Luminosity - Сияние разума
Шрифт:
— Откуда ты знаешь моё имя? — спросила она высоким, чистым голосом, хорошо различимым в горном воздухе.
— Приходи к нам поговорить, и мы всё объясним, — ответила я.
— Я могу слышать вас и отсюда, — сказала она.
— Ты сбежишь снова, как только тебе станет менее любопытно, — возразила я. — Пожалуйста, подойди. Мы не причиним тебе зла.
Уйлин осторожно спустилась со скалы; Эдвард и я не двигались.
— Кто вы? — спросила она.
— Моё имя Эдвард, — сказал он. — А это моя жена Белла.
— Откуда вы узнали моё имя? — спросила она снова. Эдвард объяснил про свои способности,
— Мы пытаемся узнать, существуют ли полувампиры, — сказала я.
Уйлин уставилась на нас, а Эдвард вдруг резко спросил:
— Кто это был?
Она зашипела и развернулась, срываясь с места, Эдвард погнался за ней; я побежала за ним, но Уйлин искусно пробиралась по горам, а Эдвард гнался за ней очень быстро, и всё, что я могла сделать — это слышать их на расстоянии.
— Уйлин, стой! — взмолился Эдвард. — Мы не хотим причинить ему или тебе вред! Пожалуйста!
Она не ответила ему, лишь продолжила карабкаться по горе на большой скорости. Я видела, как они двигались по диагонали по склону слева от меня, оттолкнулась от земли руками и ногами и помчалась к ним, оставляя при этом борозды на камнях. Я приземлилась перед Уйлин, и она повернула вправо, но этого для нас было достаточно, чтобы приблизиться и обездвижить её. Она снова остановилась и вся сжалась, издав кроткий звук.
— Уйлин, мы не хотим причинить вред тебе , или… Науэлю? Науэлю, да. Но для нас важно узнать всё о полу-вампирах. — сказал Эдвард. — Почему ты так напугана?
— Ваши глаза, — пробормотала она. — Они… кто вы?
Терпеливо, — то ли потому что он и правда был терпелив, то ли потому, что мысли Уйлин давали ему нужную информацию, — Эдвард объяснил, что мы вампиры, но не питаемся людьми. Уйлин, казалось, немного удивилась нашему выбору диеты и тому, как она влияет на цвет глаз.
— Почему вы хотите знать о детях демона? — резко спросила Уйлин. То, как она это произнесла, наводило на мысли, что она имеет в виду конкретных детей и конкретного демона.
— Когда я была человеком, — начала я, приближаясь, — у меня извлекли яйцеклетки. У нас есть подруга, человек, кто согласился выносить моего ребёнка, но мы хотим знать, может ли этот ребёнок также быть и Эдварда.
— Твоя подруга умрёт, — отрезала Уйлин.
— Мы хотели бы встретиться с твоим племянником, Уйлин, — мягко проговорил Эдвард. — И услышать всю историю.
*
Племянник Уйлин Науэль точно не был вампиром. Его кожа была насыщенно коричневого цвета, темной и тёплой, глаза были такими же. Его волосы были тоже заплетены в косы, как и у тёти, но чуть короче. У него была идеальная, вампирская симметрия тела, но он не двигался настолько же грациозно. Я не видела, как он бегает или поднимает тяжести, но по моим прикидкам, он уступал нам в силе и скорости. Но ненамного.
Настоящим открытием для меня стало сердцебиение. Сердце Науэля стучало со скоростью, которой я никогда не слышала у человека, хотя и медленнее, чем у меня или Гарри на последней стадии обращения. Он также был тёплым, почти такой же температуры, что и оборотень, и его запах напоминал нечто среднее
Он жил в маленьком домике высоко в горах, до которого людям добраться было сложно, но все-таки возможно. Его дом был недалеко от города Сантьяго-де-Чили, где, по-видимому, почитали вампира по имени “Сантьяго”.
Уйлин больше не жила с Науэлем, хотя она вырастила его и часто навещала.
— Моя сестра, разумеется, мертва, — объяснила она сердито. — Она была так красива. Наши родители назвали ее Пирой, как снег в горах. Но она была слишком хороша, и “Libishomen” захотел ее для себя. — Я предположила, что незнакомое слово обозначает вампира в их легендах. — Она с уверенностью говорила мне, что ее полюбил ангел, но я знала, что он не ангел — она была покрыта синяками и, думаю, его это никак не заботило. Я остерегала ее, хотя сами ее раны должны были ее предостеречь, но она не слушала, словно околдованная. И она рассказала мне, что носит его ребенка.
— Давно это было? — спросил Эдвард рассматривая юные, приятные черты Науэля. Полувампир подмигнул ему.
— Примерно полторы сотни лет назад, — ответил Науэль. Его голос был чистым и мягким. — Я рос очень быстро, но остановился, когда мне было семь. С того момента я не замечал изменений.
— Потрясающе, — пробормотал Эдвард. — Продолжай, — добавил он, обращаясь к Уйлин.
— Я знала, что все, включая наших родителей, захотят смерти ее и ребенка, если узнают о том, что он был зачат от демона, а я не могла потерять ее, — объяснила Уйлин. — Я ушла с ней в джунгли, охотилась на животных для нее, она пила их кровь, но все еще была слишком слаба и ребенок калечил ее изнутри, ломая ее кости. Я думала, что если смогу кормить ее достаточно хорошо, то она сможет выжить, а ребенка демона можно будет потом уничтожить, не навредив ей. — Науэль никак не отреагировал на эти слова.
— Но Пира все равно умерла? — прошептала я.
Уйлин кивнула.
— Умерла. Она потеряла много крови и была сильно ослаблена быстрым ростом плода, он сломал ей очень много костей. Но она любила своего ребенка. Она назвала его Науэль — как камышового кота — и ее предсмертным желанием было, чтобы я позаботилась о ее сыне. И я обещала ей. Но когда он вырвался наружу через ту твердую оболочку, что окружала его, пока он рос, и я взяла его на руки, он укусил меня. Я отползла в джунгли и думала, что умру. Когда мое обращение закончилось, он спал, свернувшись калачиком, рядом со мной.
— Так ты ядовит, — сказал Эдвард, глядя на Науэля. — И ты можешь спать.
— Да, я сплю и у меня есть яд, — подтвердил Науэль. — У моих сестёр нет яда, и я не знаю, зависит это от пола или так вышло случайно.
— У тебя есть сёстры! — удивился Эдвард.
— Три, — ответил Науэль, — или так было семнадцать лет назад. Две другие старше меня. Но их матери тоже умерли. Мой отец считал себя ученым и думал, что выводит высшую расу; мне говорили, что куда больше его “экспериментов” умерло при… попытке забеременеть… или во время беременности, чем после родов, как моя мать. Мои сестры путешествовали с ним, но моей семьей всегда была Уйлин, так что я не захотел идти с ним, когда он пришел за мной через несколько лет после смерти матери.