Лягушка-путешественница. Часть 1
Шрифт:
Поэтому, когда на нос поднялась гордая Ильде с подругой, на палубе поблёскивали чешуёй уже две небольшие рыбёшки. Гантки установили котёл на печку, засыпали зерно и залили воду. Пошептавшись между собой, девица подошла к Нике.
– Нож дай!
– Что?
– вскинула та брови.
– Нож дай!
– тонким голосом повторила Ильде, указав на висевший под полой рубахи кинжал.
– Нет, - покачала головой пассажирка, насаживая на крючок муху.
Гантки вновь обменялись несколькими фразами. Незнакомка насмешливо фыркнула, а Ильде схватила Нику
– Не дам!
Девица заверещала. Её подруга, похожая в рубахе и штанах на не сильно обременённого интеллектом паренька с окраины, схватив палку, неловко замахнулась. Уже проникшись суровыми реалиями этого мира, Ника поняла, что гантки хотят не просто обезоружить и унизить бывшую госпожу, а поменяться местами, заставив её стать невольницей. Девушка насмешливо фыркнула. Она взрослых охотников аратачей не сильно боялась, а уж этих соплюх - тем более. Пришлось бросать удочку и поучить дикарок уму-разуму.
Ника была сильнее, быстрее, обладала кое-какими навыками. В результате короткой драки на нос примчалась толпа вооружённых ганток. Побитые девицы жаловались, тыча пальцами в сторону стоявшей у фальшборта пассажирки.
"Дуры - везде дуры, - думала она, скрестив руки на груди и с любопытством ожидая реакции все более мрачневших женщин.
– Что у аратачей, что у гантов, что у русских".
Пришёл что-то жующий предводитель. Обиженные соплеменницы тут же все выложили и ему, демонстрируя порванный рукав и синяк на скуле. Даже не взглянув на их обидчицу, тот что-то спросил резким голосом. Девицы ответили. Тогда он обратился к Нике.
– Они говорят, что ты не отдаёшь нож, как другие арнаки?
– Я не обнажала его против народа куоле раньше, - спокойно сказала пассажирка.
– Не собираюсь делать этого и впредь. Кинжал я не отдам. Это подарок... отца, которого я никогда больше не увижу.
Юноша перевёл. Женщины стали шушукаться. Кто-то скорбно вздохнул. Внезапно одна из приближенных вождя отвесила Ильде подзатыльник, другие, посмеявшись, вернулись к своим делам.
А Ника едва успела подхватить ускользавшую за борт удочку. На этот раз улов оказался гораздо крупнее. Хотя рыбачка с ностальгией вспоминала тот день, когда добычу для неё загоняли касатки.
– Твоя чистить!
– фыркнула Ильде, отпихнув босой ногой рыбину.
Девушка стиснула зубы, готовясь ответить какой-нибудь резкостью. Но потом, передумав, улыбнулась.
– Твоя ловить, - и сунула удилище в руку вздрогнувшей гантки.
Очевидно, никогда не имевшая дело с подобной снастью девица удивлённо захлопала пушистыми ресницами.
"Напугала!" - хмыкнула про себя Ника, ловко разделывая рыбу кухонным ножом.
Посовещавшись с подругой, Ильде неловко насадила на острие крючка дохлую муху и осторожно спустила леску за борт.
Пассажирка уложила кусочки рыбы в горшок, когда на палубу поднялся Милим с мешочком сухой травы и кувшинчиком. Косясь на перегнувшихся через фальшборт ганток, раб тихо сказал:
– Хозяин хочет поговорить с вами,
– Хорошо, - кивнула девушка, отодвинув в сторону горшочек и освобождая место для посудины невольника.
– Как он себя чувствует?
– Кашляет сильно, госпожа Юлиса, - покачал головой Милим.
– И ослаб совсем. Ему бы вина выпить или свежего мяса поесть.
Раб тут же закашлялся сам, и вытерев пот, добавил:
– Жаку Фрес совсем плох. До утра не доживёт. Варвары его ножом в спину ткнули.
Их внимание привлекли громкие голоса. По лестнице бодро поднялся юный предводитель восставших. За короткое время, что Ника его не видела, молодой человек успел причесаться, повязал на лоб ремешок, удерживавший волосы от попадания в глаза, и со своей бородкой походил на благообразного попика. Только глаза смотрели не по годам сурово и печально. За ним, смешно оттесняя друг дружку на узких ступенях, следовали приближённые вождя. На женщинах красовались новые платья, перехваченные в талии узкими поясками, сплетёнными из полосок кожи. Головы скромно прикрывали цветастые платки. Одетая мальчиком девушка украсила лоб яркой синей лентой, завязанной в бант над косой.
"Когда они про жемчуг вспомнят?
– внезапно подумала Ника.
– Уже сегодня или все-таки завтра?"
– Что тут делает он?
– хмуро спросил юноша, указав на замершего в поклоне Милима.
– Готовит лекарство для больных, - пояснила пассажирка.
– Разве вам нужна их смерть?
– Нет, - возразил гант.
– Наши боги учат мстить, но не велят убивать без причины.
– Мудрые боги, - самым серьёзным тоном проговорила девушка.
Одна из женщин бесцеремонно оттеснила её от печки, заглянула сначала в котёл с кашей, потом в горшок, где кипела рыба.
Гантка что-то сказала, поджав губы, и бросила на пассажирку полный презрения взгляд. Молодой человек нахмурился. Между ними произошёл весьма энергичный обмен мнениями. В разговор вмешалась Ильде, обиженно вытирая нос и указывая на Нику пальцем.
– Теперь мы сами будем готовить еду, - выслушав соплеменниц, заявил юноша.
– Как пожелаете, - пожала плечами девушка, ни капли не расстроенная подобной дискриминацией. Аккуратно положив нож на каменную плиту, она подошла к борту и стала смотреть в даль, туда, где по её расчётам располагался берег.
– Тупые варвары!
– ворчал Крек Палпин, с видимой неохотой заталкивая в рот разваренные зерна.
– Даже кашу сварить по-человечески не в состоянии.
– И рыбы нам не дали, - вздохнув, поддержал его Нут Чекез.
– Эти дуры не умеют её ловить, - презрительно фыркнул Мулмин.
Остатки когда-то многочисленной команды расположились на палубе гребцов, сгрудившись вокруг полулежавшего на ворохе шкур капитана. С кормы доносились громкое голоса и смех недавних пленниц. А под навесом из запасного паруса царило уныние. Моряки стыдливо прятали глаза. Даже здоровым кусок в горло не лез. Не решаясь выделяться, пассажирка ела медленно, тщательно пережёвывая недосоленную кашу.