Лунная соната
Шрифт:
— Долго нам лететь, Герберт? — спокойно спросил Сноу, возясь с ремнями.
— Минут за двадцать управимся, господин Сноу. Я пару раз срежу немного, надеюсь, граверы позволят нам перепрыгнуть через десятиметровую «Ромашкину гряду» и перелететь через «Чёртов кратер».
Ричард понятия не имел, что представляют из себя «Ромашкина гряда» и «Чёртов кратер», но ответил:
— Ты уж, Герберт, постарайся, пожалуйста. Очень хочется вернуться на Землю.
Гравилет стремительно летел над поверхностью Луны со скоростью не менее ста километров в час, причем пилоту приходилось постоянно маневрировать и огибать препятствия и неровности
Теперь аппарат мчался над поверхностью в узкой, шириной не более двадцати метров, извилистой расселине. Его мощные прожектора освещали путь далеко впереди. Спустя несколько сот метров каменный желоб последний раз вильнул и вдруг вытянулся в струну. Прямо по курсу обозначилась огромная черная дыра в грунте.
— «Чёртов кратер»! — полуобернулся пилот, продолжая смотреть вперед.
Ричард непроизвольно сжал края ложемента и замер.
Гравилет на полном ходу снова приподнялся над поверхностью и в считанные секунды перелетел через черный провал. Герберт тут же заложил крутой вираж, вписываясь в очередной изгиб желоба. Вскоре каменные стены, мелькавшие по бокам, исчезли, и С-65 выскочил на свободный оперативный простор. В глаза брызнуло Солнце — начинался лунный день. Ричард и пилот поспешили опустить светофильтры своих шлемов. Раскинувшаяся перед ними огромная кальдера кратера на глазах заполнялась белым ослепительным солнечным светом. Сквозь яркие блики и отражения Ричарду удалось разглядеть невысокие постройки у подножия противоположного хребта кратера.
— Кратер «Лаплас», а там дальше вход в «Кокос», видите? — прокомментировал пилот. — Сейчас будем на месте!
Сноу кивнул и еще больше затемнил светофильтр. Гравилет, совершив последний крутой маневр, замер в метре от поверхности рядом с металлическим цилиндром шлюза «Кокоса». Ричард отстегнул ремни и закрыл забрало шлема. Кабина открылась, он спрыгнул вниз и поспешил к «Кокосу».
— Господин Сноу, а я вам нужен? — высунулся из кабины Герберт.
Ричард обернулся и на ходу прокричал в лингафон:
— Герберт, дождись меня, не улетай!
— Хорошо, господин Сноу!
Пилот выпрыгнул из гравилета, закрыл кабину и стал прохаживаться вокруг. Молодому селениту было приятно осознавать свою полезность и причастность к разворачивающимся на базе и станции неординарным событиям. Интриговал и приезд специальных агентов из покрытого завесой тайны легендарного КОНОКОМа.
Тем временем тамбур шлюза заполнился воздухом, а с ним и звуками. Сноу торопливо стянул с себя скафандр.
— Нортроп на нижнем ярусе «Кокоса» готовится к погружению, — ожил МИППС. — Слышишь, Ричи?
Сноу на секунду замер, потом повесил скафандр в шкаф и подошел к внутренней входной двери, которая стала открываться.
— Он что, сюда действительно плавать пришел, что ли?
— Похоже на то, — озадаченно ответил Айво.
— Вот только погружения с аквалангом мне недоставало, — проворчал Сноу и проскользнул в полуоткрывшуюся дверь.
В холле, неуловимо похожем на холл в «Воздушной пещере», его встретил улыбкой молодой
Сноу быстрым шагом вышел из кабины, прошел по коридору мимо нескольких закрытых дверей и совершенно неожиданно очутился на берегу подлунного озера.
Каменистый берег полого спускался к самой воде, которая была совершенно неподвижна и на первый взгляд черна, как антрацит. Лишь присмотревшись, становилось заметно в свете ярких глюонных ламп, что она достаточно прозрачна. Подойдя поближе, Сноу присел и опустил руки в озеро. Он ощутил легкую прохладу, но не холод: температура воды комфортна и приятна. Чуть в стороне несколько дайверов облачались в скафандры под наблюдением инструктора.
— Господин Сноу?
Ричард обернулся и увидел молодого плечистого парня в обтягивающем тело прорезиненном трико.
— Он самый. А вы — инструктор по дайвингу? — Агент поднялся, достал платок и вытер руки.
— Так точно, Станислас Грушевский, инструктор-дайвер первого разряда! — по-военному отрапортовал парень.
— Станислас, скажи, как давно погрузился Уэйн Нортроп?
Инструктор посмотрел на наручные часы:
— Шестнадцать минут назад.
— Какую смесь поставил?
— Первую азотно-гелиевую.
— Ясно, значит, глубоко не собирается. Станислас, акваланги снабжены связью?
— Естественно, господин Сноу, как же иначе? — несколько удивился парень.
— Тогда вызови-ка его!
Инструктор снял с пояса переговорное устройство и заговорил:
— Нортроп, Нортроп, я — берег, ответьте!
— Я Нортроп. На связи, — донеслось глухо из маленького динамика.
Сноу протянул руку и забрал у инструктора рацию:
— Доктор Нортроп, с вами говорит агент Сноу. Прошу вас немедленно вернуться на берег!
— Это еще зачем? — спустя несколько секунд донеслось из-под воды. — Я только-только погрузился…
— Доктор Нортроп, я настоятельно прошу вас вернуться. Иначе…
— Что «иначе»? Вы что, арестовать меня собираетесь?
Сноу мгновение помедлил.
— Это будет зависеть от вас.
Рация молчала.
— Повторяю, Нортроп, возвращайтесь. Это в ваших же интересах.
Рация продолжала молчать, слышалось только прерывистое дыхание ученого. Очевидно, у него в мозгу происходила непростая внутренняя борьба.
Пауза затягивалась, и Сноу пошел ва-банк:
— Нортроп, — жестко сказал он, — я знаю, что топоскоп у вас. Я не допускаю, не предполагаю, не догадываюсь, я просто знаю. На сто, на двести процентов! И, поверьте, у меня есть доказательства тому. Если вы сейчас же не вернетесь, за вами будут направлены опытные подводники, которые вас найдут и скоренько доставят ко мне. Но тогда я не смогу ничего сказать в вашу защиту. Потому что это уже не станет добровольным признанием и сотрудничеством со следствием, а будет квалифицировано как сокрытие улик и введение в заблуждение расследователей. Как вам такая перспектива? Нужны ли вам неприятности? Вы же разумный человек, Нортроп!