Лучник

Попова Екатерина

Эран был максимально собран. Даже шаг был каким-то пружинящим, словно маг был готов к битве — если и не насмерть, то довольно кровавой.

Как только все собрались, он окинул взглядом взирающее на него с разной степенью тревоги семейство.

— Сначала ты, — обращаясь непонятно к кому, бросил эльф.

Щелчок пальцами — и на полу комнаты возникло бездыханное тело Гайра. Наэри невольно вскрикнул, а хозяйка дома, судорожно вздохнув, пошатнулась и почти повисла на руке побледневшего мужа. Похоже, лишь лежащие в обеих руках ладошки внуков не позволили ей потерять сознание или

самой закричать: страх испугать малышей даже сейчас заслонял собой всё, даже боль потери. А эльф присел на корточки, вытаскивая из кармана тот самый кинжал, что стал орудием убийства.

— Знаешь, парень, ты неплохой собеседник и толковый артефактор, но у меня от тебя начинается адская мигрень. Так что… Выметайся из моей головы и сиди в той, в которой тебе судьбой отмечено.

С этими словами Эран размахнулся и вогнал кинжал в мёртвое тело, с ювелирной точностью повторяя первую рану. Символы на стилете вспыхнули и начали стремительно угасать.

Все трое находящихся в сознании членов семьи Третьего Стража невольно содрогнулись — и от кажущейся циничности поступка, и от слов, смысла которых они осознать в тот миг ещё не успели. Элари, с дрожащими губами и бледным лицом, повернулась к мужу, словно умоляя его приказать прекратить это надругательство над останками зятя.

А миг спустя тело убитого мастера Защиты вдруг сильно вздрогнуло. Выгнулось, словно скрученное судорогой. И гробовую испуганную тишину разрезал сдавленный хрип.

Почти тут же перешедший в судорожный кашель. Гайр дёрнулся, непроизвольно хватая воздух открытым ртом, и со стоном открыл глаза. Вряд ли сейчас он что-то осознавал: в нездорово расширенных зрачках плыл обморочный туман, лицо напряглось, словно его мучила боль.

Тихо всхлипнув, Элари покачнулась и начала оседать. Потрясённый, онемевший Наилир поспешно подхватил её на руки, но и он, казалось, был близок к утрате сознания.

А Наэри, застыв, широко распахнутыми глазами смотрел на пытающегося дышать, смертельно бледного Гайра, и в глазах его медленно разрасталась замешанная на благоговейном недоверии радость.

— Не дёргайся, — усмехнулся маг, — сам себя проткнёшь.

Дождавшись, когда на стилете погаснет последний символ, Эран выдернул лезвие из слабо кровоточащей раны и сунул его в карман.

— Смертельной раны у тебя уже нет. Поверхностная останется ещё примерно на луну, может, чуть больше. — Поднимаясь прокомментировал эльф. — Лечить бесполезно, сама исчезнет, но смотри что б не загноилась. И постарайся вторую сверху не получить. И да, ты обещал больше не совать голову в петлю. И под топор заодно. Не забывай.

— Чхх… что? — прохрипел Гайр, изо всех сил пытаясь сфокусировать взгляд на собеседнике.

Он помотал головой, с трудом приподнимаясь на локте. Упал обратно, морщась, и невольным жестом прижал ладонь к ноющей груди. Возвращение к жизни его, похоже, испугало куда сильнее, чем давешний уход из неё. А может, он просто не мог поверить, что и впрямь снова может дышать, ощущать своё тело, говорить вслух, а не одними лишь мыслями…

Гайр с усилием поморгал, пытаясь прийти в себя. На лицо его быстро возвращалось осмысленное выражение.

В отличие от

старших родственников, которых, казалось, поразило заклятье окаменения. Третий Страж только молча открывал и закрывал рот, потрясённый настолько, что даже дар речи оставил его. Его жена и вовсе, хватаясь за мужа, молча смотрела на зятя, и в глазах её плескалась такая жгучая смесь эмоций, что становилось страшно за её слабое здоровье. Изумление, недоверие, страх, надежда, и отчаянное, до боли острое счастье, и благодарность пополам с непониманием происходящего… Если возвращение детей разом подняло её почти со смертного одра, вернув и силы, и здоровье, то чудесного воскрешения зятя измученное потерями сердце, казалось, может не перенести.

— Эран, ты хоть предупредил бы… — простонал Гайр, пытаясь встать на ноги. Получалось плохо: его сильно вело в сторону.

— И как ты себе это представляешь? — маг фыркнул. — Сейчас я запихну тебя обратно в тело? Сколько щепок ты бы это осознавал? У нас и так времени в обрез.

Он обернулся к застывшим зрителям.

— Тари Элари, тир Наилир, я приношу извинения за столь… неожиданные действия, но у моей поспешности и молчания в обоих случаях были веские причины.

Ответом ему было потрясённое молчание и наполнившийся тревогой взгляд Третьего Стража.

Зато не стал молчать Гайр, которому наконец удалось встать. Лишь затем, чтобы шатающейся походкой добрести до кровати и молча обнять беззвучно всхлипнувшую Элари..

— Господин маг, пожалуйста, скорее… — умоляюще выдохнул он, не глядя на него. И лишь теперь стало заметно, что его трясёт. Крупной, глубинной дрожью, которую даже железная воля уже не могла сдержать. Подняв голову, он виновато улыбнулся и кивнул тестю, свободной рукой не глядя нащупывая ледяную от волнения ладонь Наэри.

— Быстрее — это правильно, — усмехнулся маг. — Но не настолько быстро, чтобы от твоих новостей все остальные отправились на ту сторону, на которую я тебя не пустил. И всё же… Сам рассказывай. Мне ещё готовить зелье для распутывания этого клубка. А я его уже…. Очень давно не делал.

Щелчком пальцев он вернул свою многоступенчатую лабораторию.

— Наэри, с работой подмастерья справишься?

После его слов повисла долгая, наполненная тревожным, каким-то буквально звенящим в тишине ожиданием. Юный лучник и его родители с волнением смотрели на воскресшего, предчувствуя уже, должно быть, что новости потрясут их до глубины души, но не решаясь первым задать вопрос.

Элари, оторвавшись от зятя, отодвинула его от себя и пытливо взглянула в глаза.

— Что рассказывать, Гайр?.. — дрожащим голосом спросила она.

И, словно слова матери стряхнули оцепенение, встрепенулся и Наэри. Поспешно отпустив руку Гайра, в которую как вцепился, так и не отпускал, он бросился к своему учителю.

— Да, мастер! Что делать?

Эльф поймал взгляд мальчишки и подмигнул.

— Не бывает невозможного, помнишь? Для начала разогрей тигель. Я буду подавать ингредиенты, добавляй по одному и смотри, чтобы не закипело. Когда жидкость станет сапфирового цвета, скажешь. И осторожно, она будет «плеваться» от каждой новой добавки и менять цвет.