Лучезарная звезда
Шрифт:
— Ошибаетесь, дарунта, — вздохнул Инксед. — За тем домом, — он указал на дом слева от себя, — ждут двадцать гендов. Ваше высочество, давайте решим дело миром. Оружие и женщина — понятия несовместимые, так что Вы совершите великое благо, отдав мне меч, Ваши ножи и кинжалы — не знаю, что у Вас еще есть. Обещаю, что с Вами будут достойно обращаться.
Стелла вздохнула и сделала шаг вперед. Что делать дальше, она пока не решила, зато решил Орет, требовательно протянув руку.
— Мне позвать их? —
Стелла молчала. Инстинкт подсказывал, что нужно напасть, убеждал, что она справится с ним, сердце твердило, что это неправильно, и она не должна так поступать, а разум видел одного из солдат, уставшего ждать командира и вышедшего на дорогу. То, что он с кем-то переговаривался, доказывало, что барон не блефовал, говоря о двадцати гендах.
— Хорошо, — сдалась она и отстегнула ножны. — Уступаю силе.
Орет одобрительно кивнул, спешился и забрал у нее оружие.
— Все? — Он подозрительно покосился на нее. — Случайно ничего не забыли?
Принцесса вздохнула и рассталась с еще одним предметом холодного оружия.
Жизнь военнопленных не бывает сладкой, Стелла знала об этом не понаслышке. Сейчас, правда, с ней обращались лучше, но не на много.
Принцесса тряслась по ухабам в повозке, запряженной парой коренастых лошадей с подвесками из сиальдарских монет, они весело позвякивали, скрашивая унылую поездку.
Деньги врага, превращенные в украшения для гужевого транспорта — символично.
Позади громыхали колеса еще одного возка — предмета охраны всего отряда: в нем перевозили плату очередного города за сохранение устоявшихся порядков.
Девушка с грустью посматривала то на мелькавший впереди светлый хвост Палевы, то на свои связанные руки, потом, с неизменной ненавистью, — на гендов, в том числе, на барона, не спускавшего с нее глаз, хотя понимала, что никто из них, а, тем более, Орет, не желал ее так унизить. Но жизнь есть жизнь.
Это было на второй день пути. Было утро, и они въехали в какой-то город.
Вдоль улицы вереницей тянулись дома, перемежаясь с разнообразными заборами и оградами; за одной из них промелькнуло что-то белое.
Так как город был большой, дома — высокие, а над черепичными крышами высилась башня ратуши, Стелла поняла, что они в Нандере — ближайшем крупном населенном пункте по пути в Дакиру.
Отряд свернул на поперечную улицу, и девушка увидела белое здание, фрагмент которого видела сквозь ограду. Полукруглое, с торжественной колоннадой, оно напомнило ей храм Миарона в Розине. Она смотрела и не могла отвезти взгляд — от него веяло спокойствием и надеждой на лучшее.
Разумеется, нандерский храм не был так велик и прекрасен, как розинский, но в нем ощущалось присутствие светлого бога.
Стелла
Снова свернули, на этот раз на тенистый бульвар.
Принцесса решила вздремнуть, но передумала, заметив женщину, отделившуюся от глади стены. Она решительно шла к ним, очевидно, намереваясь заговорить. Генды почему-то никак на нее не отреагировали, будто не замечали, и женщина беспрепятственно подошла к повозке с пленницей. Шагая рядом, она улыбнулась Стелле:
— Помнишь меня?
Девушка озадаченно посмотрела на нее.
— Темесса, — подсказала сиальдарка.
Опять прошлое, воспоминания: портрет в покоях розинского дворца, рассказ дяди о страшных злодеяниях этой женщины, таинственный призрак, его всхлипывания…
— Вы колдунья, верно?
— Не совсем. Я, скорее, хранитель сиальдарских королей, хотя помогаю не всем. Знаю, меня считают злым духом, но люди часто изливают яд на невиновных.
— Зачем Вы здесь?
— Хочу помочь. Я уже говорила, что ты мне нравишься. Тебя поймали, но не спеши сдаваться, — таинственным шепотом добавила она.
— Они нас не слышат? — Девушка с опаской покосилась на конвоиров.
— Не беспокойся, я обо всем позаботилась. Они даже меня не видят, — подмигнула ей Темесса. — Итак, что думаешь делать?
— Ждать. Орет сказал, что меня отвезут в Терман.
— И посадят в тюрьму. И ты ничего не сделаешь?
— Что я могу? — вздохнула Стелла.
— Твой тюремщик — твой знакомый, воспользуйся этим! Неужели ты, очаровательная, обворожительная женщина, не сможешь убедить его смягчить условия заключения?
— Но он женат, — покачала головой принцесса.
— И что же? — рассмеялась в ответ Темесса. — Ты же не собираешься влюблять его в себя, уводить из семьи, а всего лишь пококетничаешь. Поверь, ты не делаешь ничего дурного, поверь, нет мужа, который бы не устал от жены. Сделать что-то безнравственное тебе не позволит совесть, так что действуй!
Она наклонилась к самому ее уху и прошептала:
— Добейся, чтобы тебя поместили в западном крыле замка: его окна выходят на озеро.
Темесса одарила девушку еще одной ободряющей улыбкой и исчезла.
Несмотря на войну, город жил, просто жизнь его стала тише, краски потускнели. Лавки еще работали, но кофейни закрылись, в театрах не давали представлений, исчезли уличные артисты.
Хмурые люди заполняли улицы, спеша по своим повседневным делам, на них снисходительно взирали генды, лениво следившие за порядком.