Лучше поздно
Шрифт:
– Я и сам не хотел, - с горечью говорю я, - но если бы вы слышали, как он говорил о ненависти… а так для него есть хоть какая-то надежда.
– И ты хочешь поговорить с Малфоем, - тихо произносит она, - чтобы до тех пор…
– Он не стал бы предпринимать новых попыток помочь любимому профессору отправиться на тот свет, - киваю я.
– Так что, если позволите…
– Гарри, будь осторожнее там, у Малфоев, - слышу я встревоженный голос Макгонагалл, уже шагнув в камин, и невесело усмехаюсь - то же самое слово в слово совсем недавно сказал мне Снейп. Хотя
Он никогда не называл меня по имени.
И никогда не назовет?..
– По-оттер?
– через секунду слышу я высокий голос, как всегда с презрительной растяжкой произносящий мою фамилию. Так значит я попал куда собирался, хотя, честно говоря, боялся, что Малфой заблокирует камин от нежелательных посетителей. Но ему, видимо, запретили это делать, думаю я, перешагивая через вычурную каминную решетку и глядя на сидящего в кресле напротив хозяина дома… да уж, этот вековой оплот темной магии не ожидал, что так быстро сменит хозяина.
Вот кто уж точно никогда не назовет меня по имени... но в данном случае мне, естественно, плевать.
– Поттер, я, конечно, безумно рад, что ты решил почтить меня своим драгоценным вниманием, но не соблаговолишь ли объяснить, чему обязан столь долгожданным визитом?
– цедит Малфой, скрестив на груди руки, и мне становится смешно - жалкие попытки копировать Снейпа. Снейповскому лаконичному ледяному сарказму ему еще учиться и учиться. А сейчас подражание выходит тем более жалким, потому что голос испуганно дрожит, как он ни пытается это скрыть, и в серых глазах плещется самый настоящий ужас.
Прекрасно. Он отлично понял, зачем я к нему явился… тем быстрее все закончится.
– Заглянул вот передать тебе привет от профессора Снейпа, - сообщаю я ему, устроившись в соседнем кресле - Малфой мне сесть, разумеется, не предложил.
– Сам он по понятным причинам сделать этого не сможет, но просил передать, что ему очень понравился твой подарок.
– Подарок, который я прислал… значит, он смог им воспользоваться?
– спрашивает Малфой, тщетно пытаясь придать тону небрежность, но побледнев при этом до синевы и стиснув подлокотники аристократическими пальцами.
– Да, - спокойно киваю я, - и, повторяю, ему очень понравилось. Он заявил, что это очень своевременный в его положении подарок. Только я, знаешь ли, его переубедил, - пока я говорю это, ужас в глазах Малфоя стремительно разрастается.
– Сказал, что это может подождать, и он, как ни странно, со мной согласился - во всяком случае, когда я отправил его спать, он не возражал.
Да уж, сдержанности у Снейпа этому типу действительно стоило бы поучиться. Больше не пытаясь говорить намеками, Малфой вспыхивает как порох и, перегнувшись через ручку кресла, яростно шипит мне в лицо, так что я невольно отстраняюсь:
– Тебе мало издеваться над ним ежедневно - думаешь, я не знаю что вы с ним делаете!
– и ты подождал, пока он выпьет вино, выбил из него признание, что это яд, а затем насильно влил в него противоядие, да, гриффиндорский подонок? Не желаешь расставаться с игрушкой, да? Ежедневно ловишь кайф
А он действительно привязан к Снейпу, думаю я, наблюдая, как Малфой в бешенстве хватает ртом воздух. Очень… очень привязан - намного больше, чем можно ожидать от ученика по отношению к учителю. Неужели?.. В глазах внезапно темнеет от страшной догадки. Всегда пытался подражать его походке… так же заламывал бровь… и манера речи… Твою мать…
Спокойно, Гарри. Пока он в таком состоянии, это легко выяснить.
– А что это ты так разошелся?
– говорю я ровным тоном, - он что, твой любовник?
– Да как ты смеешь… даже подумать такое… грязные гриффиндорские намеки… - бешено сипит Малфой, и я на секунду прикрываю глаза от внезапного облегчения.
– Он… он мой учитель и он спас мне жизнь, и не один раз! Так неужели я не способен…
– Почему же, способен, - невозмутимо замечаю я.
– Травить людей у тебя неплохо получается. Значит, он спас тебе жизнь… а ты решил подарить ему смерть как избавление от мучений. Только ты бы сначала поинтересовался, хочет ли он этого.
– А ты, значит, поинтересовался, - цедит Малфой, кривя рот.
– Представляю, как он доказывал тебе, что просто счастлив, развлекая тебя и твоих дружков в ожидании суда и Азкабана.
Теперь он снова пытается говорить ледяным аристократическим тоном, но вид у него такой встрепанный и несчастный, что мне внезапно становится жаль его, как в ночь убийства Дамблдора на Астрономической башне. Черт возьми, помочь Снейпу умереть - это ведь тоже своего рода героизм, хоть и на уродливый слизеринский манер. Малфой ведь не мог не понимать, что ему грозит, если - точнее, когда - все раскроется. И уж от меня-то он меньше всего мог ожидать снисходительности. И не дождался бы. Но… он заслужил услышать то, что я сейчас скажу.
– Да нет, все было гораздо проще, - спокойно говорю я.
– Я просто объяснил профессору, что для него, возможно, еще есть надежда. И он согласился немного подождать - до воскресенья. Может, ты не в курсе, но в воскресенье восстановят портрет Дамблдора, а у меня есть кое-какие основания думать, что у директора, возможно, найдутся оправдания некоторым поступкам твоего любимого учителя.
Какое-то время Малфой ошеломленно таращится на меня, пытаясь переварить услышанное, но я сознательно убрал из голоса даже намек на иронию, и до него наконец доходит, что я не издеваюсь.
– Ты… ты это серьезно?
– хрипло выдавливает он.
– Надежда… какая надежда? Что хорошего может сказать Дамблдор о своем… А ты - тебе-то, Поттер, это зачем?!
– Затем, - негромко говорю я.
– Видишь ли, я тоже, хочу я этого или нет, обязан профессору жизнью. Причем неоднократно. И поэтому был бы не против, чтобы для него все закончилось… лучше, чем должно закончиться. А надежда… не знаю, на что именно тут можно рассчитывать, но… директор доверял ему, - поколебавшись, я коротко рассказываю Малфою услышанное от Снейпа под Веритасерумом, - и надеюсь, что Дамблдор ответит хотя бы на некоторые вопросы так, что это будет… в его пользу.