Луна в кармане
Шрифт:
– Ну же! Продолжай! Она была… Что, Изабель? Что?!
Все так же не глядя на нее, девушка чужим голосом проговорила:
– Беременна. Она была беременна.
Морган вскинула руки.
– Точно! Беременна! Носила его ребенка! – она захлопала в ладоши. – Вы выиграли дом, машину и
дачу, мисс Изабель! Вы победили в супер-игре, все деньги теперь ваши! Поздравляем вас! – она
уже даже не кричала, а буквально орала. – Мои поздравления! – с этими словами она круто
развернулась
ногами задрожал пол.
Я посмотрела на Изабель.
– Чудесно. Я выиграла.
Прошел час. Морган не вышла. Затем второй. К половине третьего утра, когда я уже клевала
носом, Изабель сказала, чтобы я шла домой.
– Нечего тебе тут сидеть, - сказала она, поднимаясь с дивана. – Я посплю здесь, а к утру все будет
нормально, - по быстрому взгляду, брошенному на дверь их комнаты, я поняла, что она не
слишком уверена в своих словах.
– Я могу остаться, - предложила я.
– Нет, - она снова опустилась на диван и вытянулась на нем, а затем выключила лампу, стоявшую
на столике рядом. – Иди. Увидимся завтра.
Я вышла на улицу. Свет на нашем крыльце так и манил к себе, напоминая, что моя постель ждет
меня…
– Эй, Коли, - вдруг окликнула меня Изабель. Я обернулась – в гостиной было темно, и я не
разглядела ее.
– Да?
– Ты-то почему так поздно не спала?
– Мы с Норманом закончили портрет, - пояснила я. – Все готово.
– Здорово, - зевнула она.
– А завтра он готовит для меня ужин, - тихо добавила я. – У нас что-то вроде свидания
– Правда? – кажется, теперь Изабель проснулась. – Во сколько?
– Не знаю. Наверное, вечером. Когда обычно ужинают? – Норман не был любителем точности,
если быть точной.
– Зайди ко мне, - донеслось с дивана. – Помогу тебе собраться.
– Правда?
– Конечно. – Изабель снова зевнула. – Завтра все будет хорошо.
Я тихонько прикрыла за собой дверь и пошла к себе. По пути в комнату, я миновала открытую
дверь Мириной спальни. Тетушка заснула прямо при свете, а на ее коленях лежал плеер. Она
слушала какую-то кассету, и я подошла, чтобы снять наушники с ее шеи. Забрав плеер, я заметила,
что он все еще работает, и, поддавшись какому-то странному порыву, надела наушники.
– … я не верю в провалы, - заговорила мама мне в уши веселым, уверенным голосом. – Каждый
раз, когда вы считаете себя проигравшим, вы признаете, что совершили ошибку, а те, кто признает
свои просчеты, никак не могут быть в проигрыше. Проваливаются в своих начинаниях лишь те, кто
сидит в кресле
Я улыбнулась. Продолжая слушать, я пошла к себе и встала у окна. Круглая желтая луна висела
прямо перед окнами, освещая окрестности нечетким светом. На крыльце маленького домика
горел свет, и на крыльце кто-то сидел. Кто-то, с мятым леем на шее, спрятал лицо в ладони. Кто-
то, чьи плечи вздрагивали, но чьего плача не было слышно.
– Если вы попытались сделать что-то, - продолжала говорить мама, - например, похудеть, сделать
себя лучше в чем-то, влюбиться или изменить мир, то вы уже достигли потрясающего результата,
пусть еще и не пришли к своей цели. Забудьте о поражениях. Если все идет не так, как вам
хотелось бы, не смейте опускать голову, вспомните о своих достоинствах, и начните сначала. И
еще раз. И еще!
Начните сначала, подумала я, думая обо всех вечерах, проведенных с Норманом, и о том, как
счастлива была Морган, когда рассказывала мне, что Марк выбрал ее. Где же теперь ее сияющее
кольцо?
Начните сначала.
Глава 14
На следующее утро на работе появились лишь мы с Норманом. Утреннюю смену я делила с
Морган, но она так и не пришла, так что кафе я открывала одна. К счастью, посетителей было не
так уж много, и я вполне успешно справлялась сама. Вначале я думала, что между мной и
Норманом будет какая-то неловкость – все же сегодня у нас свидание, но я ошиблась. Мы если
обезжиренные чипсы и играли в «балду», слушали радио - словом, все, как обычно. Какое-то
время он сидел над списком покупок к сегодняшнему ужину, но прятал его в ту же секунду, как я
появлялась в поле зрения, что безумно меня смешило.
День прошел удачно, но все же я была рада уйти в полтретьего пополудни и выяснить, наконец,
что же происходит в маленьком белом домике по соседству.
Дверь была все еще закрыта, и я пошла к Мире, в мастерской которой обнаружила Изабель.
– Это ненормально, Мира! – восклицала она. – Утром я встала пораньше, чтобы поехать в
«Старбакс» за этим их противным кофе, который ей так нравится, а она взяла и захлопнула
входную дверь! Всю ночь она плакала и слушала Пэтси Клайн (*американская певица, одна из
величайших вокалисток в истории музыки кантри), и это продолжается до сих пор. Мира, это
плохо. Очень плохо!
Я вошла в мастерскую. Мира сидела за столом, а Изабель – возле нее на табуретке. Они пили чай
со льдом, а из открытого окна слышалась музыка, гремевшая в соседнем домике. Грустная песня,