Любить того, кто рядом
Шрифт:
Тем не менее, я, запершись в кабинке, обдумываю — звонить Лео или послать сообщение? Цепляясь за остатки моральных принципов, я делаю выбор в пользу эсэмэс и торопливо набираю дрожащими руками: «Привет, получила сообщение. Что случилось?» Потом сразу отправляю, чтобы не было соблазна перечитать написанное или вообще передумать. Зажмуриваюсь, опускаю голову.
От осознания сделанного мне становится легче и в то же время еще страшнее — я чувствую себя как алкоголик после первого глотка водки. Ощущение усиливается, когда через несколько секунд телефон начинает вибрировать, а на экране высвечивается номер Лео. Я выхожу из дамской комнаты,
— Привет, — раздается в трубке голос Лео, — я получил твое сообщение.
— Ну и?.. — Я нетерпеливо жду продолжения и без конца оглядываюсь по сторонам, ведь теперь мой разговор могут услышать не только Марго и ее мать, но и мужчины семейства Грэм, если кто-нибудь из них вдруг решит отправиться в туалет, который тут неподалеку.
— Как дела? — спрашивает Лео.
— Нормально, — сухо отвечаю я. — На самом деле мне сейчас не очень удобно говорить, мы ужинаем. Я позвонила узнать, о чем ты хотел меня спросить.
— Понимаешь, — говорит Лео, словно нарочно делая эффектную паузу, — это долгая история.
Я вздыхаю и думаю, что в кои-то веки у мистера Давай-скорей-к-делу нашлась для меня долгая история. И как не вовремя!
— Если можно, я хотела бы услышать ее в сокращенном варианте, — грублю я, все еще не в силах догадаться, о чем идет речь. Будет ли это очередной пустяковый вопрос со фривольным подтекстом вроде того, насчет фотоаппарата? Или Лео захочет узнать, не от меня ли заразился какой-нибудь болезнью? Или ни то и ни другое? Откашлявшись, Лео наконец продолжает:
— Вообще-то я насчет работы. Твоей работы.
Я невольно расплываюсь в улыбке. Значит, он все-таки видел мои снимки. Так я и знала!
— Слушаю, — говорю я как можно сдержаннее, изо всех сил вцепляясь вспотевшей рукой в сумочку.
— Ну так вот, как я уже сказал, это долгая история…
Я делаю несколько шагов в сторону обеденного зала и судорожно выглядываю из-за угла, желая удостовериться, что все Грэмы по-прежнему за столом. Убедившись, что по крайней мере в ближайшие несколько секунд мне ничто не угрожает, я иду обратно в магазин, улыбаюсь продавцам, мол, спасибо, не беспокойтесь, и продолжаю разговор:
— Может, расскажешь?
Лео продолжает:
— Как насчет заказа на фотопортрет? Ты ведь занимаешься портретной съемкой?
— Да, — отвечаю я, сгорая от любопытства, кого Лео хочет предложить мне в качестве натурщика.
Я спрашиваю об этом, заранее готовясь отказаться от предложения. Так и представляю, как скажу ему, что у меня все время расписано на несколько недель вперед. Что у меня вообще-то есть агент, регистрирующий заказы, а в приработке я не нуждаюсь. В общем, что я кое-чего достигла — может, не слишком многого, но мне этого вполне достаточно. Короче говоря, спасибо, конечно, за предложение, но, увы. «Да, кстати, чуть не забыла сказать… Лео, пожалуйста, не звони мне. Не обижайся, просто нам больше не о чем говорить. Ведь правда? Ну, пока!»
И тут Лео, в очередной раз откашлявшись, наконец, раскрывает карты.
— Нужны фото Дрейка Уоттерса, — говорит он.
— Дрейка Уоттерса? — переспрашиваю я, не веря собственным ушам и надеясь, что речь идет о каком-нибудь другом Дрейке, не о десятикратном лауреате премии «Грэмми», живой легенде всех времен и номинанте на Нобелевскую премию мира.
Хотя, конечно, как раз его Лео и имеет в виду.
— Его самого, —
Такой козырь крыть нечем. В старших классах я по крайней мере раз в неделю надевала в школу футболку с портретом Дрейка, которая отлично смотрелась с потертыми джинсами и модными кедами, украшенными черными вышитыми пацификами. Несмотря на то, что с некоторых пор я перестала увлекаться творчеством мистера Уоттерса, он, безусловно, успел обосноваться в моем неофициальном списке звезд, которых я бы до смерти хотела сфотографировать, соседствуя там с Мадонной, Биллом Клинтоном, Мэрил Стрип, Брюсом Спрингстином, королевой Елизаветой, Стингом да еще, пожалуй, Джорджем Клуни, пусть он и казался неуместным в этой компании.
— Ну так что? — иронизирует Лео. — Примешь заказ?
От досады я принимаюсь мыском туфли ковырять пол.
В этот момент я ненавижу Лео: он предлагает мне то, от чего я не могу отказаться. Я ненавижу себя, потому что вот-вот соглашусь. Я уже, кажется, даже почти ненавижу Дрейка Уоттерса.
— Да, — говорю я, переживая горечь морального поражения.
— Отлично, — отвечает Лео. — Позже созвонимся, обсудим детали?
— Хорошо, — соглашаюсь я.
— Как насчет утра понедельника?
— Договорились, позвоню в понедельник.
Я прощаюсь и даю отбой, а потом возвращаюсь за стол с пониманием того, что теперь у меня появился еще один секрет от Грэмов. Тут как раз подают десерт, и я, чтобы скрыть смущсние, с притворным энтузиазмом принимаюсь за крем с кардамоном и глазированным кумкватом.
Глава 11
Утро понедельника наступает внезапно — так всегда бывает, когда толком не знаешь, как поступить. С субботнего вечсра мой мозг без конца генерировал стратегии в отношении Лео и Дрейка. Может, лучше вообще не перезванивать Лео в понедельник? Или надо немедленно обо всем рассказать Энди — пусть он и решает, быть или не быть этой съемке? Или все-таки встретиться с Лео и обсудить все подробности самого важного заказа на данном этапе моей карьеры?
И вот, поцеловав на прощание мужа и пожелав ему хорошего дня, я стою у дверей, и некоторое время думаю, как быть. В голове при этом почему-то звучит потрясающий хит Дрейка «Перекрестки», тот самый, где лирический герой повествует об ужасных последствиях измены любимому человеку. Наконец я, кажется, понимаю, что делать, и бросаюсь к окну гостиной, чтобы еще раз взглянуть на мужа, такого красивого в коротком темно-синем пальто с красным клетчатым шарфом. Энди выходит из парадного на улицу и, беззаботно помахивая портфелем, сворачивает за угол на Парк-авеню. Его благородный профиль еще некоторое время стоит у меня перед глазами, и это помогает принять окончательное решение.
Я медленно возвращаюсь на кухню и смотрю на часы. Без восемнадцати десять. Вполне приличное время для звонка. Впрочем, прежде все-таки лучше выпить кофе. Наши кофеварка сломалась пару недель назад, а чайника нет, поэтому я ставлю чашку с водой в микроволновку и достаю банку растворимого кофе — такой же раньше каждое утро пила моя мама. Рассматриваю лицо кофейного плантатора на этикетке и удивляюсь, почему прежде он казался мне старым, а сейчас уже не кажется: на этой картинке ему лет сорок от силы, мужчина в самом расцвете сил. Что и говорить, забавно.