Лукиан Самосатский. Сочинения
Шрифт:
11. О том, сколько лет святилищу и какой богине оно посвящено, мне случалось слышать много преданий — священных, светских и наконец совершенно сказочных. Одни из них напоминают сказания варваров, другие — рассказы эллинов. Я передам содержание всех этих преданий, хотя сам не приемлю ни одного из них.
12. Большинство считает, что это святилище основано Девкалионом Сисифейским, тем самым, при котором произошел великий потоп. В Греции я слышал предание о Девкалионе, которое рассказывают о нем эллины. Оно заключается в следующем. Теперешние люди, наше поколение, не есть первое, так как первое поколение все погибло. Люди нашего времени принадлежат ко второму поколению, родоначальником которого был Девкалион. О первых людях рассказывают, что они были гордыми и надменными, творили беззакония, не соблюдали клятв, не оказывали гостеприимства чужеземцам, не помогали ищущим защиты. За эти преступления их постигло великое бедствие. Внезапно из недр своих земля извергла огромное количество воды,
13. Относительно дальнейшего удивительную историю передают жители Гелиополя. Они говорят, что в их стране образовалась огромная расселина в земле и поглотила всю воду. После того, как это случилось, Девкалион поставил алтарь и воздвиг над расселиной храм Гере. Я сам видел эту расселину, которая находится под храмом. Она очень мала. Была ли она больше в древности и лишь теперь уменьшилась, я не знаю. Во всяком случае та, которую я видел, очень невелика. В память об этом событии установлен следующий обряд. Дважды в год в этот храм доставляется вода с моря; ее несут не только жрецы, но также и многие жители Сирии и Аравии. Иные даже из-за Евфрата отправляются к морю, чтобы нести воду. Сначала ее выливают в храме, потом она стекает в расселину, которая хоть и невелика, но все же поглощает большое количество воды. Совершающие этот обряд говорят, что он установлен Девкалионом в память о постигшем его несчастий и чудесном спасении. Таково их древнее предание о святилище.
14. Другие думают, что это святилище основала Семирамида Вавилонская, от которой осталось много сооружений в Азии. Но она построила его не в честь Геры, а в честь своей матери Деркету. Я видел в Финикии изображение этой Деркету — странное зрелище: верхняя часть представляет собою женское туловище, тогда как нижняя, от бедер до ног, сделана в виде рыбьего хвоста. Но изображение Деркету, находящееся в Гелиополе, выполнено целиком в виде женщины. Основания для этого предания не вполне ясны: жители Гелиополя считают рыб священными и никогда к ним не прикасаются; птиц они едят всех и не употребляют в пищу только голубя, так как его они считают священным. По-видимому, это делается ради Деркету и Семирамиды, так как Деркету имеет форму рыбы, а Семирамида под конец своей жизни превратилась в голубя. Я охотно соглашаюсь, что храм этот сооружен Семирамидою; но мне не верится, чтобы он был посвящен Деркету: ведь и некоторые египтяне не едят рыбы, однако они делают это вовсе не в угоду Деркету.
15. Существует и другое священное предание, я слышал его от одного мудрого мужа, — а именно: богиня — Рея, а храм — произведение Аттиса. Аттис был родом из Лидии и первый научил людей справлять оргии в честь Реи; и все, что совершают на этих оргиях фригийцы, лидийцы и самофракийцы, они узнали от Аттиса. Когда Рея его оскопила, он перестал быть мужчиной, стал похож на женщину, одевался в женскую одежду и, скитаясь по всей земле, справлял оргии, рассказывая о постигшей его участи и воспевая Рею. Между прочим побывал он и в Сирии, и так как живущие по ту сторону Евфрата не оказали ему должного гостеприимства и не приняли его оргий, то он основал святилище в Гелиополе. За достоверность этого предания говорит то, что изображение богини гелиопольского храма во многих отношениях похоже на Рею: богиню несут львы, в руках у нее — тимпан, на голове — башня; подобным образом Рею изображают лидийцы. Там же мудрый муж в подтверждение своего мнения указывал на галлов, которые служат в святилище и вовсе не в честь Геры изувечивают себя, а в честь Реи и в подражание Аттису.
Все это мне кажется довольно правдоподобным, хотя и не достоверным. Я знаю другую — гораздо более вероятную — причину этого оскопления.
16. Больше доверия внушает мне воззрение тех, которые, в согласии с эллинами, считают, что храм этот посвящен Гере и воздвигнут Дионисом, сыном Семелы; действительно, Дионис по дороге в Эфиопию проходил и через Сирию. Да и в самом святилище многое указывает на то, что строителем был Дионис; так, например, варварские одеяния, индийские камни и клыки слонов, принесенные Дионисом из Эфиопии. Наконец, в пропилеях храма стоят два громадных фалла с надписью: "Я, Дионис посвятил эти фаллы Гере-мачехе". Мне кажется, что это достаточно подтверждает мое мнение. Расскажу еще о другом, что находится в этом xpaмe и относится к служению Дионису. Это — фаллы, которые посвящаются Дионису эллинами и на которых обыкновенно помещают маленьких человечков из дерева, с большими фаллами, — фигурки эти называются «невроспастами». Кроме того, в правой стороне храма находится
17. Вот что говорят о строении храма, как он возник и кто его соорудил.
