Лю Яо. Возрождение клана Фуяо. Том 1. Полет птицы Пэн
Шрифт:
Чэн Цянь заподозрил было, что его изнеженный дашисюн на самом деле дух павлина с разноцветным оперением. Но, увидев подобную картину, он отбросил это предположение, если бы настоящий павлин расчесывался столько раз на дню, он давно уже превратился бы в бесхвостого голозадого двуногого монстра.
Но густая шевелюра дашисюна была крепка от корней – и раз его голова еще не превратилась в метелку, он мог оказаться той еще неведомой зверушкой.
Во дворе к ним подошел слуга и на двух руках передал Мучуню деревянный меч.
Чэн Цянь и Хань Юань сразу воодушевились. Они росли, слушая истории, в которых бессмертные путешествовали по небу на летающих
Простой деревянный клинок источал тяжесть веков. Создание пилюли бессмертия, таинственные священные тексты, чтение судьбы по звездам и гадания на пальцах… В мальчишеском мире ничто из этого не могло сравниться по привлекательности с мечом.
Чего стоят все тяготы на пути становления бессмертным, если даже легендарное восседание на облаках средь тумана скромно отступает перед героическим взмахом хладного меча, что способен подчинить необъятные земли [55] ?
Мучунь чжэньжэнь пошевелил хилыми руками, потряс ногами и медленно вышел на середину двора. Он был тощ, как увешанный одеждой шест.
Полный ожиданий Хань Юань тут же озвучил то, что Чэн Цянь постеснялся спросить:
– Учитель, ты собираешься научить нас пользоваться мечом? Когда мы сможем получить оружие?
55
Отсылка к строчке из стиха монаха и поэта Гуань Сю. Когда после падения династии Тан начались волнения и смута, Гуань Сю решил укрыться от них в храме Линъиньсы в Ханчжоу и, как гласят исторические слухи, посвятил этот стих Цянь Лю, будущему основателю государства У Юэ, прославляя его таланты. Сама строка «взмахом хладного меч подчинил необъятные земли» означала, что Цянь Лю благодаря своим талантам военного дела установил власть на востоке и западе Чжэцзяна.
Мучунь усмехнулся:
– Не спеши, сначала освой деревянный меч.
С этими словами он сделал несколько махов руками и нетвердо встал в стойку. Приступив к демонстрации каждого движения и позы, старик одновременно бормотал:
– Техники деревянного меча… Клана Фуяо… Укрепление здоровья и тела… Чтобы достичь бессмертия… Нужно управлять течением Ци и не допускать застоя крови.
Чэн Цянь и в этот раз промолчал.
Феерическое размахивание мечом только что в дребезги разбило его мечту об управлении силами природы.
«Бесподобная» техника клана Фуяо тем временем привлекла внимание маленького воробья. Птичка опустилась на ближайшую к Мучунь чжэньжэню ветку и принялась наблюдать.
Это определенно был самый тихий бой во всем мире. Меч оказался слишком слаб, чтобы хоть немного потревожить воздух. Даже улитка могла взобраться на верхушку дерева, пока он описывал круг.
В сочетании с загадочными речами учителя про укрепление здоровья эффект был поистине впечатляющим.
Шагнув вперед, Мучунь повернулся, наклонился и вытянул руку с оружием в сторону. Потом, пошатываясь, подошел к ветке.
Сидевший на ней воробышек оказался храбрым малым! Он смотрел на приближающийся меч широко открытыми, похожими на черные бобы глазами.
– Маленькая птичка, если останешься на прежнем месте, мой клинок убьет тебя!
Но не успел учитель закончить дерзкую фразу, как воробышек,
Хань Юань покатился со смеху. Даже Чэн Цянь нашел произошедшее смешным. Боевые искусства, демонстрируемые артистами по деревням и селам, и то не были настолько абсурдными, как этот деревянный клинок. Но Чэн Цянь не расхохотался, так как обнаружил, что его шисюны не смеются. С дашисюном все было понятно: ему расчесывали волосы, и согнуться пополам от смеха было бы крайне затруднительно. Но вот второй шисюн, прославившийся любовью к жабам, похоже, находил в этом представлении определенную пользу.
Ли Юнь, который обычно не мог сидеть на месте, будто у него было шило в заднице, не смеялся. На его обычно коварном лице застыло крайне заинтересованное выражение. Он не сводил с учителя глаз, пусть даже его движения напоминали ритуальные пляски.
Учитель продемонстрировал своим ученикам первый стиль владения деревянным мечом Фуяо, закончив представление на одной ноге, застыв в стойке «Золотой петух» [56] . Он раскинул руки, вытянув шею, будто стремился заглянуть за горизонт, и, пошатываясь, сказал:
56
«Золотой петух» ???? (jin ji du li) – упражнение из комплекса цигун (древная китайская практика, объединяющая физические упражнения, дыхательные практики и медитацию). Также известна как «Стойка петуха» или «Золотой петух стоит на одной ноге».
– Это первый стиль владения деревянным мечом Фуяо, «Полет птицы Пэн»!
К сожалению, учитель скорее напоминал кукарекающего петуха, нежели расправляющую крылья великую птицу Пэн.
Хань Юань прикрыл рот ладонью, от едва сдерживаемого смеха его лицо покраснело.
В этот раз учитель не стал потакать мальчику. Он ударил Хань Юаня мечом по голове, и движение это было куда более ловким, чем все прежние.
– Что я тебе говорил? Сосредоточься! Не будь таким легкомысленным! – отчитывал мальчишку Мучунь чжэньжэнь. – Над чем ты смеешься, а? Глупец! Будешь переписывать «Канон чистоты и покоя» пять раз! За один вечер! Чтобы он был у меня завтра же.
Так как Хань Юань не умел читать, он был избавлен от переписывания правил на некоторое время. Услышав о наказании, он тут же с бесстыжим лицом прибегнул к своему последнему средству, призванному спасти его от неминуемой смерти:
– Учитель, но я еще не умею читать и писать! – выпалил он.
– Тогда срисовывай! Ли Юнь!
Ли Юнь сделал шаг вперед, и Мучунь чжэньжэнь обратился к нему:
– Возьмешь своих шиди, чтобы потренировать первый стиль. Руководство по второму я выдам позже.
«Говорят, что Ли Юнь дошел до второго стиля больше чем через год после того, как его приняли в клан. Неужели он целый год тренировался кукарекать как петух?» – подумал Чэн Цянь.
Пока он размышлял, Ли Юнь уже встал в стойку. С непроницаемым лицом он взял деревянный меч и, не скрывая юношеской самоуверенности, аккуратно шагнул вперед. Их вялый учитель не шел ни в какое сравнение с жизнерадостным юнцом. Имя Ли Юнь означало «зеленый бамбук», и его поза также напоминала изящный стебель. Меч со свистом рассекал воздух, а сильные удары каждый раз поднимали яростный ветер.