Лужёная глотка
Шрифт:
— Нужно уходить отсюда. Я не хочу, чтобы они передумали и вернулись выяснить, а что известно мне.
Плавали, знаем.
Хукер дохромал до внедорожника и осторожно вполз на пассажирское сидение. Я устроилась за рулем, задраила двери и выехала со стоянки.
— Наверно, стоит вернуться в отель и сменить тактику, — предложила я Хукеру. — Я вот тут думала насчет чипа. Может, есть люди, которые разбираются в схемах и помогут определить точно, что этот чип делает.
— Я думал,
— Я хотела бы, чтобы это оказалось какой-нибудь нелегальной технологией, возможно антипробуксировкой, но я не могу сказать, что точно знаюназначение этой штуковины. Меня сбивает с толку, что эта фигня просто сидела в ручке без всякой связи с какой-нибудь электронной системой. И понятия не имею, зачем нужны два чипа.
— Ты кого-нибудь знаешь, кто мог бы разобраться?
— Да, но не в Майами.
Я только что свернула на Четвертую, держа курс на Коллинз. Вела я на автопилоте, стараясь не показать Хукеру, как меня трясет, сдерживая слезы при мысли, что ему причинили боль. Я остановилась на перекрестке и посмотрела вправо. Через перекресток двигалась машина. Мы с Хукером без задних мыслей таращились на нее. Это был еще какой-то черный «БМВ». Абсолютно непримечательный… кроме большого собачьего носа, прильнувшего к заднему окну.
— Бинз! — заорал Хукер.
Я уже среагировала. Замигала левым сигналом и до побеления костяшек пальцев вцепилась в руль. Пропустила пару машин, пока смогла тронуться с места. Я завернула за угол, и мы подались вперед на сиденьях, не отрывая взглядов от черного «БМВ». Не выпуская из вида черную машину, я проехала три квартала. «БМВ» проехал на желтый, машина передо мной остановилась на красный свет, и «БМВ» исчез с поля зрения.
Я рванула изо всех сил за ним после смены сигнала светофора, но безуспешно. Он исчез, напоследок направляясь на север.
— По крайней мере, мы знаем, что с Бинзом все в порядке, — произнес Хукер.
Чего нельзя было сказать о самом Хукере. Глаз распух, а на скуле расплылся великолепный фиолетовый синяк. Я отказалась от поисков Бинза и направилась обратно в отель.
— Тебе нужно приложить лед, — заявила я Хукеру.
— Ага, и не помешает «Джек Дэниелс» впридачу, — добавил Хукер. Глаза его были закрыты, голова откинута на подголовник.
Я поехала в отель. Сердце саднило, мысли ворочались с трудом, пытаясь разобраться в путанице неудач и ужасных событий, приключившихся за четыре дня. Мне нужно все расставить по местам. И найти способ со всем справиться.
Я нашла дорогу в «Лауэс», оставила внедорожник на попечение служащего гостиницы и помогла Хукеру дойти до номера. Номер был не люкс, как у Сюзанны, но комната была красивая, с кроватью королевских размеров, письменным столом, стулом и двумя креслами с маленьким столиком между ними.
Хукер опустился в одно из этих кресел. Я дала
— Как ты думаешь, Рэй Уэво знает, что его брата прятали в перевозчике? — спросила я.
— Он виду не подал, что знает, но я бы не удивился. Он не выглядел потрясенным смертью брата.
Я стояла у окна и смотрела на бассейн, и тут мое внимание привлекло мелькание белых, черных и коричневых пятен.
— О боже ж мой, — воскликнула я. — Бинз.
Хукер откинулся в кресле.
— Знаю. Я сам чувствую себя ужасно из-за Бинза. Понятия не имею, где же его искать.
— Как насчет бассейна?
— Бассейна?
— Ага. Думаю, Бинз внизу у бассейна.
Хукер подошел к окну и выглянул.
— Это же мой пес!
Он подскочил к своей новой спортивной сумке и начал в ней судорожно рыться.
— Что ты делаешь?
— Ищу пистолет, — пояснил он. — Хочу вернуть своего пса.
— Ты не можешь спуститься вниз с оружием! Мы поступим хитрее. Кажется, они идут мимо бассейна на площадку для выгула собак. Я спущусь в вестибюль и прослежу их до номера, в котором они устроились. Потом мы подождем, пока этот тип уберется, и спасем Бинза.
— Я пойду с тобой.
— Ты не можешь идти со мной. Тебя все знают. Ты вспугнешь Бинзо-вора. Просто посиди на месте и поприкладывай к глазу лед.
Я прошла в коридор, нажала кнопку лифта и несколько секунд спустя была уже в вестибюле, укрывшись за горшечной пальмой. Потом позвонила Хукеру по сотовому.
— Ты их видишь? — спросила я.
— Нет. Они прошли мимо бассейна и исчезли. Погоди-ка, вон они. Идут назад тем же путем. Собираются войти в отель.
Топанье Бинза я услышала прежде, чем увидела его. Этот пес не был приспособлен к жаре. Он шел за типом, одетым в хлопчатобумажные шорты цвета хаки и рубашку с воротником. Около сорока лет. Немного расплывшимся в талии. Они остановились у лифта, и тип нажал кнопку. Когда дверь открылась, я поспешила выйти из укрытия и проскользнула в лифт вместе с ними. Вошли еще два человека.
Бинз тут же навострил уши, глаза его засияли, и он стал прыгать, исполняя счастливый танец. Тип пытался его успокоить, но напрасно. Бинз прижимался ко мне, нюхал мои ноги, оставляя собачью слюну от коленок до промежности.
— Обычно он ведет себя хорошо, — оправдывался тип. — Не знаю, что с ним такое.
— Собаки меня любят, — заявила я. — Может, из-за того, как я пахну. Духами «Кастрюля жаркого».
Лифт остановился на шестом этаже, тип вышел, но Бинз отказывался меня покинуть. Он расставил все четыре лапы и вцепился когтями в пол. Тип потянул поводок, и Бинз сел. Бинза трудно сдвинуть с места, когда ему в голову приходит, что он не желает идти. Двое оставшихся пассажиров нервно жались в углу.