Говорят, что в древности на месте современного храма стоял другой, впоследствии разрушенный временем. Нынешний же храм построен Стратоникой, женою ассирийского царя.
Мне кажется, это была та самая Стратоника, которую любил ее пасынок, чья страсть была открыта проницательным врачом царя. Когда на юношу обрушилась эта беда, он, в безвыходном положении, подчинился тяжелому злу, молча заболел. Он лежал, не чувствуя никакой боли, но лицо его побледнело, а тело чахло день ото дня. Врач не видел никаких признаков болезни и догадался, что юноша болен от страсти. Затаенную же любовь можно распознать по слабости глаз, по голосу, цвету лица, слезам. Зная это, врач сделал следующее: положив правую руку на сердце юноши, он призывал по очереди всех домашних. Кто бы ни входил в комнату больного, он оставался спокоен; но лишь только вошла мачеха, он весь задрожал, покрылся потом, изменился в лице, и сердце его усиленно забилось. По этим признакам врач угадал тайную страсть юноши.
18. Его он излечил следующим образом. Врач позвал сильно встревоженного отца и сказал ему: "Твой сын страдает не от болезни, а от греховного чувства; он ничем не болен, но одержим безрассудной страстью. Страсть эта никогда не будет удовлетворена, так как он любит мою жену, которую я ни за что не отдам ему". Врач с умыслом придумал эту ложь.
Отец тотчас же стал просить его: "Ради мудрости твоей и ради врачебного искусства, не губи моего сына. Ведь не по собственному желанию подвергся он этому несчастию, — он не волен в своей болезни. Не навлекай же из ревности к нему горе на все царство и, будучи сам врачом, не губи его". Так говорил отец, не зная истины. "Ты совершишь беззаконие, — отвечал ему врач, — если отнимешь у меня жену и тем нанесешь обиду врачу. Как бы ты сам поступил, если бы сын твой полюбил твою жену? Ведь подобной жертвы требуешь ты от меня". Отец ему на это ответил, что он ни за что не оставил бы у себя жены, если бы ему пришлось из-за нее потерять сына, когда бы тот полюбил собственную мачеху; ибо далеко не одно и то же несчастье — потерять жену или сына. Услышав эти слова, врач сказал: "Не меня ты должен просить: ведь это твою жену он любит. То, что я говорил прежде, было лишь хитростью". Эти доводы убедили царя. Он отдал сыну и жену, и царство, а сам ушел в Вавилонию; там он основал город, названный по его имени, где и скончался.
Вот что рассказывают о враче, который открыл любовь юноши и так искусно вылечил ее.
19. Эта-то вот Стратоника, живя еще с первым мужем увидела однажды во сне, что Гера дает ей приказание построить в Гелиополе храм в ее честь и угрожает в случае неповиновения страшными бедствиями. Стратоника сначала не обратила на это внимания, но когда ее постигла тяжелая болезнь, она рассказала свой сон мужу и, желая умилостивить Геру, дала обет выстроить ей храм. После этого она немедленно выздоровела, и муж послал ее в Гелиополь. Он дал ей много денег на постройку и большой отряд войска для охраны. Признав к себе одного из своих друзей, очень красивого юношу по имени Комбаб, царь сказал ему: "За твою доблесть, Комбаб, я люблю тебя больше всех наших друзей и высоко ценю тебя за мудрость и привязанность к нам, которую ты всегда проявлял. Теперь мне нужна твоя верность, так как я хочу, чтобы ты сопровождал мою жену и вместо меня построил бы святилище и распоряжался войском. Когда ты вернешься, ты будешь у нас в великом почете". В ответ на это Комбаб стал умолять царя не посылать его, не поручать ему непосильного дела, не доверять ему жены и постройки святилища. Комбаб боялся этого поручения из-за того, чтобы впоследствии царь не стал ревновать его к Стратонике, которую он должен был сопровождать один.
20. Но так как царь был непреклонен, то Комбаб попросил отсрочки на семь дней, как бы для одного очень важного дела, после исполнения которого он мог бы свободно отправиться в путь. На эту просьбу он легко получил согласие царя. Придя домой, он бросился на землю и стал горько жаловаться: "О, я, несчастный! К чему мне это доверие? Зачем мне это путешествие, злополучный конец которого я предвижу? Ведь я молод, мне придется сопровождать красивую женщину. Мне предстоят страшные несчастия, если только я не уничтожу самую возможность их возникновения. Я должен принести тяжелую жертву, которая вполне освободит меня от страха".
Решив так, Комбаб оскопил себя и отсеченную часть тела положил вместе с мирром, медом и другими благовониями в небольшой сосуд, приложив печать, которую всегда носил при себе. Потом он принялся лечить рану и вскоре оправился настолько, что был в состоянии предпринять путешествие. Тогда он пошел во дворец и в присутствии многих дал царю сосуд и сказал: "Господин мой, этот драгоценный сосуд лежал у меня в доме, и он мне очень дорог. Теперь, отправляясь в далекий путь, я поручаю его тебе. Сохрани мне его в безопасном месте. Мне он дороже золота и милее жизни. Когда я вернусь, я хочу получить его целым и невредимым". Царь взял сосуд, запечатал его также и своей печатью и отдал на сохранение казначеям.