Любимая проблема генерала искателей
Шрифт:
— Спасибо вам большое, — поблагодарила я невероятное существо.
Каким-то образом он понял, что мне нечем кормить малыша, и поделился своей едой.
— Благодарим, щедрый Винар. Мы пойдем, не будем мешать твоему отдыху, — вторил мне майор.
Он ухватил меня за штанину и потянул на выход.
— До свидания, сладких снов, — только и успела я сказать перед тем, как дверь за нами закрылась.
— Я такого еще никогда не видел! — выдохнул гоблин, оказавшись на улице.
— Такого — что? Вы о том, что дракон со мной общался?
— А он еще и общался с тобой?!
Я задумалась,
— Винар будто вкладывал мне в голову свои… мысли?.. слова? В общем, вопросы, — поделилась с командиром. — Я не слышала голоса, не видела образов, я просто говорила то, что он хотел услышать.
— Да. Именно так они и общаются. Но только со своими соратниками. Удивительно, что Винар снизошёл до тебя. Но не это поразительно! А вот чтобы дракон поделился своей едой… такого я никогда не видел! Это нечто новое в драконоведении! Идем скорее проверим на остальных!
Вырвилап потащил меня к дому следующему дракона, а я продолжала переживать из-за драконьей диеты. Интересно, сколько Золотко будет съедать за раз? Но даже если и по одному маленькому камушку, где же я столько сокровищ возьму, чтобы прокормить своего питомца? А сколько нужно драгоценностей, чтобы обеспечивать его всю жизнь! Ой-ёй…
— Майор, я что-то в шоке, — упавшим голосом призналась, когда мы подошли к двери. — А много драконы сокровищ за жизнь уничтожают?
— Без паники, рядовая Ролс! Они не только ими питаются. Драгоценные камни и металлы — это, так сказать, деликатес. Им и обычный металл подходит, и магическая энергия, и растения из аномалии.
Стало немного легче, но не так чтобы очень. Всё равно содержание дракона выходило невероятно дорогим. Я точно не потяну. Но даже мысль о расставании с малышом вызывала бурю протеста. Если потребуется — брошу учебу и в аномалию уйду! Там же есть и магические артефакты, и подходящие травы. Будем с Золотком жить в развалинах, как дикари… Собралась всхлипнуть, но Вырвилап уже постучался в дверь и получил разрешение войти. Я растянула губы в улыбке и переступила порог.
Этого дракона звали Виват, и он оказался соратником коменданта. Чешуя дракона имела синий цвет, как глаза полковника, а стены в доме отделаны бирюзой. Куча сокровищ Вивата оказалась меньше, но все равно впечатляла. Как и то, что и этот дракон поделился с Золотком едой.
Майор пришел в такое возбуждение, что всю дорогу до следующего дракона бубнил:
— Надо найти причину! Эксперимент нужен! Это будет сенсация! Да я такой научный труд напишу!
А вот я что-то его планам была не рада. Вдруг всё дело в том, что во мне есть очарование нимф? Что со мной сделают, если узнают, что оно не заблокировано? Казнить-то не казнят, но могут выслать к нимфам и Золотко отобрать.
Свои опасения я тщательно скрывала. Всех драконов посетила с радостной улыбкой и глубоким почтением. А они — все до единого — отдали для Золотка по капельке своих сокровищ. Восторгу Вырвилапа не было предела.
— Возможно, дело в том, что ты женщина. Хотя нет, случаи, когда новорожденные драконы запечатлевались на женщин и привораживали их, бывали и раньше, но их не приветствовали с таким радушием. Наоборот — как-то сразу делали
А там опять случилось странное. На подходе к вольеру я вдруг поняла, что собаки-то в гарнизоне тоже не милые привычные всем песики, а злобные твари из аномалии. Их мамаша смотрела на нас шестью красными глазами, опираясь мощными лапами на сетчатое ограждение, и неприветливо скалилась всеми тремя пастями — голов у чудовища было три.
— Что-то нам тут не рады, — пробормотала я, прерывая рассуждения майора.
— Церберы вообще радоваться плохо умеют, так что ничего удивительного, — «успокоил» Вырвилап. — Но от Неяры мы на всякий случай щитами укроемся, а мелкие пока не опасны, у них зубы ещё не выросли.
Со щитами у меня проблем не было. Благо уровнем магии Всевышний Творец не обидел. Да вот только я и выставить их не успела, как трехголовая псица вдруг насторожилась, принюхалась всеми носами, а потом как заверещит радостно! Как забьет хвостом! Майор аж опять крякнул от изумления.
— Это что же получается… она тебе так обрадовалась?! Ты вообще кто?!
У меня сердце сделало кульбит и покатилось в пятки. Вот уже и подобрался гоблин к моей особенности. Я практически не сомневалась, что дело в очаровании нимф.
— Может, это потому что моя мать нимфа? Вдруг твари аномалии каким-то образом чуют во мне ее кровь? — сказала я дрожащим голосом, пытаясь полуправдой сбить майора с толку.
— Да нет, не может такого быть, — отмахнулся Вырвилап. — Еще в прошлом веке в аномалии проводился эксперимент. В экспедицию набрали представителей всех рас с целью выявить сильные и слабые стороны. Так вот нимфы, даже чистокровные и с работающей магией, никакой особой любовью у тварей не пользовались. Значит, дело тут в чем-то другом. Подойди погладь Неяру — хочу посмотреть, как она отреагирует.
Я посмотрела на гоблина возмущенно.
— Ну уж нет! Пусть радуется издалека, — отказалась категорически и выставила щиты.
Но в вольере всё опять пошло не по плану. Щиты — это энергетическая защитная прослойка, нужная, чтобы отпугнуть тварей аномалии мощным напряжением, но это вовсе не непроницаемая преграда. В аномалии она лишь дает возможность замедлить агрессивную тварь и атаковать её первым. А тут, в вольере, этот манёвр был направлен на то, чтобы тварь потеряла ко мне интерес. Однако Неяра радостно бросилась мне навстречу, а когда наткнулась на щит — ужасно расстроилась, жалобно заскулила, поджала хвостик, а глаза ее заблестели так, будто она плакать собралась.
— Тьфу ты! — выругалась я, сняла щиты и подошла к трехглавой псине. — Ну что ты, девочка, обиделась? Погладить тебя, да?
Я положила руки на две башки и принялась начесывать за ушами, периодически чередуя головы. Церберша была просто счастлива и отпускать меня не желала. Даже не знаю, на сколько бы это всё затянулось, но вернулся майор.
— Всё, идем обратно. Я сделал прививки, — сказал он, глядя на нас с Неярой слишком задумчиво.
А я даже не стала возмущаться тому, что и не увидела щенков. Меня тревожило повышенное внимание тварей аномалии к моей персоне и особенно то, что это заметил мой командир.