Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски
Шрифт:
— Это что-то меняет?
— Вам придется многое мне рассказать, — холодно бросила она, егерь же кивнул. — Видела и твои экзамены. Мне интересно, какие такие услуги ты оказывал Снейпу, что он поставил тебе Превосходно?
— Варил скотч, конечно, — он уже немного успокоился, но все равно его столько лет по имени никто не звал, это было…жутко. Девушка уставилась на него в недоумении, поэтому пришлось пояснить. — Научил Снейпа варить скотч.
— Как профессионально с его стороны, — Гермиона вспомнила свои непростые отношения с Мастером Зелий. Мертвым мастером. Он вдохнула. — Я кое-чего не понимаю. Спрятать наследника МакНейров
Против ее ожиданий, Скабиор рассмеялся.
— Ты думаешь, я сам смог это провернуть? Нет, ну что ты, — он засмеялся холодно. — Это моя почтенная матушка. Я говорил тебе, они меня похоронили. Несчастный случай в лесу. Очень жаль, мальчик абсолютно мертв.
От того, как легко он это говорил, девушка внутренне похолодела. Ее родители, когда узнали, что она волшебница, только обрадовались. Его же чистокровного мальчишку, укушенного оборотем-дядей, просто похоронили?!
— То есть, они приложили все усилия, чтобы никто не узнал, что ты стал егерем?
— Давай по порядку. Когда мы с дядей сказали им о случившемся, мама очень расстаралась. Меня натурально похоронили в семейном склепе, — егерь нервно рассмеялся, его глаза весь монолог были насмешливо прищурены. — И погнали авадами с дядей из дома. Я стал жить с ним, но потом познакомился с Грейбеком. Понимаешь, когда ты молодой и горячий, но просто никто, без имени и семьи, то очень хочется доказать, что ты чего-то да стоишь. И с дядей поругался именно тогда и пошел в стаю. Я думаю, мама предприняла все, что было в ее силах, чтобы никто не узнал, что оборотень в стае Грейбека — это ее сын, МакНейр. Такое клеймо на славном семействе!
— Почему ты не обратился к Уоллесу МакНейру, чтобы он дал тебе работу получше? Ты так хорошо сдал все экзамены, наверняка, он бы мог, — спросила Гермиона, пораженная этим рассказом. Вместо ответа Скабиор гиенисто засмеялся. Она на всякий случай проверила, хорошо ли держатся ли чары неслышимости на кабинете.
— Мерлин, ты прелесть! Думаешь, дядя бы очень обрадовался восставшему племяннику-оборотню, которого-то из своей семьи прогнали?! Возможно, если бы перед ним стоял МакНейр, он бы привел меня к Волди, — мужчина усмехнулся горько, — но Скабиор — вшивое отрьебе из лесной шайки. Мы встречались несколько раз в Министерстве. Я видел по глазам, что он узнал. Но я егерь, а он вхож в Ближний круг. Нужно ли говорить…
Мужчина замолчал, вертя пробирку с зельем в руках.
— В чем тогда смысл так печься о чистокровности, если семья вообще никак друг другу не помогает? — волшебница была изумлена до глубины души. — Мерлин, сколько в жизни я натерпелась за свой статус грязнокровки, и кто был судьями? Да они же психи все!
Скабиор засмеялся.
— Ты не понимаешь, кровь, она сотнями лет подвергается тщательной селекции, чтобы не допустить ни капли маггловской. Сотни лет люди рожают строго от определенных Фамилий, создают Священные 28 и ауру превосходства. И тут появляешься ты, такой весь из себя умник, который берет и портит то единственное, что в тебе важно — свою кровь — ликантропией. Все! Она отравлена. Ее нельзя дальше передавать, а если учесть, что МакМанусы так закончились на Пие, то я поставил нашу семью под угрозу исчезновения. Но Каллум там старается, насколько
— Твой брат не пытался тебя найти? — с непонятной ей надеждой спросила Герми. Она не хотела жалеть егеря, не должна была, но история взаимоотношений в его семье была по истине чудовищной.
— Не, он тоже чистокровный на всю голову, — мотнул головой Скабиор. — В общем, теперь ты знаешь, что я как бы МакНейр, но как бы мертвый, как бы егерь, опять же мертвый. Забавно жизнь повернулась, должен заметить, — усмешка была почти осязаемо горькой на вкус. Пробирка в руках егеря вертелась все сильнее. Да он нервничал! Но у Гермионы остался один вопрос, который она очень хотела задать. Она подошла к нему ближе и посмотрела в глаза.
— Почему тогда ты не пришел к нам?
— В Орден Феникса? — Егерь посмотрел на нее в ответ своими льдистыми глазами насмешливо. — Да потому что я ненавидел волшебников! Ненавидел всех, и мне было совершенно все равно, что с ними делать. Я не хотел спасения волшебного мира. Я хотел его уничтожения. Хотел увидеть, как горит это все! — Скабиор распалился и порывисто встал, быстро сокращая расстояние между ними. Гермионе хватило самообладания, чтобы не сделать шаг назад. Они опять были слишком близко. Она заглянула в горящие ледяным огнем глаза оборотня. — Потому что я не человек, Гермиона, я темная тварь! И не герой, как ты. Все произошедшее — только моя ответственность, потому что, мне определенно, стоило быть более… — он глубоко вдохнул запах ее волос, — разумным. Но, кажется, уже поздно.
Она не поняла, было ли последнее слово сказано с вопросительной интонацией, однако решила не уточнять. Оборотень рядом тяжело дышал, стараясь успокоиться. А она помнила, что случилось последний раз, когда он был таким, и просто замерла, покрепче перехватив палочку.
Минуты тянулись крайне медленно. Они все еще стояли не разделенные и локтем воздуха, однако не касались друг друга.
— Как мне стоит тебя называть? — осторожно спросила она.
— А кого из мертвецов ты бы предпочла? — наконец-то, иронично чуть улыбнулся оборотень.
— По мне, так Крейг это хотя бы не «струпьяр», — Гермиона вложила в эту улыбку все свое лукавство, игриво заглянув ему в глаза.
— Да, не кличка, принятая у моих блохастых товарищей, — растягивая слова, приторно сказал Крейг. Вроде как, кризис миновал. Гермиона села за свой стол. Егерь остался стоять рядом. — Слушай, я кое-что разузнал по своим волчьим контактам. Ты можешь сейчас пойти со мной?
— Куда? — Гермиона нахмурилась.
— М, я устроил закупку кровятки. Мы с тобой покупатели, а на продавца нужно посмотреть. Я бы его допросил, — девушка в ужасе посмотрела на такого деятельного Скабиора, тот невозмутимо выдержал ее взгляд.
— Ты хочешь, чтобы я пошла с тобой так? — она указала на себя.
— Ну что ты, я приготовил тебе оборотку. И себе, — он улыбнулся с плохо скрываемым энтузиазмом. Видимо, засиделся в Шотландии.
— Хорошо. Какой план? — в шоке сама от себя вдруг сказала она.
— Мы прибудем в Мандрагору. Посмотрим, кто продавец. Потом я бы его доставил кое-куда и немного поболтал. Возможно, нам придется применить силу. Давай только из Министерства выйдем.
Глава 8, в которой жутко и жадно