Луна охотника

Дэверо Дэвид

О ее новой жизни в личном деле ничего не было. Последний снимок был сделан незадолго до пластической операции. На нем она казалась более злобной, обида чувствовалась во всем ее облике, и она не пыталась ничего скрывать. На ее лице застыло выражение: «Пропади вы все пропадом!» Интересно, где она сейчас.

Однако пора поесть, чтение продолжалось уже несколько часов. Еще одно блюдо из полуфабрикатов, запитое чашкой чая, заглушило чувство голода, но не желание поесть нормальной пищи. Я включил свой лэптоп, ввел пароль для доступа к данным нашей службы и начал просматривать перехваченные сообщения Гамильтон. Большая часть текста была закодирована, и так умело, что она успеет помереть от старости, пока мы их расшифруем. Программное обеспечение с открытым кодом и сквозной контроль позволяют определенному кругу людей получать

доступ к нашим данным, чтобы следить за продвижением работы, но в такие моменты, как сейчас, это явно не идет нам на пользу. Большинство зашифрованных посланий было адресовано членам внутреннего круга, но имелось и несколько сообщений, полученных из Штатов, или туда отправленных. Я отследил адреса и проверил их хозяев. Ни один даже отдаленно не напоминал Кандейс, но тем не менее я отослал запрос на их личные дела. Потом проверил Интернет, просмотрел доски объявлений, которыми обычно пользовалась Гамильтон, но снова не обнаружил никакой закономерности. И все же где-то должна быть связь. В личном деле Кандейс было столько общего с тем, что происходило у нас, что это не могло быть простым совпадением. Гамильтон каким-то образом нашла способ добраться до работ своей бывшей возлюбленной.

Я ощутил потребность ненадолго отвлечься и заняться чем-то другим. В таких случаях я прекращаю все свои попытки решить проблему и предоставляю подсознанию работать без помех. Я решил выйти на прогулку.

На северный берег Темзы я вышел, когда уже опустился вечер. Мимо шли парочки влюбленных, они держались за руки и шептали друг другу ласковые слова, а любители бега проносились мимо, закрывшись от них наушниками своих плееров. Солнце над Лондоном уже склонилось к самому горизонту, и появился тоненький, едва заметный серпик луны, последний перед новолунием. До полнолуния остается семнадцать дней, и всего тринадцать до того момента, когда Босс будет вынужден доложить премьер-министру об угрозе покушения. Вся беда в том, что я не знал, где еще искать. Ключ к разгадке может быть в деревенском доме, о котором упоминала Дженнифер Макнейр, но в Британии полным-полно деревень. Этот должен быть расположен относительно недалеко от Бристоля, а значит, может находиться в Южном Уэльсе, на юго-западе или в Уэст-Мидлендс. Скорее всего, в нем никто не живет постоянно, и это сужает круг поисков. До сих пор я не решался рассылать фото девяти женщин полицейским, поскольку это привлечет внимание к Энни и ее могут запомнить. Не включать Энни в общий список было бы еще хуже. Мерзкая ситуация, но я должен справиться. Мне всегда это удавалось, поэтому у меня до сих пор есть работа.

Я остановился в маленьком ресторанчике в конце Кингз-роуд, съел ужин, но забыл о том, что ел, уже через пять минут после того, как очистил тарелку. Потом зашел в пару баров и выпил по кружке пива, а мой мозг все так же продолжал просчитывать различные варианты. У них должен быть какой-то способ общаться между собой. Возможно, в деле участвует и Каролина Блейк — в конце концов, они собирались именно в ее доме. Все еще надеясь хоть ненадолго отвлечься, я попытался флиртовать с двумя девчонками, и за свои старания был вознагражден номером телефона. Было приятно сознавать, что я его получил, даже если и не собираюсь звонить.

Когда бары начали закрываться, я решил вернуться на конспиративную квартиру и по привычке проверил, нет ли за мной слежки. Никто не попытался последовать за мной, так что нашему убежищу ничто не угрожает. Если Энни все еще держится, как долго ей удастся это скрывать? Возможно ли, чтобы они до сих пор считали ее обычной секретаршей? Я в этом сомневался, но отсутствие каких-либо сигналов из общины означало, что нам везет больше, чем я рассчитывал. Посмотрим, когда мне удастся ее вызволить. Мое официальное задание заключалось в прекращении деятельности общины, но я уже воспринимал спасение Энни как свое личное дело.

Вернувшись на квартиру, я снова просмотрел папку. Чего-то не хватает. Необходимо выяснить, кем стала Кандейс Альдер и где она сейчас находится. Оставался один вариант: если ЦРУ не намерено мне об этом сообщать, надо спросить того, кто не откажет в этой просьбе. Будем надеяться, что он все еще в Лондоне.

