Лягушка Баскервилей
Шрифт:
Галина сунула мне деньги:
– Держите. Касса закрывается.
Не успела я моргнуть, как тетка развила неимоверную скорость: буквально за минуту она заперла окошко, подлезла под прилавок, закрыла дверь, опечатала ее, повесила на ручку табличку «Банк не работает по техническим причинам» и, схватив Веру за руку, полетела вверх по улице.
Я аккуратно сложила купюры и быстрым шагом поспешила в сторону дома Раисы. Мда-а… Вся принципиальность и профессиональная въедливость покидают женщину при известии о том, что ее муж – с другой бабой. Причем не следует думать,
Год назад я, несмотря на французский паспорт, не понравилась таможеннице в аэропорту имени Шарля де Голля. Девица, затянутая в форму, принялась потрошить мои вещи. Что она там искала и почему именно я привлекла ее внимание из целой толпы пассажиров, осталось неизвестным. Служащая действовала методично, на ее лице замерло выражение собаки, бегущей по следу. В конце концов с торжественным видом мадемуазель ткнула пальцем в буханку черного хлеба.
– Что это?
– Московский багет, – попыталась я разъяснить ситуацию.
В глазах ищейки мелькнула откровенная радость, ее наманикюренная лапка потянулась к кнопке звонка. Я откровенно испугалась: вот сейчас сюда явится патруль и начнется душевыматывающая процедура изъятия буханки. Конечно, я позову адвоката, докажу, что в сумке лежит всего лишь хлеб, предназначенный для моей подруги Стефани Оболенской, но сколько времени потеряю… А Стефани не получит «черняшки» – несчастную буханку разломают на крошки. Можно, конечно, потом потребовать возмещения ее стоимости, только сумма в пару франков меня абсолютно не утешит.
Вдруг таможенница замерла – рядом послышалось веселое чириканье на французском языке:
– Анри, какими судьбами?
– Мариэтта! Вот так встреча!
Девица в форме повернула голову, я проделала то же действие и увидела хорошенькую стюардессу «Эйр Франс», болтающую с брюнетом, явно одним из служащих, аэропорта.
– Надолго в Париж? – поинтересовался мужчина.
– На два дня, – кокетливо ответила девица.
– Может, поужинаем?
– А Мадлен?
– У нее смена! – радостно сообщил ловелас. Таможенница нервно вздрогнула и, бросив мне:
«Собирайте вещи, мадам», юркнула за стеклянную перегородку.
То ли она и была Мадлен, то ли поспешила предупредить подружку о коварстве возлюбленного, но факт остается фактом: про заподозренную в контрабанде даму она мигом забыла. Личная проблема оказалась неизмеримо важнее рабочих обязанностей. И чем, скажите, отличается от той девушки Галина Кондратюк? Только тем, что первая живет в Париже, а вторая в мало кому известном Добротееве. В остальном они родные сестры, желающие бабского счастья.
Обратная дорога показалась короче, и вот, нервно поглядывая на часы, я вступила на Первомайскую. Самое обычное дело – получение банкнот из автомата – заняло в Добротееве кучу времени.
Нос уловил запах гари, потом до слуха долетели голоса:
– Газ у ей рванул!
– Кто мне стекла вставит?
– Жива она?
– Поглупей чего спроси! Бабахнуло, как бомба.
– Думала, террористы.
– Кто мне стекла вставит?
– Во, аж бочка из двора вылетела.
– Кто мне стекла вставит?
Я
– Что случилось? – обратилась я к одной из теток.
– Кто мне стекла вставит? – на автомате спросила она и вполне равнодушно добавила: – Райка сгорела.
– Совсем? – ужаснулась я.
– Газ рванул, – пояснила старуха в черном платке. – У нее баллон подтекал. Вчера за солью к ней заглянула, запах почуяла и говорю: «Рай, шланг, похоже, прохудился, пропускает». А она, беспечная…
– И кто мне стекла вставит? – перебила бабушку озабоченная тетка. – Вот, блин, и спросить не с кого!
– Где Раиса? – завертела я головой в разные стороны.
Бабушка перекрестилась.
– В мешке.
– Она умерла?
– А ты чего хотела? – сердито влезла в разговор все та же баба. – Сначала грохнуло, потом вспыхнуло. Пожарные быстро приехали, да толку! Головешки остались, а от Раиски жуть черная. И кто мне теперь стекла вставит?
– Ой, замолчи! – велела бабушка. – Человек помер, а ты, как зуда, об одном гудишь!
– Райке хорошо, ей все равно теперь, – не сдалась тетка, – а у меня денег на стекла нет. Кто их теперь мне вставит?
– Да уж, – хмыкнула старушка, – Раисе лучше всех, отмучилась, сейчас в раю.
– Кто? – вскинула брови баба. – Райка? Да она чертям прислуживает, жадина чертова, за копейку удавиться могла. А кто мне теперь стекла вставит?
Глава 22
До Москвы я добралась быстро, и на МКАД по непонятной причине не было пробки. Стараясь спокойно разобраться в ситуации, я так и этак поворачивала в голове события сегодняшнего утра и дня.
Елена Николаевна абсолютно уверена, что Лариса Королькова погибла, но в момент смерти больной главврача не было на работе: у психиатра случилась семейная драма, и Папюк, естественно, не ходила на службу. Всеми делами в отсутствие начальства заправляла некая Зинаида, весьма странная женщина. Впрочем, нет, самая обычная стяжательница, которая за деньги помогала преступникам выйти на свободу. По словам Раисы, схема была проста: доктор, приписанный к местным зонам, дама с диким именем Мальвина, находила зэков, способных заплатить немалую сумму. Потом она, пользуясь служебным положением, отправляла уголовников в психбольницу, а там начинала действовать Зинаида. Судя по тому, что последняя, по словам все той же погибшей Раисы, спокойно вышла не так давно на пенсию, работала парочка аккуратно, поэтому и не попалась. Зинаида оказалась умнее многих преступников: она никоим образом не демонстрировала в Добротееве свое более чем хорошее материальное положение, ходила, как все, в скромной одежде и ездила на электричке. А уж в Москве дама позволяла себе шикануть – раскатывала в автомобиле, имела драгоценности, шубу и покупала дорогие продукты, считая, что в многолюдной столице встреча с сослуживцами маловероятна. И тем не менее маловероятное произошло – Раиса случайно увидела Зину в магазине.