Луна и Смерть

Гарсиа Лорка Федерико

Крик расстилает по ветруТень кипариса. (Один я хочу остатьсяи разрыдаться.) Все порушено в мире.Осталось только безмолвие. (Один я хочу остатьсяи разрыдаться.) А ночной горизонтискусан кострами. (Я ведь сказал: одиня хочу остатьсяи разрыдаться.)

Неожиданное

Перевод Виктора Андреева

Мертвый,

на улице он лежал,с кинжалом в груди.Никто из прохожих его не знал.Как дрожит фонарь на ветру,Боже!Никак не может унять ондрожи.Холод рассвета скользнул по лицу.Но никто не решилсязакрыть глаза мертвецу.Мертвый, на улице он лежал,да, с кинжалом в груди,нет, никто из прохожих его не знал.

Солеа

Перевод Анатолия Гелескула

Под покрывалом темнымей кажется мир ничтожным,а сердце – таким огромным. Под покрывалом темным. Ей кажется безответными вздох и крик, унесенныйнеумолимым ветром. Под покрывалом темным. Балкон распахнулся в дали,и небеса балкономтекли и в зарю впадали. Ай айяйяй,под покрывалом темным!

Пещера

Перевод Анатолия Гелескула

Протяжны рыданияв гулкой пещере. (Свинцовоетонет в багряном.) Цыган вспоминаетдороги кочевий. (Зубцы крепостейза туманом.) А звуки и веки —что вскрытые вены. (Черноетонет в багряном.) И в золоте слёзрасплываются стены. (И золототонет в багряном.)

Встреча

Перевод Виктора Андреева

Ни ты и ни я, право слово,не жаждаливстретиться снова.Ты… почему, ты знаешь сама.Я… я страстно влюбился в другую.Одолевайдорогу крутую.Остались следы от гвоздейна ладонях моих.Неужели же тыне увидела их?Никогда не смотри назад,тревожить покой твой не стану;лучше, как я,святому молись Каэтану,чтобы ни ты и ни я, право слово,не жаждаливстретиться снова.

Заря

Перевод Виктора Андреева

Звон колокольныйв рассветной прохладе, —слышен и в Кордове он,и в Гранаде.Светлые слезы Андалусии, —видят их девушкив утренней сини.И среди гор,и у моряв низине.Юбки мелькают,стучат каблучки,ритм солеа, —улица светомвся залита.Звон колокольныйв рассветной прохладе, —слышен и в Кордове он,и в Гранаде.

Поэма о саэте

Перевод Анатолия Гелескула

Лучники

Дорогами

глухимиидут они в Севилью. К тебе, Гвадалквивир. Плащи за их плечами —как сломанные крылья. О, мой Гвадалквивир! Из дальних стран печалиидут они веками. К тебе, Гвадалквивир. И входят в лабиринтылюбви, стекла и камня. О, мой Гвадалквивир!

Ночь

Светляк и фонарик,свеча и лампада… Окно золотистоев сумерках садаколышеткрестов силуэты. Светляк и фонарик,свеча и лампада. Созвездьесевильской саэты.

Севилья

Севилья – башенкав зазубренной короне. Севилья ранит. Кордова хоронит. Севилья ловит медленные ритмы,и, раздробясь о каменные грани,свиваются они, как лабиринты,как лозы на костре. Севилья ранит. Ее равнина, звонкая от зноя,как тетива натянутая, стонетпод вечно улетающей стрелоюГвадалквивира. Кордова хоронит. Она смешала, пьяная от далей,в узорной чаше каждого фонтанамед Диониса,горечь Дон Хуана. Севилья ранит. Вечна эта рана.

Процессия

Идут единороги.Не лес ли колдовской за поворотом?Приблизились,но каждый по дорогевнезапно обернулся звездочетом.И в митрах из серебряной бумагиидут мерлины, сказочные маги,и вслед волхвам, кудесникам и грандам —Сын Человеческийс неистовым Роландом.

Шествие

Мадонна в ожерельях,мадонна Соледад,по морю городскомуты в лодке проплыла:сама – цветок тюльпана,а свечи – вымпела.Минуя перекатынеистовых рулад,от уличных излучини звезд из янтаря,мадонна всех печалей,мадонна Соледад,в моря ты уплываешь,в далекие моря.

Саэта

Спешите, спешите скорее!Христос темноликийот лилий родной Галилеипришел за испанской гвоздикой. Спешите скорее! Испания.В матовом небесветло и пустынно.Усталые реки,сухая и звонкая глина.Христос остроскулый и смуглыйидет мимо башен,обуглены пряди,и белый зрачок его страшен. Спешите, спешите за Господом нашим!