Лучшие байки от «Юморынка»
Шрифт:
А солдатик из туалета выскочил и встал на место.
В части – тревога, сирены воют, к посту прибегает целая комиссия офицеров... Знамя на месте, часовой на месте.
– Где ты был?! – орет командир части.
– Я? Тут стоял.
– Не ври! Я только что тут был!..
– Да. Точно. Были. Подошли, встали напротив меня и – как будто сквозь меня смотрите, а потом как закричите, как побежите...
– Ну, раз уж об армии заговорили, я – на ту же тему. Кто-то мне рассказал, как один парень от призыва скрывался.
Пришла
Тот говорит:
– Ну, парень, тебе повезло. Я в этом году – как раз председатель призывной комиссии. Только это будет стоить дорого.
– Сколько?
– Столько-то, – называет он действительно серьезную сумму. – Но есть один нюанс. Эти деньги ты должен положить в банку из-под кофе и ровно в полночь принести их на кладбище. Там, возле ворот, растут два дерева. На одном из них уже буду сидеть я. Ты должен забраться на второе и бросить мне банку. А потом дождаться, когда я спущусь и уйду.
– Дядя Вася, вы что издеваетесь?...
– Или делай так, как я сказал, или пойдешь в армию.
Деваться парню некуда. Пришел он ровно в полночь на кладбище с банкой из-под кофе, в ней – деньги. Все сделал так, как ему было сказано. А потом, через пару дней, отправился на комиссию.
Вот, проходит одного врача за другим, все ждет, что кто-нибудь его «забракует». А все ему пишут: «годен», «годен»... Короче, прошел комиссию.
«Ну, – думает, – козел, раз ты меня обманул, я тебе хоть службу испорчу». Влетает он в кабинет, где комиссия во главе с председателем собралась и орет на майора:
– Дядя Вася! Я за что вам деньги платил?! Почему мне все врачи написали «годен»?!!
– Какие деньги? – удивляется майор делано.
– Действительно, какие деньги? – потирают в предвкушении руки его армейские коллеги. – Ну-ка, ну-ка, расскажите-ка нам поподробнее...
– Да как же?! – кричит парень, раздухарившись, – позавчера я ему деньги передал. На кладбище! Он на дереве сидел, а я деньги в банку из-под кофе положил, тоже на дерево забрался...
Пока он все это рассказывал, к нему тихонечко подкрались санитары, – хвать! – и в Сосновый бор. В результате его признали психически ненормальным и дали «белый билет»...
Главное, что мне в этой истории нравится? То, что майор не рисковал ничем. Промолчал бы парень, ушел бы в армию, деньги бы все равно у того остались. Возмутился – поехал на психу, значит, выходит, обещание выполнено.
А я, не про армию, я из жизни. Возле одного томского ДК проходил концерт самодеятельности. И вот вышел на сцену дяденька-баянист, сел на табуреточку и заиграл.
Играет, играет, и вдруг – шлеп! – вместе с табуреткой по пояс проваливается вниз. Я потом посмотрел: там в сцене дыра была выломана, и организаторы концерта, чтобы прикрыть ее, додумались на нее ковер положить. Видно, баяниста не предупредили, и он прямо на это место табуреточку и поставил.
Но что меня поразило, так это хладнокровие и мужество музыканта. Представьте,
Его провожали такими овациями, что Майкл Джексон позавидовал бы.
У одного моего знакомого жена после института пошла работать в КБ на завод инженером-чертежником. Не проработала еще и недели, как звонят ей из цеха и говорят: «Срочно приходите, с вашей деталью тут проблемы».
Бежит она в цех, прихватив чертежи. Навстречу ей – начальник цеха.
– Вы, – говорит, – чертили деталь «Гайка корончатая»?
– Чертила, – отвечает та, – а что за проблемы?
– Да вот, полюбуйтесь, – говорит начальник цеха и машет кому-то рукой.
Появляются четверо рабочих, которые тащат гайку весом килограмм на 30 и диаметром в полметра.
– Это, – говорит начальник цеха, – ваша ошибочка. Что вы там за размеры проставили? Сантиметры?
С девушкой делается дурно, и чертежи выпадают из ее рук...
А потом оказалось, что это стандартная шутка начальника цеха, которую он проделывает со всеми новичками. И гайка эта была сделана еще лет 10 назад специально для этого...
Когда я в 89-м году я служил в армии, в нашу часть неожиданно нагрянул с проверкой тогдашний министр обороны Язов.
С вечера накануне и всю ночь напролёт всё мылось, чистилось, красилось, и т. п.
А утром Язов прошел в часть не через парадный КПП, где его все ждут, а через «чёрный» (время-то «перестроечное»!). Там он застал дневального за невинным занятием: тот с соответствующими нарушениями формы одежды метал в забор свой штык-нож.
Далее, никем не отслеженный, Язов начинает со своей свитой ходить по территории части, и первым делом заходит в нашу казарму.
Дежурный офицер, полагая, что Язов ещё где-то только на подъезде, удалился в каптёрку поспать, дневальный, тоже расслабившись, сидит на табуреточке и читает какой-то детектив... И вдруг тихо открывается дверь и входит Язов с толпой генералов.
Дневальный с перепугу вскакивает на ноги и орёт: «Смирно!»
Тут дежурный офицер должен был отрапортовать вошедшим, как, мол, идет служба... Но он в каптерке и ничего знать не знает.
Язов, выждав паузу, пожимает плечами. И тут солдатик решает принять бой на себя. Он одеревеневшими ногами шагает навстречу высокому начальству, и, ничего уже от испуга не соображая, рапортует: «Товарищ маршал Советского Союза. За время Вашего отсутствия никаких происшествий не случилось!»
Язов медленно оборачивается к сопровождающей его свите и риторически вопрошает: «А где ж это я был-то?».
В институте пришли с товарищем пересдавать химию.
Я зашел, взял билет ответил...
Преподаватель сказал: – Очень плохо, идите поучите еще.
Я вышел и остался ждать друга в коридоре.
Минут через десять преподаватель выглядывает, видит меня и говорит:
– Ага! Вы еще здесь! Давайте зачетку!
Я даю зачетку, он пишет мне в ней «удовлетворительно» и поясняет: