Любить того, кто рядом

Гиффин Эмили

Самолет делает завершающий маневр и идет на посадку.

Энди складывает газету, запихивает ее в сумку и стискивает мою руку.

— Ну, ты как?

— Все хорошо, — говорю я, а сама думаю, что с Энди мне всегда хорошо.

Через несколько минут мы благополучно приземляемся в Атланте, несколько раньше расчетного времени. Энди достает наши пальто с багажной полки, а я включаю телефон — проверить, не звонила ли Марго. Накануне вечером мы условились встретиться на выходе из здания аэропорта в половину десятого, но Марго запросто может не уложиться во время или вовсе

переиграть планы. И действительно — на дисплее мигает значок голосовой почты. Одно новое сообщение, но оно, как выясняется спустя мгновение, не от Марго. С волнением и страхом я понимаю, что оно от Лео. Лео, который две недели назад намеревался возобновить старую дружбу, и теперь держит слово.

Я в панике оглядываюсь на Энди. Он ни о чем не подозревает, так что можно запросто прослушать сообщение. Честно говоря, я умираю от любопытства. Но чувство вины побеждает, и я обрываю телефонный голос сразу после: «Привет, Эллен, это Лео…». В родном городе Энди, в присутствии Энди — ни слова больше, и точка.

Глава 9

Мы с мужем забираем багаж с рекордной скоростью и запыхавшиеся, появляемся на выходе из аэропорта.

— Просто песня! — заявляет Энди. Он страшно гордится своим умением путешествовать «без проблем». А вот и серебристый «мерседес»-внедорожник Уэбба и Марго.

Кажется, имеет место конфликт интересов Марго и женщины-полицейского. Дюжая служительница порядка восседает на велосипеде, сиденье которого явно мало для ее слоновьих бедер, и наверняка говорит Марго, что стоянка запрещена. У моей подруги фирменное приторно-вежливое выражение лица — явный признак того, что она не намерена уступать. Но спокойный тон не в силах, как видно, усыпить бдительность полицейской, поскольку она пришпоривает велосипед мощными ботинками на рифленой подошве и вопит во весь голос:

— Леди, я вам говорю: только погрузка-разгрузка! А ну отгоняйте машину!

Марго картинно прижимает ладонь к груди и вздыхает: «Боже мой!» — но тут видит нас.

— Вот вам и погрузка! Мои родственники приехали, наконец.

Коп при исполнении вперяет в нас гневный взор, а затем — делать нечего — катит на своем велосипеде искать другую жертву.

Я улыбаюсь: Марго в очередной раз вышла победительницей, и опять не без изящества. Она выскакивает из машины нам навстречу. Длинный верблюжьего цвета кашемировый свитер с поясом, темные джинсы заправлены в шоколадные замшевые ботильоны, большие очки — просто картинка из модного журнала. Надо сказать, она носила такие очки даже в девяностые, когда «писком» были маленькие оправы. В целом Марго выглядит не хуже, а может, даже лучше, чем в Нью-Йорке.

— Как здорово, что вы приехали! — визжит она и обнимает одной рукой Энди, а другой меня, что выходит у нее порывисто и вместе с тем деликатно. Глядя на ее миниатюрную фигурку, трудно предположить, что она беременна, да и срок еще и слишком мал. Вот только грудь… У Марго вообще-то третий размер,

но сейчас больше похоже на четвертый… «Мы все друг про друга знаем», — думаю я с улыбкой. Потом показываю глазами на ее грудь и говорю одними губами: «Класс!» Марго со смехом отвечает, что дело не столько в беременности, сколько в хорошем бюстгальтере.

Энди засмущался, засовывая сумку в багажник.

Но вот аэропорт позади. Наш автомобиль мчит по шоссе, мы с Марго устроились на заднем сиденье, мужчины вперсди. Оживленный разговор не прекращается ни на секунду — обсуждаем главным образом ремонт в заднем крыле дома Уэбба и Марго, где предполагается устроить детскую.

— Подрядчики у нас, — возмущается Марго, — форменные вредители! Копаются и копаются, как черепахи. Я их честно предупредила — пусть только попробуют не закончить к появлению ребенка!

— Они никак не успеют, золотко, — говорит Уэбб, почесывая мужественный подбородок. — Они же кофе пьют каждый час.

На нем свитер того же цвета, что у Марго. Интересно, они специально оделись почти одинаково? С них станется. Взять хотя бы их парные оранжевые мокасины, которыми они некогда всех поразили.

Уэбб оглядывается, обходит какой-то замешкавшийся «фольксваген» и спрашивает:

— А Марго вам рассказывала, какие у нас кожаные полы в цокольном этаже?

— Нет, — с удивлением говорю я. Как могла такая новость не просочиться в наши ежедневные телефонные сводки?

Марго тычет пальцем в спину Уэбба, словно говоря: «Идея его», — но заметно, что она гордится нестандартными эстетическими запросами мужа.

— Кожаные полы?! Ничего себе, — комментирует Энди.

— Да. Форменный декаданс, знаешь ли. Вот подожди, сам увидишь, как красиво.

— А кожа разве не потрется? — спрашиваю я и отмечаю, что в очередной раз ухитрилась выставить себя донельзя приземленной и прозаической личностью по сравнению с Уэббом.

— Потертость только придает благородства, — снисходительно возражает Уэбб. — А потом, по коже надо ходить босиком.

— Мы такие полы видели в одном спа-салоне, когда отдыхали в Калифорнии. Ну и загорелись идеей, — рассказывает Марго. — Я в этой комнате занимаюсь йогой и медитирую.

«Все-то она успевает», — с любовью думаю я и спрашиваю, словно удивляюсь:

— Ты занялась йогой?

Марго сроду не любила фитнес. Когда она изредка появлялась в спортивном зале, то чаще всего рассеянно крутила педали велотренажера с журнальчиком в руке.

— С появлением ребенка, — важно поясняет моя подруга, — нужно больше сосредоточиваться на своем теле.

С этими словами она прикладывает ладошку к своему по-прежнему плоскому животу. Спору нет, Марго изменилась. Собственно, это произошло даже до беременности — с тех пор как уехала из Нью-Йорка.

Совершенно неудивительно. Стоит мне, например, уехать из города хотя бы на выходные, я удивительным образом успокаиваюсь. Атланта тоже, конечно, большой город, но несравнимо более роскошный и вальяжный. Даже деловой центр — мы как раз его пересекаем — после сумасшедших небоскребов Большого Яблока кажется уютным, почти игрушечным.