Лучший ингредиент любого зелья - это огневиски
Шрифт:
— Ты поверила, да? — расплылся в улыбке белобрысый. На этом простом лице оскал Скабиора выглядел просто ужасно. Он шел только ему.
— Слушай, я была на его месте и знаю, какого это, — Герми начала осторожно. — Давай я с ним закончу.
Егерь посмотрел на нее пристально.
— Да ладно, ты поверила, что я хочу его сожрать? — холодно усмехнулся мертвый МакНейр. — О, детка, поверь, здесь есть гораздо более вкусные варианты.
— Мы все узнали, что надо, — гневно воскликнула Грейднжер. — Оставь его в покое.
— А
— Ты уже почти капнул на него кровятки! Он же с сывороткой правды, зачем ты его калечишь? Он не знает, Крейг!
— Слушай, я же вижу, что он знает, да более того — участвует.
— Тебе просто нравится его страх. Перестань так откровенно этим наслаждаться! — гневно воскликнула девушка.
Егерь глубоко выдохнул. Он понял, что сейчас начнется очередной виток беседы о Министерстве, доброте и милосердии.
— А, впрочем, ладно, — примирительно сказал егерь, он слегка улыбнулся. — Ты права. На, держи, кровятку, — он передал ей закрытый пузырек.
Гермиона подозрительно уставилась на оборотня, она не думала, что он так быстро сдастся.
— Один только последний вопрос и мы его отпустим.
Герми сердито глянула на него, но кивнула. Иннервейт вернул мужчину в сознание.
— Когда вы в следующий раз должны встретиться с Болденхейтом, — спокойно спросил егерь.
— Сегодня должен передать ему оплату за кровятку, — медленно сказал мужчина.
— Где и во сколько? — Гермиона видела, как Скабиор подобрался.
— У него дома, как всегда, в восемь вечера.
— Где он живет?
Мужчина назвал адрес.
— Аппарация открыта?
— Да.
Егерь опять вырубил мужчину. Гермиона убедилась в том, что тот спит и зашипела на оборотня.
— Даже не думай! Ты не нападешь на замглавуаврората!
Скабиор подошел к спящему и вырвал пару волосков из его головы. Потом подумал и вырвал еще несколько штук. Он акцио притянул пробирку с кухни и положил их внутрь. Герми наблюдала за ним с возмущенным видом.
Скабиор посмотрел на часы в гостиной, стрелки показывали на 16 часов вечера. Он прислонился к кухонному островку спиной.
— Два варианта. Я отправлюсь к нему, как этот, — он кивнул на спящего. — и тогда попробую вызнать, кто будет следующим. И тогда мы подставим кого-то под смертельную опасность, сделав живцом. Вариант два. Я попробую разобраться с ним сам.
— Аврорат заранее готовит подобные операции! Давай я расскажу Гарри и Рону, что подозреваю и мы вместе… — начала Гермона, сжимая кулаки.
Здесь егерь заржал.
— Ты что хочешь стравить меня со своим женишком и посмотреть, кто выживет? — отсмеявшись, проговорил оборотень. Гермиона вспыхнула от злости.
— По-моему, вам абсолютно нечего делить, — ядовито процедила она, приняв закрытую позу.
Егерь иронично кивнул.
— Вот
— Я пойду с тобой! — воскликнула она.
— Нет, — просто сказал егерь, и ей вспомнилось, что примерно с такой же интонацией он гонял свою шайку. Его «нет» звучало, как приказ.
— Это же опасно! — она даже не постаралась скрыть от него отчаянье, прозвучавшее в ее голосе.
Егерь внимательно посмотрел на нее, склонив голову. Жест был скорее животный, чем человеческий.
— Мне же абсолютно нечего делить, — усмехнулся он, метнув в нее острый взгляд. — Будь добра, нужно подумать. Я дам знать.
Он разблокировал заклинанием сахарницу и отвернулся.
Гермиона застыла. Она не хотела, чтобы он шел один на главу аврората. Там работают очень опытные боевые маги, а этот со своими зельями, исход подобного боя она легко могла предугадать.
— Слушай, дай мне антиоборотку, я же не могу пойти домой так, — она показала на чужое мужское тело.
МакНейр со вдохом развернулся. Он открыл шкафчик, откуда достал две пробирки. Одну отправил по воздуху к ней, вторую выпил сам. Девушка сделала несколько глотков зелья и опять почувствовала покалывание трансфигурации. Скабиор, вернув свой внешний вид, сел в кресло, задумчиво рассматривая спящего на кушетке продавца.
Гермиона хотела обсудить, что им делать дальше, но по егерю было заметно, что он не очень хочет обсуждать что-либо. Однако она села в кресло напротив, нарочито медленно закинув ногу на ногу.
Скабиор все же среагировал на это:
— Тебе идет быть женщиной, Пенелопа, — лукаво улыбнулся он, пробегая ощутимо липким взглядом по ее выставленной из-под юбки ножке в черном чулке и остроносой туфельке. Гермиона про себя улыбнулась, да, он снова стал собой, хотя ей, конечно, не стоит забывать, С КЕМ она имеет дело.
— А тебе идет быть собой, — она бросила на него почти кокетливый взгляд из под ресниц, надеясь, что выбрала правильную тактику поведения сейчас. Почему-то она была уверена, что егерь не выставит заигрывающую с ним девушку. — Честно скажу, что испугалась егеря. Что-то он мне сильно напомнил.
МакНейр посмотрел на нее цепким взглядом, откинувшись на спинку кресла.
— Я бы назвал это профдеформацией, — усмехнулся он с прохладцей. — И потом, мне кажется, ты ни на секунду не забываешь о моей истинной сущности. И хотел поверить в твое кокетство, но сейчас слишком мало времени.
Герми метнула в него испепеляющий взгляд, который он, впрочем, принял весьма равнодушно. Грейнджер никогда особо не умела делать все эти женские штучки, вот и сейчас провалила эту миссию. Ей, порой отчаянно хотелось быть кем-то другим, также хлопать глазками — как та же Джинни или егерь — но делая так, ведьма чувствовала себя полнейшей дурой.