Любимица гроз
Шрифт:
Вытянув ногу вниз, Веста носком нащупала опору, и только затем сползла с края, держась все за тот же слив. Она думала, что изучила эту бочку, но совершенно не ожидала, что под её весом какая-нибудь сторона в один прекрасный момент может просесть ещё немного и напугать горе-скалолазку. Вздрогнув, она успела только шумно втянуть воздух в лёгкие, сразу же обнаружив себя вцепившейся в чужие широкие плечи, так и не достигнув земли. Под правым бедром держала широкая ладонь и на спине ощущалась вторая. Свисающая вниз левая нога не доставала до
Вспышка перед глазами явила картины прошлого. Его прошлого. Она ощущала это очень ярко. Какие-то хрипы, болезненные стоны и кровь. Холод, обнимающий со спины, и невыносимая жгучая боль в ноге. Колено, кажется. Напугало не это. Напугала лицо, склонившегося над пострадавшим человека — оно принадлежало Игорю.
— Такая лёгкая, — прокомментировал ситуацию Игорь, — Ты дрожишь.
— Правда? — заторможенно удивилась Веста, глядя в лицо мужчины сверху вниз, когда видение рассеялось и зрение к ней вернулось, — Нервное.
— Конечно, — не стал спорить Игорь и улыбнулся, поставив девушку на землю, — Спокойной ночи?
— Спокойной ночи, — едва не задыхаясь, выдала Веста, все ещё немного напуганная.
Пряча подрагивающие пальцы в карманах, она проводил мужчину взглядом, когда до неё дошло, что она забыла:
— Игорь! — окрикнула она его и, дождавшись, когда тот обернется, с робкой улыбкой произнесла: — Спасибо.
Заболоцкий кивнул, без очков Веста не смогла бы описать его выражение лица, и закрыв за собой калитку, направился в сторону своего дома.
Запахнув кардиган, девушка поплелась к крыльцу. Света на нем не было, пришлось наощупь. Второго происшествия за вечер не случилось.
Зато утро встретило отборным многоголосым матом и, выползшая на крыльцо покурить Веста, могла понаблюдать за пятью подтянутыми мужскими фигурами. Неплохое начало дня. Солнце ярко светило в чистом небе и рабочие пораздевались до футболок, открыв взору крепкие руки и какой-никакой силуэт спины и груди.
Оказывается, когда забор красит не один человек, а сразу пять — это очень быстро. К обеду они уже управились, как раз и курьер подоспел. Совсем молоденький парнишка явно не понимал, куда попал и туда ли вообще. Вручил Весте коробки и быстро сел в машину. Парочка крепких словечек донеслись до её слуха, но она лишь тихо хмыкнула, провожая газель взглядом. "Как там в приложении звали курьера? Виталий? Надо в следующий раз опять его вызвать" — злорадно подумала Чернова, практически сразу об этом забыв.
Пальцами, обтянутыми новыми перчатками, Веста провела по оконной раме и легкие хлопья старой краски посыпались вниз, жаль не вся слезла. Твердой щеткой, что можно было, она сняла и вымела с узкого подоконничка, остальное пришлось добивать наждачкой. Освобождение темного дерева от старого цветного покрытия было сродни обновлению или оздоровлению… Чернова так увлеклась, что не заметила, как рядом с его машиной припарковалась ещё одна, прижавшись к забору, чтобы всякие «бэхи», разъезжающие по этим лужам,
— Снимай штаны, — прямо от калитки заорал Павел, стремительно пробираясь через коробки к дому, — Алла Борисовна велела тебя отшлёпать, прямо вот этими ведомостями.
— Не знала, что наш главбух шарит за БДСМ, — спокойно отозвалась Веста, не отвлекаясь от своего занятия.
Собранные в пучок волосы торчали во все стороны, черную ткань спортивных штанов и футболку усеивало голубое крошево, даже на щеке и то была краска. Особенно забавно смотрелись строгие очки в тонкой оправе на вздернутом носу, но Паша удержался от смешка.
Опустив стопку документов на стул, выпертый на улицу хозяйкой дома, Павел закатал рукава рубашки и, стащив у подруги кусок наждачки, молча принялся тереть ставни.
— Ты уделаешься, — предупредила Чернова, покосившись на друга.
— Да похрен, — отмахнулся тот, увлечённо продолжив дело.
Какое-то время они работали в тишине, думая о чем-то своём, пока уставший молчать Павел не открыл рот, тихо и подавленно спросив:
— Как думаешь, я правильно поступаю?
Остановившись, девушка моргнула и нахмурившись, повернула голову:
— С этими столичными? — уточнила она и, когда Павел кивнул, тихо вздохнула, — Мы бы справились без них, но потери могут быть слишком велики. Главное, что они этого не знают, а что еще более важно, так это то, что мы им очень нужны.
— Не соскочат, — понимающе улыбнулся Павел.
— Не соскочат, — тихо согласилась Веста, — Мы в любом случае останемся на плаву. С ними или без них.
— Мне бы твою уверенность, — вздохнул мужчина, — Меня просто раздражает, что кто-то может решать, сколько жить осталось компании.
— Пока мы у людей на слуху, пока нас советуют другим и охотно обращаются — нас никто не прикроет, — успокоила его Чернова, — "Алеко", "Сапфир" или этот старый… как его?
— "Царьград"?
— Точно, — кивнула девушка, — Вот их жалко. Они перспективные, но видишь… мешают этим новым.
— Мы тоже мешаем.
— Но сделать они с этим уже ничего не смогут, — успокоила Павла подруга.
— Я знал, что ты найдешь слова, — усмехнулся мужчина, — В какой цвет-то красить будем?
— Ну, раз забор мне покрасили в зелёный, — задумчиво протянула Веста, — Я в детстве не понимала, почему окна голубым, а крыльцо красным.
— Выбрала один цвет? — тут же понял к чему ведёт та.
— Светлый орех, — кивнула Чернова.
— И кто это тебе забор покрасил? — удивился друг, зацепившись за фразу.
— Заболоцкий, — хмыкнула Веста так, будто это был сам мэр города.
— Сам? — удивлённо переспросил Павел.
— Да прям, — фыркнула девушка.
Толкаясь плечами, они зачистили раму и ставни, даже обработали химией, но краску так и не открыли — уже темнело.
— Как объяснишь невесте, почему ты весь в какой-то гадости? — тихо засмеялась Веста, глядя на отряхающегося друга.