Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски

BloodyNun

Гермиона аппарировала. Скабиор в ту же секунду сгреб руками пустоту.

Глава 4, в которой совсем не важно, что будет дальше

Живительный прохладный воздух вечернего Лондона привычно наполнил ее легкие, едва она появилась на одной узкой темной улочке в центре. Она сделала несколько глубоких вздохов, будто затягивалась сигаретой, стараясь выкачать из легких всякое присутствие этого. Виски, вишневый табак и специи ощущались на языке до того сильно, что ей показалось, что он стоит рядом и буравит ее ледяным взглядом.

Она резко распахнула глаза. Одна.

Стук в груди никак не унимался. Слабость в ногах подкосила ее, пришлось прижаться к стене дома. Чуть успокоившись, она зашла в дом, в котором находилась обычная маггловская кафешка, куда они часто ходили с родителями. Кивнула знакомой баристе.

Гермиона глянула на часы над стойкой. Половина девятого вечера, значит Рон, наверное, уже ищет ее. Но она не может идти домой прямо сейчас — надо еще немного остыть.

Девушка заказала латте с мороженым и пошла в уборную, где вызвала патронуса и отправила выдру с сообщением для Рона, что сегодня она чуть задержится в архиве. Из зеркала на нее смотрела незнакомая ей женщина, лишь в общих чертах похожая на нее саму. Пухлые, налитые кровью губы, которые будто бы болели из-за того, что их никто не поцеловал. Яркий, лихорадочный румянец на щеках. Да и глаза — томные, зовущие, искрящиеся страстью — у нее таких отродясь не бывало. Волосы, завитые в аккуратные локоны, сейчас чуть подрастрепались. В целом, она была совсем не той, кого привычно встречала в отражении.

Мда.

Гермиона умылась холодной водой, тщетно пытаясь привести себя в порядок. В голове царил хаос. Как предстать в таком виде перед Роном, дома?! Она не знала. Но не ночевать же тут, в самом деле. Нужно было подумать обо всем, что произошло. И не произошло, тут же вставил внутренний голос. Она даже застонала тихонечко от нахлынувших эмоций, потом пошла в зал и села за столик, спиной к стойке.

Егерь жив. Он нашел ее, заманил к себе и она — просто как идиотка распоследняя — на это попалась, да еще и чуть не… Она махом выпила кофе и заказала еще один и «лучше что-нибудь покрепче». Бариста улыбнулась и принесла ей чашечку кофе и бокал с глотком виски.

Похоже то, что нужно! Девушка пригубила напиток, и он теплым ласковым потоком прошел по ее телу. Отлично, так она еще и спиваться начнет. Ну и что, зато руки перестали трястись.

Может быть, стоит закончить все это прямо сейчас? Дать аврорам координаты. Гарри аппарирует туда, они скрутят его, потом бросят в тесную каменную клетку в подвалах аврората ждать суда. А уж материалов должно хватить на то, чтобы упечь егеря на годы в Азкабан. Откуда он точно не сможет ее достать. Гермиона вяло улыбнулась своим мыслям. Скольких он отдал Министерству, скольких погубил — она помнит, какие слухи ходили о егерях. Особенно о тех, кто был приближен к Грейбеку. Самый херовый из оставшихся. Да и у нее с ним личные счеты. Она почесала шрам, пробегая ногтями по выпуклым буквам, которые не могло свести ни одно волшебство. Грязнокровка по пять галеонов. Сукин ты сын.

Она сжала кулаки. Почему-то волшебница была уверена, что она еще не раз пожалеет из-за принятого сейчас решения. Допив кофе с мрачным видом и расплатившись, она вышла из кафе.

Она аппарировала в гостиную

своего дома. Наскоро сняла мантию, повесив ее на вешалку с верхней одеждой, и прошла на кончиках пальцев в спальню. Однако Рон уже спал.

Гермиона быстро прошмыгнула в душ, наложила заклятие неслышимости. Раздевшись, она подумала, что из её юбки можно сшить отличный водолазный костюм. Нервно хихикнув, она наполнила ванную теплой водой и стала бездумно лежать, поглаживая все еще ноющее от желания тело, требовавшее разрядки.

Грудь налилась, соски болезненно топорщились. Гермиона отдалась желанию, пальцы гладили нежную плоть между ног. Напряжение не давало ей успокоиться. Вдруг она представила себе его руки, такие жесткие и сильные, с длинными пальцами. Она гладила себя так, как мог бы он. Девушка застонала. Тело требовало егеря столь жадно, что было почти больно прикасаться к себе. Она быстро кончила, хватило и нескольких минут. Мысли о егере-оборотне очень этому поспособствовали, нехотя про себя успела отметить волшебница. Еще некоторое время девушка просто лежала в остывающей воде.

Ты дура, Гермиона. Но ты смогла.

Она выдохнула воздух, погружаясь под воду, послушно сомкнувшуюся над ее головой.

У зелья Сна без сновидений был один очень неприятный побочный эффект: голова на утро ощущалась неприятно тупой и больше похожей на туго набитую ватой куклу. Гермиона застонала от боли, едва проснувшись.

Мистер Уизли приятно удивил ее тем, что почти не задавал вопросов, и принес кофе ей в постель. Он поцеловал ее в щеку, передавая чашку:

— Совсем заработалась, Герми?

— Ох, да. Дело с оборотнями, ты знаешь, — она поперхнулась, почувствовав, как это слово запускает какой-то процесс внизу ее живота. После всепрощающего сна без сновидений события вчерашнего дня начали безжалостно мелькать перед глазами. — Очень непростое. Столько противоречий.

Гермиона поспешно отпила из чашки, чтобы больше ничего не говорить. Из многих качеств, которые она любила в Роне, первым было видеть то, что ему говорили видеть. Второе — не задавать лишних вопросов. Он не изменил себе и на этот раз, перестав спрашивать невесту.

Рон лег в постель, перевернувшись на бок, подперев голову рукой, стал внимательно смотреть на Грейнджер. Он запустил руку под одеяло, нащупав ее ногу, легко пробежался пальцами от лодыжки до колена. Он приторно улыбнулся:

— У меня сегодня выходной.

Гермиона подвисла на пару секунд, прикидывая, что ей сделать. Будущий муж явно намекает на близость, хоть и делает это в своём стиле. Она вдохнула холодный воздух комнаты и произнесла:

— А мне надо работать. Столько дел еще надо разобрать.

— Но ты ведь можешь чуть опоздать? И так вчера просидела до ночи.

Рон перекатился на спину, увлекая Гермиону на себя. Она еле успела отставить чашку на прикроватную тумбочку. Мужчина выжидающе уставился на нее снизу. Окей.

Девушка наклонилась, целуя его, немного покачалась, принимая более удобную позу. Бедрами она ощутила твердость. Ну да, утренний стояк. Он помог ей снять рубашку, чуть провел руками по ее телу, обводя очертания груди.

— Ложись, — прошептал он страстно.