказалось намного больше, то и грузовик понадобился бы другой, покрупнее.
— Запасные патроны? — спросил Пустяк.
— У меня нет, — ответил Дасти.
— Будут.
— Нет.
Пустяк вновь соединил части грузовичка, приклеил скотчем ко дну маленькую отвертку и вручил игрушку Дасти.
— А теперь пусть просвечивают.
— Теперь мы положим его на бок в чемодане, и при проверке рентгеном будет виден легко узнаваемый силуэт игрушечного грузовика, — восхищенно сказала Марти.
— Можете отправляться, — заявил Пустяк.
— Им и в голову не придет заставить кого-нибудь открыть сумку, чтобы осмотреть такую вещицу.
— Не-а.
— Пожалуй, мы даже могли бы забрать машинку с собой, в ручную кладь, — сказал Дасти.
— Лучше.
— Лучше? — переспросила Марти. — Ну, конечно же, ведь иногда в аэропортах багаж, который ты не несешь с собой, теряют.
— Точно, — кивнул
— А ты сам когда-нибудь проделывал такие штуки? — поинтересовался Скит.
— Никогда, — спокойно сознался Пустяк.
— А тогда зачем тебе эта машинка?
— На всякий случаи.
— Ты странный человек, Фостер Ньютон, — сказал Дасти, осматривая со всех сторон игрушку.
— Благодарю, — откликнулся тот. — Кевларовый бронежилет?
— А?
— Кевлар. Пуленепробиваемый.
— Пуленепробиваемые жилеты? — удивился Дасти.
— У тебя есть?
— Нет.
— Хочешь?
— У тебя есть бронежилет? — восхитилась Марти.
— Конечно.
— Он тебе когда-нибудь был нужен? — спросил Скит.
— Еще нет, — ответил Пустяк.
Марти встряхнула головой.
— Ну, а теперь ты, наверно, предложишь нам пистолет инопланетян, стреляющий смертельным лучом.
— У меня нет такого, — с нескрываемым сожалением ответил хозяин.
— Бронежилетов мы не возьмем, — решил Дасти. — Служба безопасности в аэропорту может обратить внимание, что у нас чересчур много вещей.
— Может, — согласился Пустяк, приняв его слова всерьез.
Внизу доктор не нашел больше ничего, что привлекло бы его внимание. Хотя он питал живой интерес к оформлению помещений, он не стал задерживаться ни на минуту, чтобы восхититься какой-нибудь картиной, иным предметом искусства или меблировки. Обстановка оставила его холодным.
В спальне он обнаружил признаки поспешного отъезда. Два ящика комода выдвинуты. Дверь шкафа открыта настежь. На полу валяется свитер.
При более внимательном осмотре шкафа он увидел на верхней полке две одинаковые дорожные сумки. Рядом с ними было свободное место, где вполне могли поместиться еще две сумки, поменьше размером.
Во второй спальне и ванной он не заметил никаких улик и перешел в кабинет Марти.
Деловая синеглазая девчонка. Делает игры о хоббитах. Смерть ждет в Мордоре.На большом П-образном рабочем столе были сложены книги, карты выдуманных стран, эскизы персонажей и другие материалы, связанные с проектом, над которым она работала, опираясь на сюжет «Властелина Колец». Ариман потратил на изучение всех этих предметов больше времени, чем отводило благоразумие, но он не желал противиться своему глубокому интересу ко всему, что было так или иначе связано с играми.
Раздумывая над описаниями проекта компьютерной игры в хоббитов, орков и других существ, доктор осознал одну из важнейших причин, по которой хокку, связанные с Марти, получались у него лучше, чем вдохновленные, например, Сьюзен и другими женщинами. И он, и Марти разделяли один интерес — к играм. Ей нравилась власть, которую она ощущала, будучи госпожой в игре. И ему тоже. По крайней мере, эта черта ее характера перекликалась с его натурой.