Лучший день в году
Шрифт:
– Не верит, – подтвердил Копылов.
И снова, как много лет назад, его кольнула совестливая мыслишка. А вдруг он что-то сделал не так?! Вдруг это было не самоубийство?
– Вдруг у Ильи было что-то еще, кроме того снимка, на котором Алина стоит с веревкой в руках на пороге сарая? – проговорил он вслух. – Вдруг там было продолжение?!
– Я думал об этом, – кивнул Степа. – Не просто же так интерес к его персоне возрос в последние дни! И эта его сестрица… Светка рассказывала мне, что фотограф в последний свой визит угрожал
– Будто бы.
Копылов стиснул зубы так, что они должны были бы уже раскрошиться, будь молочными.
Светка! Рассказала! Интересное кино! Что она-то могла знать об этой давней истории?! Гладит рубашки мужу и пускай себе гладит. И в чужие дела не лезет!
Но он проглотил, проглотил это молча. Не порадовал Степу язвительным замечанием.
– А что у нас на сестру?
– А на сестру у нас тоже мотив имеется, Степа. Она вышла замуж за мужа своей покойной подруги сразу, как овдовела. А муж этот был еще и компаньоном в их бизнесе.
– Ого! – Степа присвистнул. – То есть, если принять в расчет какой-нибудь злой умысел, получается, что ребята расчищали себе дорогу?
– У мужа самоубийцы железное алиби! У Татьяны, на тот момент Волковой, – тоже. И муж ее потом умер от какой-то болезни. – Копылов повертел в руках простой карандаш, чуть треснувший посередине, когда он сжимал его меж пальцев. – Я не могу понять, что такое мог знать о ней Илья?! Почему он грозил ей? Сказал: бойся меня, Танька, сильно бойся!
– И она испугалась настолько, что убила его? Но она-то своего брата в лицо знает, она бы не ошиблась. И ее теперешний муж – отец Кирилла – тоже знает фотографа. Что получается?
– Получается, что был кто-то еще?
– Ну-у-у…
Степка привычно откинулся на спинку стула, запрокинул голову и, отсвистев гимн всем балбесам – так он называл придуманный им слабо художественный свист, – изрек:
– Если убийца не Кирилл, то тогда был кто-то еще.
– А он и был, Степа! – обрадовался его свисту Копылов: кажется, друг возвращается к жизни. – Во дворе отирался какой-то чел, назвавшийся армейским другом фотографа.
– И?
– Так вот, чела этого никто не запомнил, никто толком не видел – раз!
– А два?
– А два? А два – Илья Шелестов не служил в армии. Я наводил справки. – Копылов в радостном возбуждении швырнул карандаш о стол. – А перед тем как появиться во дворе Шелестова, некто высокий и блондинистый приходил к его бывшей жене и, представившись работником прокуратуры, наводил справки о его адресе.
– Ух ты! – снова присвистнул Степа, резко усаживаясь на стуле ровнехонько. – И какой отдел?
– Бывшая не помнит. То ли Правобережный, то ли Левобережный. Что-то, говорит, связано с берегом. Фамилию сотрудника не помнит. Запомнила только это. И то, что сотрудник ей очень понравился. Симпатичный, говорит.
– Высокий блондин, говорит? – Степка обратил на Копылова задумчивый взгляд. – Тебе это описание никого не напоминает?
– Напоминает,
– Да? – Степка явно был разочарован.
– Ты не отчаивайся, Степа, – решил поддержать друга Копылов. И швырнул все же в него карандашом. – Тому снимку восемь лет. Геннадий теперь изменился. Но все же надо бы навестить оба этих отдела. Я ребятам скажу.
– Не надо! – Степка подскочил на месте и в два прыжка очутился у двери, на ходу сдергивая с вешалки свою пижонскую сумку для документов. – Я сам смотаюсь.
Копылов тут же насторожился и, зажав в пальцах еще один карандаш, ревниво спросил:
– Чего-то вдруг такое рвение? Дел, что ли, нету?
– У меня есть знакомые среди прокурорских, – забыто сладеньким голосом ответил Степка и нагло подмигнул Копылову от двери. – Думаю, обратиться к ним за помощью.
Стоило ему выйти, в дверь врезались сразу два карандашных обломка…
Глава 13
Света хмуро смотрела на мужа, явившегося к ней посреди рабочего дня с непристойным предложением.
– Чем же оно непристойное, Светик? – Тронула губы Степы нервная улыбка. Он перевесил сумку с левого плеча на правое. – Я всего лишь предлагаю тебе проехаться по твоим коллегам, а потом вместе поужинать.
– Всякий ужин с тобой заканчивался у нас сначала постелью, потом ссорой. Степа, не надо, не начинай, хорошо?
Света спрятала руки за спину. На тот случай, если вдруг Степке придет в голову шальная мысль схватить ее и утащить к машине. Он мог! У него ума хватит! Ему плевать, что у нее работа, что их могут увидеть из окна.
Ему нужно, он хочет, и он должен получить! Все, всегда и везде! Этот его жизнеутверждающий девиз и сжевал их брак, превратив в труху. Это и сделало ее несчастной. Очень несчастной и очень одинокой даже в его присутствии!
Но она все еще была слаба перед ним. Все еще с трудом противостояла его бешеному желанию, которое он обнаруживал при каждой встрече. И она всячески противилась тому, чтобы оставаться с ним наедине. Это неизменно кончалось одним и тем же. Степка начинал к ней приставать, она уступала, а потом долго плакала, ничего, кроме гадливости, не ощущая.
– Света, Светик, ну чего ты, а?
Степка поднялся еще на одну ступеньку повыше, приблизился почти вплотную. Слышны были его шумное дыхание, стук его сердца, бешеная пульсация каждого нерва. Он снова заводился. И… заводил ее.
Нет!! Ни за что! Нельзя повторять одно и то же снова и снова! К тому же что об этом подумает Копылов?! Он милый, порядочный, честный, пускай прямолинейный и от этого иногда грубоватый, но он все равно хороший! Он ей нравится. И она ему – тоже. Что скажет он, узнав, что Света снова легла в постель со Степкой? С человеком, с которым у нее нет и не может быть будущего?