Лягушка-путешественница. Часть 1

Анфимова Анастасия Владимировна

– Почему?
– громко удивился вождь.
– Даже кое-кто из арнаков выжил. А люди народа куолле гораздо сильнее их.

Купец злорадно усмехнулся. Глупой девчонке не найти, что возразить этому спесивому варвару. Пусть для начала дикари поставят её на место.

– Если в Иекелле все произошло так, как у вас в селении, то там тоже должны остаться одни женщины, - неожиданно выпалила Юлиса.
– Их мужчины тоже ходили в поход на горных маалов. Сколько лет пройдёт, прежде чем вырастут ваши сыновья? А как вы будете выживать до этого?

Когда

Орри переводил, в его голосе капитану послышалась неуверенность. Да и вопли ганток звучали не так громко.

– Нам идти вам рабы!
– звонко, с надрывом крикнула какая-то девица по радлански.

Затаив дыхание, мореход весь превратился в слух. Что теперь скажет внучка сенатора?

– Орри говорил, что знает о народе декалле, - голос Юлисы казался пустым и усталым.
– У вас один язык и одни боги. Вождь Ристо Длиннобородый славится своей мудростью.

– Насис мне рассказывал, - подтвердил молодой человек и тут же перешёл на родной язык.

Соплеменницы набросились на него с вопросами, а Ника спустилась с кормы, и пройдя мимо притворившегося спящим Картена, направилась на нос.

Купец с самого утра обратил внимание на царящее среди дикарок беспокойство. Сбиваясь кучками, женщины громко переговаривались, ругались и даже плакали, бросая раздражённые взгляды на корму, где у перил стоял вождь с приближёнными. Когда капитан стал подниматься наверх, то с удивлением и удовольствием убедился, что между главарями варваров тоже наметился разлад.

Одна из женщин, уже успевшая украсить себя жемчужным ожерельем из заветного ларца, заботливо припрятанного Картеном в трюме, стояла чуть в стороне с заплаканными глазами, то и дело шмыгая носом.

– Ты плавал когда-нибудь на реку Каалвелси?
– спросил молодой гант.
– Арнаки... Ваши люди называют её Ирисфен.

Отметив оговорку главаря варваров, капитан покачал головой.

– Никогда.

И тут же зачем-то добавил:

– Я случайно оказался в ваших водах так далеко от родного города.

Дикарка с заплаканными глазами что-то сердито спросила. Орри перевёл. Среди его спутниц тут же началась перебранка. Картен ожидал ещё вопросов, но их не последовало. Тогда он уселся на стул и стал наблюдать, как занимают свои места гребцы, с удивлением отметив, что злобные взгляды, которыми ещё вчера обменивались моряки и гантки, сменились признаками любопытства и узнавания соседей по лавкам.

Вечером ветер начал усиливаться. Капитан с тревогой вглядывался в багровевший полосатыми тучами закат. По всем признакам приближался шторм. "Пусть лесные коровы узнают ярость Нутпена!" - злорадно думал он, без аппетита ковыряясь в миске. Вымотавшиеся за день матросы с жадностью пожирали кашу, обмениваясь впечатлениями о новом дне в качестве помощников бывших рабынь. То и дело слышались солёные шутки и дружный смех.

С кормы доносился голос пассажирки, все ещё уговаривавшей главаря бывших рабынь переселиться в землю венсов. "Какой терпеливый

варвар попался, - хмыкнул про себя мореход. - Я бы давно прогнал прочь эту курицу. Хотя, Нику Юлису Террину курицей не назовёшь. Скорее - хищная скопа".

– Вы совсем ничего не кушаете, господин, - с лёгким упрёком проговорил Милим.

– Нет никакого желания жрать эту варварскую стряпню, - буркнул Картен.
– Если хочешь, можешь доесть.

Невольник с благодарностью принял миску, а хозяин вдруг задумался над тем, что они будут есть завтра. От одной мысли, что дикари попытаются затопить печку в шторм, капитан поморщился. Подумав, он решил, что сохранность корабля важнее его гордости и нехотя поплёлся на корму.

– Ты хочешь смотреть на звезды?
– недоверчиво хмыкнул молодой гант.
– Но их ещё так мало.

– Нет, - буркнул капитан, и ломая самолюбие, проговорил.
– Завтра подует сильный ветер. На море будут очень большие волны. Огромные, как деревья.

– Госпожа Юлиса рассказывала про шторм, - понимающе кивнул Орри, и Картен почувствовал раздражение от того, что варвар не назвал его "господином".
– Ты хочешь пристать к берегу?

– Если найдём подходящее место, - проворчал мореход.

– Я не знаю, какое оно - это место, завтра смотри сам, - пожал плечами вожак дикарей и перевёл соратницам их разговор.

Купец со злорадным удовольствием наблюдал, как испуганно переглядываются женщины.

– Вы считаете, начнётся шторм, господин Картен?
– тревожно спросила Ника.

– Скорее всего, - дипломатично ответил тот и вновь обратился к Орри.
– Когда корабль качает волна, нельзя топить печку.

Юноша перевёл и это, а потом вопрос одной из женщин.

– Улсина спрашивает, что вы ели, когда не варили кашу?

– Готовили заранее, - охотно объяснил капитан и не удержался от шутки.
– Лучше есть холодную кашу, чем не есть ничего.

Немного подумав, гант решил.

– Нам тоже надо варить сейчас. Пока ещё не очень качает, так Картен?

– Да, Орри, - кивнул мореход и повернулся, чтобы уйти. Но его остановил новый вопрос варвара.

– Ты надеялся встретить на Ирисфене земляков?

– Соплеменников, - не оборачиваясь, бросил Картен, мысленно добавив: "И не я, а глупая сенаторская внучка."

Спросонок, да ещё в сумерках, капитан с трудом разглядел сидевшего перед ним на корточках Крека Палпина.

– Чего надо?

– Не ладно, хозяин, - встревоженно проговорил матрос.
– Яроб разыгрался, гонит ветер с севера. Буря будет.

Мореход сел, стараясь прогнать дрёму. Звезды исчезли, луна превратилась в размытое белесое пятно, сей призрачный свет с трудом пробивался сквозь толщу облаков. В тоскливом вое ветра чувствовалось нарастающее напряжение. Судно, словно утка, колыхалось на частых, пологих волнах. У борта, где темнели неясные силуэты, кого-то громко стошнило. Удовлетворённо хмыкнув, капитан скомандовал: