Лунная Заводь
Шрифт:
Уильям поднял лицо к темному небу и выругался.
Сериза повернулась к нему. Дождь промочил ее, превратив одежду в сплошную темную массу, смешавшуюся с грязью на лице. Она выглядела так, будто вылезла из самой Трясины, как какой-то куст с илистого берега. Налитые кровью глаза уставились на него. Она была на грани срыва.
Сериза открыла рот. Слова выходили медленно.
— Не волнуйся, не растаешь. Недостаточно сладкий.
— Скажи мне, ты видишь те точки, о которых я говорил?
— Видимо буду.
Они продолжали
— Нам придется т-т-тащить ее, — сказала Сериза, хватая свою сумку.
Уильям взвалил рюкзак на плечо. Она приподняла нос лодки.
— Я понесу, — сказал он ей.
— Она тяжелая.
— Справлюсь. — Он перевернул лодку и взвалил ее себе на плечи. Он мог бы пронести ее вместе с лодкой несколько миль, но ей не нужно было этого знать. Его поле зрения сузилось до небольшого пространства прямо под ногами, остальное заняла темная лодка, куртка и ноги Серизы. Они двинулись дальше.
Вода с грязью промочили Уильяма до костей. Она была у него под кожей и в сапогах. Его носки превратились в мокрые комки, которые прилипли к ногам. Он отдал бы целый год своей жизни, чтобы сбросить мокрую одежду и бежать на четвереньках. Но девушка и его груз удерживали его в человеческой шкуре.
Он скучал по своему трейлеру. Его маленький, потрепанный трейлер, в котором было сухо и стоял телевизор с плоским экраном, а пиво ожидало в холодильнике. Там были сухие носки. Они были одной из тех вещей, которые он любил больше всего в Сломанном. Он мог купить любые носки, какие только пожелает.
Сериза остановилась, и он чуть не протаранил ее чертовой лодкой.
— В чем дело?
— Мы пропустили поворот! — закричала она, перекрывая шум бури. — Ручей, должно быть, изменил направление из-за дождя. Мы слишком далеко ушли влево. Нам нужно туда, к озеру!
Она махнула рукой вправо, в темноту между деревьями.
Все, что могло пойти не так, пошло. Никакой лажи.
Уильям повернулся и пошел за ней через кусты. Знакомое призрачное давление коснулось его кожи. Они были у самой границы. На мгновение ему показалось, что она повела его назад по кругу.
Она снова остановилась. Он дернулся назад. Невозможная женщина.
Сериза на что-то указывала.
— Смотри!
Он повернул лодку, чтобы лучше видеть. Перед ними раскинулось широкое озеро, похожее на мутное стекло. Слева из воды торчал причал, а у его основания стоял дом.
Окна были темными. Никаких следов дыма или человеческих запахов в воздухе. В доме никого не было.
Дорога рядом с ним выглядела слишком гладко вымощенной. Уильям сосредоточился и разглядел очертания спутниковой антенны на крыше. Дом как в Сломанном. Он был прав… они были у самой границы.
Сериза наклонилась ближе.
— Иногда Трясина делает карманы, которые ведут в Сломанное. Обычно они крошечные и через некоторое время исчезают.
Он наклонился
— Если мы попадем в этот карман, Сломанный лишит тебя магии. Лекарство от всех твоих болезней.
Крошечный огонек вспыхнул в ее глазах.
Ударила молния, и сердце мира пропустило удар.
Что-то темное прорезало поверхность озера, поднимаясь из воды.
Уильям отшвырнул лодку в сторону и толкнул Серизу назад, за спину.
Темное существо выпрямилось. Уильям уставился на него, его глаза усиливали слабый свет.
Семифутовое существо поднялось на толстых столбчатых ногах. Два восьмидюймовых костяных когтя торчали из его запястий. Его голова выглядела вполне человеческой, но грубые выпуклости искажали очертания тела, как будто кто-то в спешке вырезал ее из грубого камня.
Снова сверкнула молния, и он разглядел его, в ясную, как день, долю секунды света. Безумные, налитые кровью глаза смотрели на него с человеческого лица, заканчивающегося огромной челюстью. Кожа существа, цвета жидкой желтой грязи, сморщилась на шее и конечностях, как будто ее было слишком много для его тела. Толстые костяные пластины покрывали его спину, живот и бедра.
Тиболд, подсказала ему память. Один из команды Паука. Сильно измененный, класса «засада». Дерьмо.
Тиболд смотрел на них, переводя взгляд с лица Уильяма на девушку и обратно. Он преградил путь к границе. Чтобы добраться до дома, им придется пройти мимо него. Согласно данным «Зеркала», Тиболд обладал превосходным обонянием. Будучи плохим противником на суше, он был сущим адом в воде. Паук, должно быть, оставил его в озере на тот случай, если Сериза придет сюда. Вероятно, он перекрыл большинство крупных водных путей.
Уильям сосредоточился, оценивая расстояние до агента. Его арбалет лежал в рюкзаке за спиной. Секунда, чтобы сбросить рюкзак, две, чтобы вытащить арбалет, еще секунда, чтобы зарядить… слишком долго. Ему придется положиться на свой нож.
Агент «Руки» поднял руки. Длинные когти-ятаганы указали на Серизу. Его рот был широко раскрыт, обнажая ряды коротких треугольных зубов. Они кромсали плоть, как терка для сыра, а челюсти выглядели достаточно сильными, чтобы прокусить кость. Отлично.
Из уст Тиболда раздался глухой низкий голос, произносивший каждое слово с мучительной медлительностью.
— Это… мое.
— Нет, — ответил Уильям.
Когти указали на него.
— Ты… умрешь, — пообещал агент.
— Не сегодня.
Сериза сделала выпад. Уильям почувствовал ее движение и вытянул руку, сбивая ее с ног, прежде чем она успела почувствовать вкус когтей.
— Держись позади меня!
Сериза рухнула в грязь и осталась там.
Мускулы на теле Тиболда набухли, туго натянув ранее свисавшую кожу. Уильям снял рюкзак с плеч.
Странный, трескучий звук вырвался из гротескного горла Тиболда. Агент «Руки» бросился в атаку.