Любимый (м)учитель
Шрифт:
— О-о-о… — завыла, давясь смехом Вероника, а Егор стал, как маленькую трепать её за щёки.
— Да-а, вот от этих самых штук, ну ты прямо хомяк. И твоя музыка — это кошмар, но она о тебе многое рассказывает.
— Всего лишь то, что я люблю занудные арии с глупыми текстами? — уже серьёзнее смпросила она.
— Нет… да. Никогда об этом не думал. Просто это будто твоё состояние души и оно прекрасно. И то что ты по ним учишь историю — отвратительно, но мило.
— Вы сейчас так много сказали, а на самом деле можно просто обойтись… “я…
— Как скучно! Вот бы Толстой обошелся словами “Война” и “мир”.
— Реально! Вот бы… — Роня упала на спину, и теперь Егор мог беспрепятственно задирать её майку. — Зачем вы ушли? Зачем это было нужно?
— Не ной. Нужно и всё. Я может с силами собирался. Ну вот такой я, мне нужны паузы. Смирись.
— А из института?
— Да на самом деле работу другую предложили, так что просто совпало. Не забивай голову глупостями. Не буду даже извиняться… хотя может и стоило бы. Но мне тоже было плохо, — он навалился на Веронику, упираясь руками по обе стороны от её головы. Коснулся её носа кончиком своего. — Ты меня, ябеда, на глазах у всех поцеловала…
Она кивнула.
— Ты меня соблазняла.
Она кивнула.
— Ты провалила все экзамены.
Она кивнула.
— Без тебя так чертовски скучно…
— Скучно?
— Да. Очень. Как я раньше жил вообще? Не понимаю.
— Без соуса… Мы это обсуждали как-то, на примере соуса, помните? — спросила она. — Вы говорили, что гастрономические метафоры — это ваша фишка, и перестали ими со мной говорить…
— С тобой ими нельзя. Тебя это не ставит в тупик, ты их понимаешь! Мы другие придумаем.
— Вы что-то когда-то чинили?
— Ну не в таких масштабах. Шуруй за кистями, я гвозди искать.
Они разошлись в разные стороны строительного, чтобы встретиться спустя четверть часа. Сложили всё купленое на дно корзины и встали уставившись на неё, как на сложную задачку по алгебре.
— Всё? — с надеждой спросила Роня.
— Да кто бы знал, — вздохнул Егор. — Думаю, что сойдёт!
Решение чинить дом даже не подверглось обсуждению. Просто проснувшись утром в душной от тлеющей печки комнате, они как-то сами решили не сговариваясь, что неплохо бы покрасить стены. Как в старину — извёсткой. А ещё поставить нормальную кровать, занавески купить и вывезти хлам.
Им почему-то нравилось это ужасающее место в котором даже не было электричества, а зимой печка бы, наверняка, не помогла. Но забросив все дела, даже не задумавшись о том, что делать так категорически не стоит, поехали таки в строительный, и едва успев заехать домой к Веронике, чтобы принять душ, помчали за город.
При свете дня двор пугал ещё сильнее. Трава в человеческий рост, красивыми стогами лежала на территории, дикая природа поглощала участок, наводя свои порядки. Один сорняк — вытеснял других, а потом приходили малина с вишней и давили всё живое на своём пути.
Работа закипела. С невероятным энтузиазмом эти двое принялись за неё, не пригласив ни
Выносили старые лопаты и грабли, стол и набор разномастных стульев. Всё это, пока было солнце и не слишком дул ветер, чистили и красили. Всё кривое пошло на свалку, всё ровное — обновилось.
Запуская учёбу, пропуская репетиции — Вероника сходила с ума от счастья, утром выходя из машины Егора с пакетом очередных материалов или чистящих средств, а вечером усталая заваливаясь на пассажирское сиденье.
И разъезжаясь по разным квартирам, чтобы спать, они долго прощались. Так мучительно, будто речь шла о вечности, а не паре часов.
— Мне это не нравится! — говорил иногда Влад, строго глядя на сестру. — Он же уходил!
— Только ненадолго…
— Он может сделать это снова!
— Не может, — отвечала Вероника, и думала о дачном домике, который теперь ей казался её самым родным и единственным домом.
После радости неприятности, по теории вероятности. Так говорят, кажется?
Это случилось в одно воскресное утро, когда выспавшаяся Вероника выходила из квартиры, чтобы бежать вниз, к Егору.
— Простите, Вероника? — женский голос, очень мягкий и тихий позвал и она застыла так и не нажав на кнопку лифта. — С вами можно поговорить?
Примечание:
Я любить тебя буду — Можно?
Даже если нельзя… Буду!
И всегда я приду на помощь,
Если будет тебе трудно!
"Я любить тебя буду, можно?" — Э. Асадов
=Пообещайте мне любовь… такую вечную!
— Меня зовут Сафо! Мы виделись как-то… нам сдал “квартиру без комнаты” Егор…
— Д-да, да. Я вас… не помню, простите, — улыбнулась Вероника.
— Ну мы виделись всего раз, в кафе. Вы были со Львом, — закивала Сафо. — У нас тут приглашения для Егора, и, видимо, вас. На свадьбу. Передадите?
Девушка была ужасно милой, улыбчивой и очень светлой. Но от простых слов, которые она сказала с совершенно очаровательной улыбкой, отчего-то стало страшно. Потому, как замороженная, Вероника взяла карточку, кивнула и скрылась в лифте.
Одно только слово “свадьба” перепугало до ужаса. Будто в этом простом событии таится ужасный смысл, что-то большее, чем торжество с тамадой.
Это глупости. Это в прошлом. Не со мной. Он никого раньше не любил…
Вероника торопливо выскочила из подъезда и бегом бросилась к машине Егора.