ГЛАВА 10

Окружающим людям он был известен под именем Брут. Огромный черный негр (простите, афро-американец), около шести с половиной

футов ростом, с отлично развитой мускулатурой, от которой его фигура казалась почти квадратной. Займись он американским футболом, из него вышел бы отличный игрок. Но самой сильной его стороной был незаурядный ум. За темными глазами скрывался исключительный интеллект, и этот человек с одинаковой легкостью видел насквозь людей и самые запутанные проблемы. Эта способность и стала его работой — в моем мире Брут был одним из поставщиков информации, к тому же самым добросовестным. Кое-кто утверждал, что ему известен убийца Кеннеди, что было упущено в Розуэлле и в какой именно закусочной сейчас работал Элвис. Еще говорили, что он служил в спецназе военного флота США и был наемным убийцей для ЦРУ, что на его счету сотня жизней и что он в одиночку атаковал пляжи Юго-Восточной Азии.

Мне известно, что последнее утверждение абсолютно неверно. Его послужной список насчитывал более семисот человек, три правительства и одного полубога, но работал он в Северной Америке, а не в Юго-Восточной Азии. Я это знаю, потому что он сам мне об этом сказал. И еще мне известно, что первая часть слухов правдива, поскольку он ничего не говорил по этому поводу.

Его безукоризненно выбритый череп поблескивал в полумраке клуба среди обычного окружения неудачников, гомосексуалистов и ослепительно красивых женщин. Костюм-тройка, облегающий его фигуру, был сшит портным с Сэвиль-роуд из тончайшей шерсти всего на тон темнее кожи. В ультрафиолетовом свете белоснежная рубашка сверкала между лацканами пиджака, а ботинки сияли, словно полированный мрамор. Когда он поворачивал голову, чтобы что-то сказать висевшей у него на руке блондинке в кружевном белье, единственная золотая серьга в ухе бросала по сторонам блики, а женщина запрокидывала голову и громко смеялась. Он прекрасно сознавал, как хорошо выглядит, поскольку большую часть своей жизни провел по уши в дерьме, а потом решил, что больше не станет в нем копаться. В отличие от него я пришел в костюме марки «Особая служба» и черной футболке. Мой наряд не подходил к здешней обстановке ни по фасону, ни по ткани, ни по общему виду, но мне было наплевать, как я выгляжу.

Я прокладывал путь через танцплощадку, и барабанные перепонки вибрировали от тяжелого рока, а вокруг мелькали кружева, кожа и обнаженная плоть молодых темнокожих танцоров, то трясущихся в экстазе, то прилюдно ласкавших друг друга. Одна вспышка вырвала из полумрака руку молодой девчонки, лезущую под юбочку ее подружки, потом кадр сменился обликом мускулистого парня, гордо демонстрировавшего металлические кольца, продетые сквозь соски на груди. Внезапно море танцующих оказалось у меня за спиной, а впереди открылась отдельная кабинка. Я с улыбкой поднялся по ступеням.

— Гамлет! Друг мой!

Голос Брута легко перекрыл музыку.

— Привет, Брут.

— Этот Гамлет — самый несчастный человек из всех, кого я знаю, — объявил Брут всем присутствующим. — Он мог бы давать уроки настоящей печали.

Его спутники захихикали. Брут привык иметь дело с безымянными людьми, а его увлечение литературой давало возможность присваивать знакомым имена шекспировских героев. Меня это вполне устраивало, поскольку его настоящего имени я тоже не знал.

— Бери стул, дружище, присаживайся, я тебя приглашаю.

— Мне надо с тобой поговорить, Брут. По делу.

— Тогда приглашаю тебя завтра утром на ланч. Этот вечер мы посвятим веселью. Сьюзи, почему бы тебе не подвинуться и не посадить Гамлета рядышком, а Шеймус тем временем нальет ему водки.

Хорошенькая темноволосая девица, наряд которой состоял из ошейника с шипами, черного корсета и тяжелых высоких ботинок, встала, чтобы освободить мне место, а бледный длинноволосый юноша направился к бару. Как только я опустился на стул, она скользнула ко мне на колени, а рукой обвила за плечи. Брут, явно довольный тем, как мы разместились, улыбнулся.

— А вам известно, как мы с Гамлетом встретились? Я дрался с одним азиатом, настоящим мастером боевых искусств, он наносил удары одновременно снизу, сверху и сбоку; черт возьми, он мог меня победить с закрытыми глазами.

Слушатели явно удивились, что кто-то мог одолеть Брута, да еще таким образом.

— Этот парень! — Он показал на меня. — Этот парень вдруг выскакивает из-за кустов и с одного выстрела укладывает моего противника наповал. Одна пуля, один труп. Спас мою несчастную задницу.