Львиной Тропой. Пульс

Wade Duke Norgius

– Кажется, мы только что прибили местного домашнего любимца, – закидывая своё оружие на плечо, произнёс Ирвин.

– Главное чтобы других любимцев не было, – мрачно добавил Зелл. – А если и будут, то чтобы такие же тупые как эта киска. Кстати, а где это она?

Тело гигантской торамы исчезло, ни оставив даже пятен крови. Мы насторожились. Дальше было решено передвигаться, сохраняя боевой порядок.

Планировку мы узнавали по ходу дела. Транспарантов на входе не прилагалось. Да откуда им взяться? Не думаю что Ультимеция часто принимает гостей, а для не прошенных ей карту замка вешать нет смысла. Общее направление я чувствовал – она была в восточной части замка, где-то наверху. Одна из башен. Риноа мои догадки подтверждала. Выглядела принцесса намного мрачнее каждого из нас,

а порой я ловил её опасливые взгляды в мою сторону. И без того поганое настроение от этого становилось ещё более гадким. Я понимал чего она опасалась, что в кураже предстоящей битва тьма всё же улучит момент чтобы дотянуться и до неё. Убийце волшебниц будет всё равно на чьей стороне она, для него все колдуньи одинаковы. А я всё ещё не придумал как ему помешать.

К концу первого часа поисков пути наверх мы оказались в очередном зале с закинутой посеревшими от пыли чехлами мебелью и огромной люстрой со свечами под куполовидным потолком, где и столкнулись с новым противником: нечто невообразимое, сплав плоти и неизвестных механизмов, парящий в воздухе. Три когтистых отростка начинались на спине существа и заканчивались в полуметре от его морды. Как показалось на первый короткий взгляд – на одинаковых расстояниях от его птичьей морды с длинным прямым клювом.

– На зонтик похож, – произнёс Зелл, вставая в боевую стойку.

Зонтик тем временем среагировал на наше появление. Концы его спиц заискрились и на нас обрушился целый каскад ударов молний. Впервые я увидел как общий защитный контур Сельфи, так успешно служивший нам верным щитом за всё время совместных похождений, начал давать сбои. Очередная шальная молния пробила его на исходе атаки, угодив в Ирвина, уже поймавшего цель на мушку и замершего в ожидании снятия защиты. Тело Ковбоя дёрнулось от разряда, он осел на пол. Массированная атака стихла, но спицы агрессивного зонтика уже снова искрились. Рассвирепев, Сельфи из защиты перешла в наступление, пустив в ход огонь. Ей пришла на помощь Квистис, подключив лёд. Существо начало маневрировать в тщетных попытках увернуться от атак. Подключившаяся Риноа завершила дело. Сорвавшийся с её рук воздушный поток подхватил существо, понёс под самый потолок, где сильно приложил о висящую люстру, а затем с силой швырнул вниз на пол. Не выдержавшие внезапного удара крепления люстры скрипнули, сорвались и та поставила жирную точку в схватке, раздавив собой создание. С шипа единственного уцелевшего отростка всё ещё срывались слабенькие искры, но больше признаков жизни этот странный обитатель замка не подавал. Приведя Ирвина в порядок методом переливания целительных форм энергии, мы пошли дальше. Уже у нас за спиной останки существа заискрились сильнее и попросту исчезли, растворившись прямо у нас на глазах, оставив нас в полном недоумении.

– И как это понимать? – в голосе Зелла читалось недовольство.

– Уж не собирался ли ты его голову над камином повесить? – ехидно заметил Ирвин.

– Может и собирался. Но почему они исчезают? Что это вообще за существа? Просто растворяются, как и то, в Пандоре. Останки Мёртвого Копья попросту исчезли, сам видел!

– Здесь всё пропитано энергией, – произнесла Квистис, оглядываясь. – Присмотритесь получше. Может поэтому.

– Это её Стражи, её Хранители, – тихо ответила Риноа. – Ответ на ваши, – девушка запнулась, вспоминая что многие из нас лишились симбиоза.

