Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара
Шрифт:
– Да, - согласилась Креция, - идем ко мне, там нам не помешают.
Они зашли в её покои, Ванноца заперла дверь на засов и усадила дочь на постель:
– Ты не должна позволять себе так распускаться, милая. Даже, если ты против свадьбы, ты должна сделать вид, что ты довольна выбором отца. Поняла меня?
– Почему?
– искренне удивилась девочка, - Почему я должна притворяться, что мне понравился жених, что мне приятны эти дохлые цветы и что я хочу уехать?
– Потому, что в этой ситуации твое желание ничего не изменит. Ты выйдешь замуж за Сфорца и уедешь с ним в Пезаро. Эти цветы будут
– Живи я по твоей указке, никогда бы не получила того, что желаю. Посмотри на себя, чего ты добилась, идя на уступки мужчинам? Отдала всех детей, живешь, как горожанка среднего достатка, замужем за тем, кого тебе выбрал Родриго, делаешь то, что велит тебе Борха...
– пока Креция сухо излагала факты, женщина заметно менялась в лице.
– Ты стала марионеткой в чужих руках, которая делает вид, что наслаждается жизнью, хотя все всё понимают и презирают тебя за проявленную слабость. Я тоже никогда не прощу тебя за то, что ты уступила свою жизнь без боя этой глупой шмакодявке Фарнезе. Она не способна родить Родриго наследника, но замечательно делает вид, что имеет для него большее значение, чем ты, мать его...
– Кеси, ты еще слишком мала, чтобы понять отношения мужчины и женщины, - Ванноца определенно разозлилась на дочь, - и роль женщины в нашем мире...
– Меня и правда мало волнует роль женщины в этом мире, - беззастенчиво перебила мать Креция, - меня куда больше заботит моя роль в ней. И я не собираюсь идти по твоему пути, ибо останусь в итоге ни с чем.
– Она взяла руки матери в свои, крепко сжимая и игнорируя их нервную дрожь.
– Поступи я по-твоему, чтобы было? Брак консуммировали бы прошлой ночью и сейчас я тряслась бы в повозке на полпути в чертово Пезаро...
– И ты готова идти по головам, чтобы добиться желаемого?
– горько прошептала Катанея, - Гордишься тем, что выставила отца на посмешище? И чего ты добилась?
– Праздника!
– Лукреция лукаво улыбнулась.
– Мысль о предстоящей церемонии нервирует Папу едва ли не больше, чем меня. Это приносит мне утешение, мама... А в посмешище Борха превратил себя сам, когда принял решение, не посоветовавшись со мной и когда нарушил данное мне обещание. Я понимаю, что мне придется выйти за этого бессмертного и жить с ним в глуши, но всё будет на моих условиях! Разве не ты с малых лет твердила мне, что я особенная и жизнь моя будет отличаться от унылого существования других? Не беспокойся, у меня уже есть план, как построить этого старика. Сейчас меня волнует другое и только ты сможешь успокоить меня...
– Спрашивай, - тусклым голосом проронила Ванноца, опечаленная словами Креции.
– Как тебе удалось родить Хуана, потом меня и остаться в живых?
– спросила напрямик девочка. Руки матери дернулись в её ладонях, но она их не выпустила.
– Мораг сказала, смертные не способны пережить такие роды. Как тебе удалось сделать это дважды?
– ...?!?
– лицо Ванноцы исказила судорога. Она долго жевала губы, потом высвободилась и крепко обняла Крецию.
– Запомни, кто бы что тебе не говорил, ты моя! Ты моя дочь, только моя!
– девочка терпела
– "Я не могу рассказать... Правда отвернет её от меня... тогда я окончательно всё потеряю..." Услышав её мысли Креция улыбнулась: итак, одной задачей стало меньше.
***
Вечером того же дня Креция с улыбкой наблюдала за тем, как клетки с животными проносят в сад затем, чтобы завтра их выпустить гулять по Собору. Идея с украшением комнат одомашненными волками, лисами, кошками и собаками вместо цветов была поистине абсурдна, но Папа согласился с её требованием. Похоже, что теперь он сделает все, что она скажет, лишь бы на самой церемонии она не взбрыкнула.
– Не боишься, что какой-нибудь зверь нападет на гостя и съест его с потрохами?
Она обернулась на голос Цезаря, расплываясь в довольной улыбке:
– Искренне на это рассчитываю.
– честно созналась она.
– Думаешь, такой поворот способен отсрочить эту ненавистную консуммацию на несколько траурных дней?
Цезарь едва не рассмеялся шутке, но тут же напомнил себе, что у них нет времени на забавы. Тем более, что застать её в одиночестве стало практически невозможно.
– Я нашел, что ты просила.
– Медленно он подобрался ближе к сестре, останавливаясь в шаге за её спиной.
– У него последняя стадия чахотки, а его семья на грани бедствия.
– Он работает на Папу?
– Креция поднесла руку к лицу, притворяясь зевающей.
– Помощник конюха. Занимается выхаживанием новорожденных жеребят.
– Как удобно.
– Тут даже повода придумывать не надо, сам нашелся.
– Новенький?
– Да.
– девочка почувствовала, как он едва касается подушечками пальцев её спины.
– Руку убери!
– процедила она.
– Ты ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь нас увидел?
– Прости.
– Цезарь руку убрал, тревожно озираясь - Что мы будем делать теперь?
– Я приму решение после разговора с этим несчастным. Расскажи, где он живет...
***
Лукреция возвращалась домой под утро, когда в трех метрах от неё открылось темное зево и из него шагнул к ней навстречу... её будущий муж, Джованни Сфорца:
– Креция?
– она явно не ожидал её здесь увидеть и сильно смутился, не в силах подобрать слова, объясняющие непосвященному смертному подобный фокус-покус.
– Можешь не объяснять.
– Прервала его мучения девочка - Все, что я сейчас видела, мне померещилось. И вообще, я уже все забыла. Доволен? Тогда... иди, куда шел!
Хищник зажмурился от её беспардонной наглости. Мало того, что совсем не испугалась, так ещё и измывается! Сама-то откуда идет ни свет, ни заря?
– Не спрашивай меня ни о чем!
– не успел Джованни и рта раскрыть, как получил тычок указательным пальцем в грудь.
– Я же не спрашиваю тебя, откуда ты идешь.
– Нам нужно поговорить.
– Сфорца успел поймать её за руку за секунду до того, как девочка успела отпрянуть.
– О том, как мы будем жить после отъезда в Пезаро.
– Я слышала, дорога будет длинной.
– Креция высвободила руку.
– Разве нам не хватит времени все обсудить по пути? Почему бы вам не пойти первым?