Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара
Шрифт:
***
Сентябрь 1483 года. Ватикан. Дворец кардинала Родриго Борха.
Но эйфория от новой жизни не могла длиться вечно. Однажды за семейным ужином случилось то, что наглядно показало Цезарю, в каком коварном мире они теперь живут, и научило его тому, что никому доверять нельзя!
...Они уселись за стол, уставленный тарелками с макаронами и телятиной в сладком соусе, с засахаренными грецкими орехами (любимое лакомство Цезаря). Один из слуг наполнил кубок папы вином, поклонился и ушел. Отец взял его и протянул старшему сыну, сидящему по правую
– Это большая честь для меня, отец!
– гордо возвестил Хуан, обводя брата и сестру торжествующим взглядом победителя, и сделал один жадный глоток.
– Не пей!
– Креция толкнула Хуана в руку и вино выплеснулось на скатерть...
– Что ты наделала?
– заорал на неё Хуан, в истерике опрокидывая кубок и в слезах обращаясь к отцу - Все в порядке, папа, оно все равно было горькое!
Креция перевела потемневшие глаза на отца: выражение его лица потрясло её
– Нелся пить!
– Креция снова ударила старшего брата по руке. Дрожащие пальцы выпустили бокал из рук и он упал на ковер, заливая его остатками вина. Лицо Хуана, сначала побелевшее, начало синеть у всех на глазах.
– Немедленно прекрати устраивать сцену, Лукреция!
– громоподобным голосом закричал Родриго, ударяя кулаком по столу и заставляя детей сжаться.
– Сего?
– похоже, на Крецию гнев отца не произвел никакого впечатления. Она слезла со стульчика и метнула вилку в отца. К счастью, промахнулась.
– Я дожна молся смолеть, как мой братик тлавиться и умилает?
– Что?
– до кардинала не сразу дошло, о чем говорит его дочь.
– Кто умрет?
Цезарь прижал взбудораженную Крецию к себе, пытаясь, по-привычке, её утихомирить, но тут его отвлек горестный стон Хуана. Хоффре посмотрел на посиневшие губы брата и жалобно захныкал, застучав кулачком по столу.
– У меня болит живот.
– Еле слышно прошептал Хуан, закрывая рот рукой и отворачиваясь от тарелки с едой. Его тут же вырвало на ковер. Креция завизжала, шарахнувшись от Цезаря. Хоффре громко расплакался, почувствовав неладное. Адриана, приглядывающая за детьми, взяла малыша на руки и поторопилась унести его прочь. Цезарь прижал сестру к себе, обняв её.
– Сынок, тебя отравили.
– наконец-то до старика дошло!
– Мигуэль, пошли за врачом для моего сына, немедля!
– перенеся Хуана в смежную комнату, Родриго уложил мальчика на постель. Выглядел парень, как живой труп: весь посинел и вздулся, тело билось в мелкой дрожи, его снова вырвало чем-то черным, он не мог толком дышать и сделался очень холодным...
– Папа, я умру?
– в глазах Хуана застыли ослепляющий страх и смирение.
– Нет!
– горячо отозвался Борха, сам себе не веря.
– Я не позволю тебе умереть!
Когда в комнату уже вбежал врач, Хуан уже потерял сознание. После беглого осмотра доктор весь сжался и, не глядя Родриго в глаза, не хотя буркнул:
– Это яд!
– после этих слов в комнате воцарилась звенящая тишина.
– Что...
– от накатившей волны ужаса, мужчина зашептал - можно сделать?
– Мы должны выяснить, что за яд ему дали! Я не
– Выясни, кто отравил вино!
– потребовал отец у Мигуэля - Сейчас же собери всех в зале и дай им испить вина. Тот, кто откажется - убийца! Страх сожмет его горло и не даст сделать глотка. Невиновные изопьют с чистой совестью. Выясни у убийцы, что за яд. А потом убей его медленно. Он должен мучиться! Поторопись, Корельо, жизнь покидает моего сына...
– Ты не должен говорить такие вещи при детях!
– тетя Адри попыталась увести и Крецию, да та никак не давалась.
– С горя готов отравить всех?
– Мои дети увидели, как их брата отравили у них на глазах!
– заорал Борха нечеловеческим голосом, - Теперь они знают, что Смерть ходит рядом! Словами их не напугаешь! Не трогай меня, уйди.
– он закрыл лицо руками, не обращая внимания на Крецию, осторожно подошедшую к Хуану. Тонкая струйка черной желчи потекла из уголка его губ. Креции стало страшно жаль братика, внезапно сделавшегося слабым и беззащитным. Она взяла Хуана за руку и вдруг увидела, что на его груди сидит красивый ангел с черными крыльями. Она не знала, сколько времени они провели, глядя друг на друга в упор. Не стерпев больше, она сердито закричала, замахиваясь на ангела: "Нееееть!"
И в следующий миг Хуан, дернувшись, резко сел, судорожно хватая ртом воздух:
– Он ушел?
– прохрипел мальчик, глядя на плачущую Крецию во все глаза.
– Боже, ты прогнала его...
– он порывисто обнял сестренку и глухо рассмеялся.
– Спасибо!
***
Единственный из слуг, кто отказался испить чашу вина, предложенную доном Мигуэлем и не прошел испытания, был новый поваренок из Римини. Корельо убил его, привязал к ишаку и отправил обратно в Римини - это была наглядная демонстрация злейшему врагу Родриго Борджиа и его главному сопернику на папский престол, кардиналу Джулиано делла Ровера, кричащая о том, что его коварный замысел раскрыт и, более того, не удался...
***
...Воспользовавшись тем, что не чаявший радости отец обратил всё своё внимание на "счастливчика" Хуана, Цезарь по-тихому уволок Лукрецию в свою комнату, усадил на кровать и стал допытываться у сестры:
– Как ты узнала, что вино отравлено?
– Сев перед ней на колени, Цезарь взял её маленькие ручки в свои, нервно их сжав.
– Тебе кто-то рассказал?
– Ты дуляк?
– Креция обиженно поджала губки, разъединяя их руки.
– От вина воняло так, что даже мелтвый мог услышать зяпах! А ты не мог???
– Кеси, - Цезарь вздохнул, заставляя себя не поддаваться на её провокацию - я нюхал вино и пахло оно совершенно обычно, ты просто не могла услы...
– острый носок её туфли ткнулся ему в грудь, призывая к повиновению.
– Хочешь сказять, што я влу?
– вкрадчиво спросила девочка, щуря глазки.
– Если тебя кто-то предупредил...
– он обхватил рукой её тонкую голень и попытался отвести ножку сестры от груди, но, черт возьми, Креция упрямо давила ногой ему в грудь, её было не сдвинуть!
– Просто скажи мне об этом!