Мы продолжили свои поиски. Понятно что все эти существа призваны с единственной целью – если и не остановить, то измотать, выиграть время до того момента, когда творимое Ультимецией волшебство завершится и в наших действиях отпадёт какой-либо смысл. А это значит что нам нужно поторапливаться…

Стены и потолок очередного коридора были украшены фреской, демонстрирующей нам эпичные битву двух воинств. Полумрак, царящий здесь, и слабые отголоски органа, добавляли всему виду сурового пафоса. Миновав коридор, мы оказались в просторной светлой галерее в два яруса. На проходящий вдоль стен широкий балкон вела небольшая лесенка. Местная атмосфера, на первый взгляд, резко контрастировала с предшествующим коридором, но так казалось пока мы не присмотрелись к висящим на стенах картинам. Великолепные

холсты неизвестных художников демонстрировали нам в большинстве своём жутковатые сцены битв и природных катаклизмов. Гибель городов и крушение кораблей. Хотя встречались и более нейтральные тона. Женщина, прогуливающаяся по саду к примеру. Или натюрморт длинного стола с различными яствами. В глаза особенно бросились два портрета, висящие отдельно от прочих. На обоих были изображения латников. Один стоял на поле битвы, усеянном телами поверженных врагов. Хоть латы его и были запачканы чужой кровью в ходе сражения, но по манере исполнения угадывалось общее настроение портрета – этот воин бился за правое дело. Занимающийся в самом углу рассвет довершал посыл безымянной кисти. Светлый рыцарь. Второй же портрет был полнейшей противоположность. На нём был воин в чёрных доспехах, в зловещем рогатом шлеме. За спиной его бушевало пламя, а за узкими прорезями глухого забрала горели красные точки злых глаз. Название портрета было зачёркнуто, а рядом было написано что-то неразборчивое.

– Две противоположности, – произнесла Трип.

– Герой нового мира, – Риноа перевела взгляд на второго латника. – Зачёркнутое не разобрать, но другая надпись гласит: «Кровожадная тварь».

Кажется, я догадываюсь кому посвящён второй портрет.

– Нам нужно торопиться, – напомнил я, шагая к следующей двери.

– Нет так быстро, – возразил Зелл. Обернувшись, я проследил направление его взгляда. В тёмной углу галереи располагалась высокая, метра на четыре, статуя. Изображала она нечто похожее на стального гиганта, только с длинными руками и иным строением корпуса. Сейчас статуя пришла в движение, направляясь прямиком к нам, и в отличии от тех же стальных гигантов, – достаточно проворно и бесшумно.

– Этот мой! – крикнул бросившейся навстречу врагу Зелл прежде, чем кто-то успел его остановить. Дурень, он же без симбиоза!

Статуя среагировала совсем неожиданно. Вокруг неё завыл ветер, а затем направленный поток сдул Зелла куда-то на второй ярус. Пущенные заклинания льда с наших рук так же легко отбились ветряным щитом. Что ж, значит рукопашная. Я замахнулся ганблейдом, готовясь встретить надвигающегося противника.

Хлопок, скрежет покорёженного металла. Грубый залп штурмового обреза повредил одну из опорных конечностей статуи. Пошатнувшись, она рухнула плашмя вперёд, мы едва успели отскочить в стороны.

– Поберегись! – раздалось сверху. С балкона на агрессивное произведение искусства летел Зелл, замахнувшись над головой увесистой палицей. Оказавшись у того на спине, он с силой опустил своё оружие тому на голову. Начавшая уже подыматься статуя, снова распласталась по полу. Зелл продолжил лупить её, галерея наполнилась глухим металлическим эхом.

– Ну вот и всё, – довольно произнёс Динхт, спрыгивая со статуи, когда голова последней наполовину вмялась, а все её попытки двигать окончательно прекратились. – Я же говорил что он мой, – он небрежно бросил через плечо своё оружие.

– Где палочку взял? – поинтересовался Ирвин.

– Да там на стене висела, между картин.

– Зелл, это было глупо, – наставническим тоном произнесла Квистис. – Нельзя очертя голову бросаться на неизвестно что.

– Да можно, инструктор Трип, – Динхт махнул рукой, широко улыбаясь.

Если бы я не понимал почему они продолжают вести себя порой так нарочито расхлябанно, то наверняка бы начал злиться. Но я понимал. Они боятся. Их нервы на пределе. И чем дольше мы блуждаем по замку с его тяжёлой аурой, тем становится хуже. Следующим этапом вполне может случиться чей-нибудь срыв. Или, чего хуже, начнём друг с другом грызться, и такое возможно. В любом случае мы окажем Ультимеции услугу.

Из галереи мы попали в обеденный зал, тускло освещённый множеством свечей в блестящих подсвечниках. Вот он казался не таким уж и заброшенным, как минимум одно место во главе длинного обеденного стола выглядело так, что становилось ясно – им регулярно пользуются.

– А может перекусим, – предложил Зелл, не сводя взгляда со щедро накрытого стола. – Я бы заморил червяка. Тут наверняка где-то и винный погреб есть, спрыснем это дело, а?

– Ты жрать сюда пришёл? – язвительно спросил Ирвин.