Лягушка Баскервилей
Шрифт:
– Ага, – потерянно кивнула Таня. – В гости, конечно, не приходила, у меня только Нелли Семеновна была один раз, когда меня воспаление легких скрутило. Приехала, лекарства привезла и давай зудеть: «Ты, Таня, неряха, вон какой беспорядок». Не успокоилась, пока мои вещи со стула не сгребла и в шкаф не повесила. Во какая! Фобия у нее.
– Мания, – машинально поправила я. – Все, что слишком, то плохо, но сейчас не об этом речь. Розалия спокойно может отравить и вас.
– Как? – прошептала Таня.
– Просто. Войдет в комнату…
– Я ей не открою.
– В окно влезет. Она это ловко умеет, лично
– У нас пятый этаж.
– Значит, подстережет в подъезде и стукнет по голове кирпичом. Поймите, Таня, вы важный свидетель, таких первыми убирают.
– Че делать-то, че? – забеспокоилась Татьяна. – Ой, стремно! Если увижу, сразу сумку верну и расписку денежную на ейных глазах порву.
– Не поможет; если встретитесь, вам конец.
– Че? Че? Че делать? – затвердила Таня. – Я не виноватая! Мне свою квартиру охота, вот и затеяла подработать!
– Можете получить милую жилплощадь, – кивнула я. – В зеленом месте, где птички поют и цветов много. Одна беда – тесно, восемьдесят сантиметров шириной, два метра длиной и без окон.
– Таких не делают, – подняла голову Таня.
– Ошибаетесь, их просто называют не квартирами.
– А как?
– Гробами, – мрачно произнесла я.
– Ой, миленькая! – взвыла Таня. – Страшно-то как! Че ж я наделала! Из нищеты вылезти хотела…
– Успокойтесь. И давайте подумаем вместе, куда могла пойти Розалия?
– Фиг ее знает!
– Если мы обнаружим женщину, вам ничего не будет грозить. Ясно?
– Да! Да! Да!
– Теперь сконцентрируйтесь и назовите ее приятелей.
– Не знаю!
– В дом не приходили подруги хозяйки?
– Не-а! Вот к Нелли забегали Зина и Нила. Каждый день таскались, в особенности молодая.
– А к Розалии кто заглядывал?
– Никто.
– Не может быть.
– Святые угодники солгать не дадут! – закрестилась Таня. – Совсем не брешу!
– А мама Розалии? Она где живет? Татьяна поежилась:
– Ваще дурь получилась! Я же не хотела!
– Рассказывай. – Э… э… э…
– Важна любая деталь.
– Э… э… э…
– Хочется на тот свет?
– Нет!
– Тогда выкладывайте правду.
Домработница снова схватилась за бутыль с водой, я терпеливо ждала, пока женщина промочит горло. Наконец Татьяна собралась с духом.
– Хозяева в Питер весной поехали. Все вместе, развеяться решили.
– Они отдыхали в России? Не летали на курорты?
– Розалия самолетов боялась, вот и катались, куда можно на поезде.
– По железной дороге легко добраться до Европы, – по непонятной для себя причине продолжила я тему.
– Мне по барабану, – протянула Таня, – уехали, и классно. На время ихнего путешествия я в квартире жила, чтоб пожар не начался или потоп.
– Ясно.
– Уехали, значит, они в семь утра, – обстоятельно завела Таня, – а через час в квартире звук пошел. Странный такой – пи-пи-пи…
Таня проверила на кухне посудомойку, СВЧ-печку, утюг, поглядела на стиральную машину, но вся техника оказалась выключена. Решив, что в спальне у хозяев орет будильник, Таня осмотрела тумбочки, но все часы молчали.
Тем временем звук стих, но затем понесся снова. Так продолжалось довольно долго, пока домработница не обнаружила в спальне Розалии, в кресле, в щели между
Не успела домработница взять трубку, как та замолчала.
Таня удивилась. Она недавно обзавелась сотовым телефоном и купила себе точь-в-точь такой аппарат, как этот, – одну из самых дешевых моделей, без фотоаппарата, камеры, диктофона и прочих прибабахов.
Розалия пользовалась совсем другим сотовым – дорогой, эксклюзивной моделью, украшенной камнями от Сваровски. Откуда в комнате младшей Майковой взялся ширпотреб для малообеспеченных людей?
Не успела Таня всласть поудивляться, как аппарат снова резво запел. Совершенно машинально домработница нажала на кнопку приема и поднесла трубку к уху. Незнакомый женский голос произнес:
«Она умерла. Двадцать девятого января, в клинике доктора Калужного, после неудачной операции. Скончалась одна твоя беда. Видишь, их делается меньше, бояться нечего! И еще: не верь мамочке! Мать врунья! Извини, если не вовремя, хотела порадовать. Молчи, ничего не говори».
Домработница не успела сказать, что она не Роза, – незнакомая женщина скороговоркой выпалила текст и отсоединилась, не ожидая ответа.
Ничего не понимающая Таня сунула аппарат в кресло, но потом, поразмыслив, вынула его и выбросила в мусорник на улице. Если неизвестная тетка в конце концов дозвонится до жены Павла и расскажет, что общалась с кем-то, Таня окажется ни при чем. Роза посчитает аппарат потерянным, а мало ли кто мог найти его и выслушать торопливую речь звонившей. По какой причине Розалия завела себе второй аппарат, Таню не касается. Главное правило хорошей прислуги звучит так: никогда не демонстрируй хозяевам, что сумела сунуть нос в их секреты. И Таня давно убедилась в верности данного постулата. Она хорошо знала: если желаешь долго работать на одном месте, следует поддерживать ровные отношения с нанимателями, без панибратства и фамильярности, и никогда не набиваться им в друзья. Но есть и второе правило прислуги: мотай на ус любую информацию, прячь ее поглубже в закоулки памяти, а начнут гнать вон, обидят при расчетах, вот тогда и скажешь: «Молчание стоит денег».
Тане до слез хотелось выехать из коммуналки и навсегда забыть про отвратительных соседей. Только по этой причине в последнем разговоре с Розалией она и брякнула фразу: «Займи у мамочки». Домработница думала, что Розалия округлит глаза и завозмущается: мол, с ума сошла, мои родители давно умерли. Вот тогда Танечка и расскажет о звонке, да так ловко, что противная вдова поймет: надо делиться, иначе ее секреты разлетятся по свету. А уж Таня сумеет дать понять, что ей известно все-все-все. Никакими особыми сведениями домработница не владела, на руках у нее из козырей имелись лишь туз – рассказ о пузырьке – и валет – сообщение о телефонной беседе. Маловато для полной победы, но хороший игрок в покер сумеет победить и при таком раскладе, не имея при себе каре-рояль [3] . Тут главное – сблефовать, и Тане удалось это проделать с блеском.
3
Каре-рояль – одна из выигрышных комбинаций карт в покере. (Прим. автора.)