Лягушка-путешественница. Часть 2
Шрифт:
Тяжело вздохнув, она вперила в служанку тяжёлый взгляд, с трудом сдерживаясь, чтобы не сорвать на ней зло.
Видимо, Паули уже поняла настроение хозяйки. Опустив корзину и свёрток на пол, она виновато развела руками.
– Прости, госпожа. Там народу больше, чем на ярмарке в праздник солнцеворота. И все бегут, спешат, толкаются. Я вот хоть за вами торопилась, а они куда?
Эти слова, произнесённые с самым простым и бесхитростным выражением лица, заставили путешественницу невольно улыбнуться.
– Там, куда я направляюсь, их ещё больше, -
– Сможешь ли ты жить среди такого количества чужих людей?
– Так ведь это только поначалу страшно, - попыталась улыбнуться гантка.
– А потом ко всему привыкаешь.
– Смотри, - пожала плечами девушка.
– Может, здесь останешься с Орри?
– Нет, госпожа, - решительно тряхнула головой женщина.
– Не гоните меня, прошу. Не будет мне здесь жизни.
– Разрешите войти, госпожа Юлиса?
– вмешался в их разговор чей-то голос из-за занавеси.
– Да, - откликнулась Ника.
Пробивавшиеся сквозь наклонные планки ставен полоски света не могли рассеять царивший в комнате полумрак. Поэтому Ника сразу не сообразила, кто перед ней, вначале приняв его за подростка. Но потом поняла, что это молодая рабыня в коротком обтрёпанном хитоне и непривычно коротко остриженными волосами. На тонкой шее свободно болталось бронзовое кольцо.
– Ванна готова, госпожа Юлиса, - поклонилась девушка.
– И я провожу вас в уборную.
Путешественница встала, бросив требовательный взгляд на Паули. Та быстро отыскала в корзине полотенце, и они все втроём покинули комнату.
Чтобы попасть в туалет, пришлось спускаться на первый этаж, пройти по крытой галерее почти до кухни. Именно там располагалась маленькая узкая каморка с каменным приступком, в котором темнело отверстие весьма характерной формы. Рядом стоял кувшин с водой и лежала стопка застиранных тряпочек неопределённого цвета. В сантисской гостинице все было куда проще. Круглая дырка в полу и все.
"Вот это я понимаю, цивилизация!" - восхищённо подумала девушка, разглядывая мраморное чудо канакернской сантехники. Но заметив, что, ни рабыня, ни Паули не собираются оставить её одну, нахмурилась. Одно дело - корабль, где никак не спрячешься от чужих нескромных взглядов, другое дело - дом, где хочется все-таки почувствовать себя цивилизованным человеком.
– А вы чего встали? С этим делом я как-нибудь сама справлюсь. Идите отсюда!
Встрепенувшись, гантка быстро выскочила из комнатки, плотно прикрыв за собой дверь.
– Простите меня, госпожа Юлиса, - невольница опустилась коленями на каменный пол.
– Но госпожа Картен приказала мне проследить, чтобы вы всё сделали правильно.
Ника вздрогнула, как от удара, едва не заскрипев зубами в бессильной злобе. Здешняя хозяйка и в самом деле считает её дикаркой!
– Пошла вон!
– с трудом выдохнула девушка, крепко сжав кулаки и чувствуя, как лицо покрывается краской от унижения.
– Я не могу не выполнить приказ госпожи, - тусклым голосом отозвалась рабыня, и вытянув вперёд руки, распростёрлась ниц перед грозной гостьей.
– Иначе
В солнечных лучах, пробивавшихся сквозь узкое отверстие над дверью, тускло блеснул ошейник. Ника с шумом втянула в себя воздух.
– Вот батман! Да как хочешь!
К сожалению, её первоначальная оценка здешней гигиены оказалась, мягко говоря, слегка завышена. Да, это не лопухи и не пучки травы. Но жительнице двадцать первого века не могло прийти в голову, что тряпочки, выполнявшие роль туалетной бумаги, используют неоднократно! Рабы их стирают, сушат и вновь приносят в хозяйскую уборную. Мдя! Этот мир не перестаёт её удивлять. Кстати, отсюда следует и ещё один вывод: слуги и рабы справляют нужду в другом месте.
После посещения туалета, местная невольница препроводила гостью в ванную комнату, располагавшуюся по другую сторону кухни. Там уже суетилась Риата, подливая горячую воду в маленький, квадратный бассейн. Каменный пол блестел чистотой, ровно оштукатуренные стены украшали росписи в виде моря со знакомыми рыбами и водорослями. Кроме крошечного окна над дверью горели две масляные лампы. Вода тоже оказалась чистой и прозрачной, не скрывавшей три высоких, уходивших вниз ступени.
При виде хозяйки рабыня ещё раз проверила воду и, взяв со скамьи круглую деревянную коробочку, с восхищением сказала:
– Ах, госпожа, посмотрите, какое чудесное мыло!
Ника понюхала знакомую буровато-чёрную массу и почувствовала, как густой аромат фиалок забивает тот неприятный запах, что преследовал её в сантисской гостинице.
– Хорошо пахнет, - согласилась она.
– Представляете, госпожа, здесь есть даже настоящие губки!
– продолжала восторженно болтать Риата, демонстрируя большой, с голову взрослого мужчины, пористый комок.
– Ей очень приятно мыться. Смотрите, госпожа.
Присев на корточки, рабыня опустила губку в воду, и вытащив, сжала в кулаке.
– Видите?
Паули испуганно охнула, едва не выронив свёрнутое полотенце.
– Я знаю, что это такое, - снисходительно улыбнулась Ника.
– Очень удобная и полезная вещь.
– И дорогая, госпожа, - наставительно добавила Риата.
– Такие большие на Западном побережье не водятся. Эту из Империи привезли.
И обернувшись к застывшей столбом невольнице Картенов, спросила:
– Правда, Мышь?
– Да, - чуть помедлив, кивнула девушка.
"Хорошо живёт купчина, - хмыкнула про себя путешественница.
– Но богатство напоказ не выставляет".
Освободившись с помощью невольницы от платья и сняв нижнее белье, она осторожно спустилась в бассейн, вода в котором доходила ей до пояса. Присев на ступеньку, девушка прислонилась спиной к стенке, устраиваясь поудобнее.
– Добавить душистой травы, госпожа?
– заботливо поинтересовалась невольница.
– Это мрен и лишица. От них кожа становится мягкой и шелковистой.
– Как-нибудь в другой раз, - подумав, отказалась Ника, ей хотелось просто вымыться.
– Подай мыло и приготовь воду, промоешь мне волосы.