Лукавый сексуальный лжец
Шрифт:
реально больше не про нее история. Совсем.
– Я знаю. Знаю, – медленно кивая, отвечает Харлоу и уже открывает рот,
чтобы продолжить, но ее перебивает Лола:
– Миа сейчас даже не присутствует здесь, – не знаю, говорит ли она мне
или Харлоу, или просто отмечает, что разговор идет без ключевого участника
событий. Но потом Лола смотрит Харлоу в глаза и говорит: – А если бы и
была, то сказала бы, что
Харлоу делает шаг ко мне и неожиданно сгребает меня в объятия.
– Прости меня. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Хочу, чтобы и Люк был
счастлив, – положив руки мне на плечи, она немного отодвигается и тихо
добавляет: – И кстати, так все мы его получим назад, да?
– Да, – отвечаю я. – Но я еще не знаю точно, что именно эти отношения
значат для меня, – улыбнувшись, я пожимаю плечами. – И было бы
замечательно выяснить это без дополнительных беспокойств, а не
разозлишься ли ты на меня, если я все-таки решу, что хочу большего. Ладно?
– Ладно, – она кивает и снова притягивает меня в объятия, сжимая
сильнее. – Но если он тебя обидит, я ему голову откручу.
– Договорились, Чокнутая.
Несмотря на то, что поддразниваю Харлоу, я смеюсь и тоже обнимаю ее
крепче.
Люк
Трудно представить себя более мелкой сошкой, чем когда под конец
встречи юристы складывают тебе в руки стопки своих заключений и,
похлопав по спине, идут на обед.
– Отправь наверх в Архив, ладно? – просит Кевин и протягивает мне
папку.
– Сделай пять копий, – дружески подмигнув, говорит Роджер и дает мне
многостраничный файл. – И оставь потом на моем столе.
– Мне то же самое, Дэнни, – обернувшись, говорит Лиза. – Спасибо.
Я бы поправил ее – нас, стажеров, тут двое, и Дэнни невысокий
чернокожий парень – но она уже вышла в коридор.
Обернувшись, я вижу у своего стола улыбающуюся Лондон. В животе
все скручивает, когда я вспоминаю ее вчерашнюю улыбку после поцелуя.
Сегодня утром я написал ей, но в своей типичной манере Лондон ничего
не ответила. Самое странное, что меня это не беспокоит. Я знаю, что Лондон
нелегко дается признать свои чувства, которые при этом тесно связаны с ее
дружбой с Лолой, Миа и Харлоу. Еще понимаю, что происходящее в ее голове
мало чем похоже на мое, и мне стоит проявить терпение. Честно говоря, оно
никогда не было моей сильной стороной, поэтому это мучительно трудно, но
я уже свыкся с фактом, что Лондон для
нескольких недель терпения будет того стоить.
– Тебе помочь, Дэнни? – спрашивает она.
Я смеюсь и поправляю стопки в своих руках. Счастье видеть ее отчасти
перекрывает унижение, свидетелем которого она стала.
– Что ты тут делаешь?
Она буквально светится. На ней оранжевый сарафан и сандалии; гладкие
распущенные волосы доходят до середины спины. Никогда не видел их не
растрепанными.
Бля, кажется, я люблю ее.
В груди что-то сжимается, и я свободной рукой ослабляю узел галстука.
Лондон показывает на бумажный пакет в своей руке.
– Я принесла нам с тобой обед. Решила, что ты, наверное, голодный.
Большей радости и не бывает.
– Знаешь, ты самый потрясающий человек на свете, – она в ответ
пожимает плечами, но шутливо машет рукой, чтобы я продолжал. – И ты
самая красивая. И лучший учитель серфинга. Я не слишком далеко зайду,
если скажу, что твое декольте…
– Тс-с-с, – перебивает меня она и, подойдя, закрывает рот ладонью. Хотя
мы явно одни, она все равно мельком оглядывается по сторонам.
Подняв стопку документов в руках, я виновато улыбаюсь.
– Может, займешь столик для пикников снаружи, а я подойду к пяти?
Кивнув, она немного застенчиво улыбается и идет к выходу из офиса.
Никогда в жизни я не делал ксерокопии так стремительно.
Никогда еще на этой работе не несся так быстро в Архив оставить папки.
И никогда бы не подумал, что Лондон захочет со мной пообедать.
***
На улице больше двадцати градусов, воздух пахнет океаном, на небе ни
одного облачка, а с пляжа через дорогу доносятся крики чаек. На улице так
красиво, что возвращаться внутрь после обеда не захочется. Поэтому я и
стараюсь есть за своим столом. Эта работа и так нудная и кропотливая до
чертиков, адвокаты и их помощники любят относиться ко мне, как к
деревенскому дурачку, а тут еще и окна офисов выходят на Тихий океан. Я не
перестаю себе напоминать, что стажерство – это что-то вроде обряда
посвящения и скоро закончится. Посреди своих рассуждений поднимаю
голову и замечаю сидящую на солнце и распаковывающую большой сверток
с едой Лондон, и перспектива возвращаться в офис ощущается еще менее
заманчивой.
– Эй, Логан, – зову я ее.
Она смотрит на меня и улыбается, как вдруг ее глаза округляются, и она
не успевает заговорить, когда за моей спиной раздается:
– Привет, Саттер.
Обернувшись, я вижу перед собой женщину, которую настолько не