Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски
Шрифт:
Гермиона мрачно закусила губу, злость вновь подняла голову. Вот что он наговорил жене! Якобы Минки их бросила! Вот ведь! Может быть, Крейг действительно удрал к дяде не только из-за чувства подросткового противоречия. За два минувших дня Герми вполне поняла его нежелание как-либо вообще принадлежать к МакНейрам.
Минки опустила лицо в ладони и вновь заплакала, потрясая хилыми плечами под черной тканью платья. Жена Каллума в смятении смотрела на нее и покачивала на руке маленького мальчика. Гермиона хотела улыбнуться ребенку и замерла, оглядывая кудрявого малыша. Тот изучал ее любопытными светло-серыми, с голубой льдистой ноткой, глазами. Гленна
— Вы уверены, что Минки могла сама когда-либо бросить вашу семью?
— Нет, она всю жизнь с мужем, растила его, — девушка подняла на Гермиону растерянный взгляд.
— Он ее выгнал, — немного нервно Гермиона вздернула подбородок. Лезть в эту семью отчаянно не хотелось, но придется ради Минки. И Скабиора.
— Выгнал?! — изумилась та, недоверчиво оглядывая Гермиону. — Мальчик потянулся к Грейнджер рукой. Женщина отпрянула от Герми, перехватив маленькую ручку своей. — Вы, кстати, кто?
— Гермиона Грейнджер. Отдел регулирования магических популяций, — Герми решила все-таки представиться и изумилась тому, как изменилось лицо женщины, наполнившись новыми эмоциями. Она выглядела воодушевленной и благодарной.
— Мисс Грейнджер? Героиня Войны? — радостно воскликнула женщина, заткнув палочку за пояс платья, чтобы освободить ее для рукопожатия. Герми улыбнулась и пожала протянутую руку, что сжала ее ладонь достаточно крепко. Ребенок вновь уставился на Гермиону такими знакомыми глазами, изучая ее. — Очень рада личной встрече, извините, что не признала. Не читаю газет в последние годы. Некогда, — ослепительно улыбнулась женщина, перехватив сына поудобнее. — А это Дуглас, Дуг, скажи привет, мисс Грейнджер! — дите разинуло беззубый рот и засмеялось.
— Привет, Дуглас, — улыбнулась Гермиона. В честь деда назвали, видимо. Ох, уж эти аристократы. Гермиона выжидающе уставилась на девушку, потому что ребенка она представила, а вот свое имя так и не назвала.
— Ой, забылась. Сондра МакНейр, — энергично кивнула Сондра, умелым движением откидывая свои волосы с плеча, потому что миниатюрная ручка уже тянулась к пышным прядям. — Минки, — обратилась она к эльфийке рыдающей на земле. — Так что стряслось у вас с Каллумом?
— Я отказалась, — Минки подняла на хозяйку огромные синие глаза, тонкие губы дрожали.
— От чего? — картинно изогнула светлую бровь Сондра. Минки, конечно, была несколько угрюмой в этих своих погребальных шмотках, но никогда не перечила хозяевам. Эльфка вытаращилась на Гермиону, словно запрашивая у той поддержки. Она ободряюще кивнула.
— Хозяин Каллум хотел взять Непреложный обет с Минки, — поникла головой эльфка.
— И что, интересно, хотел замять Каллум? — судя по интонации, с которой Сондра произнесла короткое это предложение, дома Каллума ждет разнос. Гермиона еле сдержалась от довольной ухмылки. Сондра ей определенно нравилась. В ее облике, в крепком волевом рукопожатии, в том, как ловко она управлялась с малышом, чувствовалась особая сила. При этом говорила женщина достаточно просто, без каких-либо аристократических уловок и экивоков, которые можно было бы ожидать от жены, чьим мужем являлся Каллум МакНейр.
Гермиона еще раз окинула взглядом женщину. Пожалуй, ей стоило знать. Сондра производила впечатление по-настоящему хорошего человека.
— Каллум приказал Минки принести Непреложный обет, — зарыдала Минки вновь. Слова давались ей с трудом.
— На,
— Минки не ушла, хозяин Каллум ее выгнал, — в привычном ворчливом ключе ответила эльфка, баюкая на руках Дугласа. Сондра поняла, что от нее не добиться внятного ответа и уставилась прямым взглядом в глаза Гермионе, выжидающе приподняв бровь.
— Мисс Грейнджер?
Что ж, она собиралась использовать каждый чертов шанс, что у нее остался. Каллуму стоило сотрудничать, а не устраивать все это представление. Плюнув на приличия, Гермиона решилась, тем более Сондра выглядела очень заинтересованной. Еще напридумывает на мужа лишнего. Он всего лишь покрывал семейную ложь об не добитом братце-оборотне, а не изменял ей, к примеру.
— Миссис МакНейр, боюсь, что это моя вина, — начала Герм и увидела, как женщина ощутимо напряглась, разглядывая ее. Обе руки были решительно уперты в бока, и этот жест отчаянно напомнил Герми несбывшуюся свекровь. Она поспешила продолжить, — я обратилась к Каллуму с просьбой. Вы знаете, что у него есть брат?
— Был, вы имеете в виду? — округлила глаза Сондра. — В семейном склепе я видела его имя, когда хоронили отца Каллума, — женщина призадумалась на несколько секунд, усиленно вспоминая, — Крейг?
— Мой Крейг, — услышав имя, Минки вновь принялась хлюпать носом, стараясь не капать слезами на вертящегося мальчика.
— Он жив, но… Крейг стал оборотнем в последний школьный год. Гленне это очень не понравилось и она…, — нет уж, пусть про то, как мать швыряла в сына Авады дополнит сам Каллум, — она выгнала его, инсценировав смерть Крейга. В склепе никого нет, — Гермиона поежилась от воспоминания, как Гленна дико кричала “Закройте склеп!”. Она встретилась взглядом с Сондрой и поняла, что им пришла на ум одна и та же мысль.
— Вот почему она все время твердит про склеп. Я думала, что просто бредит, — Сондра задумчиво потерла подбородок. — Дела-а-а, — протянула она. — Это правда, Минки?
— Да, хозяйка Сондра. Все правда. Минки не смогла. Не защитила моего Крейга, — горькие слезы беспрестанным потоком катились из синих глаз.
— Крейг сейчас в Аврорате ждет суд. Он через неделю. Его обвиняют в егерстве. Да и он был егерем во Вторую волну, но, — Гермиона вздохнула, вяло всплеснув руками. Звучало со стороны, наверное, как бредятина. Она глянула на Сондру, та слушала внимательно, вероятно, сопоставляя какие-то факты. — Так как он числился мертвым, то он взял себе новое имя, Скабиор. Под которым его знает весь Лютный переулок. Будет суд, я рассказала все вашему мужу, возможно, он смог бы помочь. Признать родство. Крейг ведь чистокровный, — все-таки занервничала Гермиона, услышав в своем голосе умоляющие нотки. — Возможно, этот аргумент сыграет в его пользу. Вы, наверное, не знаете, но сейчас оборотни живут в Азкбане один-два месяца, фактически ему грозит смертный приговор, — в конце монолога она поймала себя на том, что практически заламывала себе пальцы. Нервы стали ни к черту. Гермиона с затаенной тревогой смотрела на Сондру. На лице женщины застыло какое-то неопределенное выражение. Она обдумывала сказанное.