Любимый (м)учитель
Шрифт:
— В субботу в пять вечера дома сидит. Ты пьяна?
— При чём тут это? — Вероника не стала вырываться и вместо этого запрокинула голову, чтобы не было видно хитрых пьяных глаз. — Две недели, да? — прошипела она. — Две недели! Вы всё придумали, да? Вы не пытались держаться подальше! Вы не хотели уйти… вы хотели меня протестировать. Две недели. Эксперимент дурацкий. И втянули Влада… втянули моего брата, который смотрел как мне плохо… Я-то думала, что вы просто дурак, а вы рассчётливый хладнокровный дурак!
—
— Ну простите, что не оправдала ваших ожиданий, Егор Иванович! Это же так важно, чтобы претензии всегда были как по учебнику! Чётко, правильно сформулированные, с предпосылками и и… итогами! — она стала мерить кабину шагами, а Егор прислонился к стенке и следил за её отражением в зеркале.
Ему нравилось, как рыжие волосы смотрятся, когда мелко завиты. И винного цвета платье, и помада эта. И пальто и шляпа и ботинки.
— Ты очень красивая, — весело сказал он.
— Вы дурак! А я ведусь.
— Ну ты же никуда не денешься от меня, верно? — он приблизился, а Вероника отступила.
Где это видано вообще? С каких пор она так делает?
— Почему?
— Ну так… — начал было он и понял, что ответить ничего толком не может.
Просто он и она — идеальная пара. Им всегда вместе чертовски интересно и не из-за истории или общих интересов. Они любит свою хижину, друг друга, чай из турецкого чайника, это бархатное платье, целоваться, смотреть друг на друга, засыпать вместе, гастрономические метафоры…
— … сравнивать солнце с грейпфрутом, старинные комнаты и деревянные столы, печку и запах дров, одиночество, тишину. Интриги. Детективы. Те колготки в сеточку. Долгие поездки на машине, Николая. Твои волосы, твои танцы, твой хриплый по утрам голос. Ты любишь, как я на тебя смотрю, как я зову тебя “звездой”, как я пишу о тебе в тетрадке, как мы остаёмся наедине вдали от всех.
Он начал думать про себя, а потом стал всё это говорить, и говорить, и говорить, так что она от каждого нового слова задыхалась, задыхалась, задыхалась в нежности.
До чего красиво было думать, что он всё это так же трепетно хранит, как она.
— … ты любишь то, что долго меня ждала, а я то через сколько моральных терзаний прошёл, прежде чем понял, какое ты сокровище. Что ещё тебе нужно? Зачем ты ищешь подвох? Я всегда буду интриговать, милая. И ты такая же один в один, скажешь нет?
Вероника икнула, потому что слишком надолго задержала дыхание, или от вина — кто знает, а потом кивнула и запустила лифт.
— Ладно, посмотрим, что будет дальше. Предчувствие у меня… нехорошее.
— Только без драк, умоляю!
Примечание:
Кто владычица русской земли?
Я,
И если узница моя не лжёт,
То по праву не место ей в глухой тюрьме,
Тогда место в глухой тюрьме — не ей, а мне…
О Боже!
Эта ночь решает всё!
"Эта ночь решает всё" — мюзикл "Граф Орлов"
=Давай будем вечно сидеть на кухне…
В том, что выйдет без драк, Вероника поклясться никак не могла.
Свадьба оказалась настоящим рассадником прекрасных роз. Чего только стоила прекрасная Гелла Петрова, которая уже зарекомендовала себя, как потенциальная “будущая” или “бывшая” — этого Вероника наверняка не знала. Но неприязнь никуда не делась.
Ещё тут крутилась приторная блондинка с кудрявой головой и таким же кудрявым мужчиной. До появления мужчины Вероника была настроена почти… агрессивно.
Коротковолосая хищница (и тоже блондинка, да что ж такое) гарцевала по ресторану и стреляла глазками во все стороны. Ещё один “объект”.
А следом за ней брюнеточка с милым личиком. Чтоб их… обеих!
Веронике казалось, что даже полненькая девушка, за которой хвостом следовал богач-Петров, брат Геллы, смотрит на Егора.
— Ты чего-то напряжённая какая-то, — пробубнил Егор.
— Да… тут акулы, всюду! — воинственно заявила Вероника и чуть сощурилась.
— Так тебя это… получается в свет выводить нельзя? — рассмеялся он, а Вероника бросила на него строгий взгляд.
— Не смейтесь! Хмурьтесь! Хотя нет… я в вас в хмурого влюбилась… ой, будет драка. Смотрите сколько акул! Вон блондинка с короткими волосами, видите? Прям акула!
— Кира-то? Так она с Алисой, с вон той брюнеткой, — усмехнулся Егор Иванович, но Соболеву это нисколечко не убедило.
— Акулы! — покачала головой она и подхватила шампанского. — А блондинка… — она кивнула на кудрявую. — Ах, она ещё и ба-армен!
Пухленькая Нина и блондинка по имени Лида, пошли за бар и начали в четыре руки целую шоу-программу для гостей.
— Ага, зато во-он там её муж. А у Нины есть Петров.
— Ну… где Петров, а где вы? — фыркнула Роня.
— Ты чего такая ревнивая?
— Я дальновидная…
— И немного пьяненькая. Ну что? Пять минут полёт нормальный?
— Это как? — Вероника поплелась следом за Егором по залу, чтобы занять столик.
За него же усадили и Льва, и Геллу, и Петрова, который восхищённо смотрел, как Нина ловко вертит шейкер пухлыми пальчиками.