Любить – значит страдать
Шрифт:
– Ты абсолютно прав, – согласилась я и, пока Джонатан вставлял ключ в металлическую дверь, равнодушно оглядела неказистое строение.
– Не стоит судить по внешнему виду, – посоветовал Джонатан. – Внутри все полностью переделано.
Он открыл дверь, включил свет, и я увидела металлическую лестницу, ведущую к проему на втором этаже.
– Похоже, что так, – заметила я, рассматривая суперсовременное помещение. Белые стены высотой около двадцати футов, массивные балки на потолке, отделанные кирпичом огромные
– Да, мне крупно повезло найти это место.
Я подошла к маленькому черному столику возле окна, из которого виднелись покачивающиеся на воде лодки. Напротив пристани был затон, где лодки поменьше ждали благоприятных погодных условий, чтобы выйти в море.
– Чего-нибудь выпьешь? – крикнул Джонатан из кухни – блестящей, безупречно чистой, с высокими деревянными шкафчиками и мраморными прилавками.
– Нет, спасибо.
Джонатан достал из холодильника пиво и тут же открыл его. Потом подошел к длинному черному столу, на котором была установлена стереосистема. Я же устроилась на ультрасовременном бежевом диване. Диван стоял поперек комнаты, и отсюда было очень удобно разглядывать помещение. Откинувшись на подушки, я подняла голову и увидела рядом с кухней что-то типа антресольного этажа, куда вела металлическая лестница. Должно быть, там располагалась его спальня, но снизу было не разглядеть.
Его студия оказалась такой… чистой. Странно, с какой стати он беспокоился насчет беспорядка. Здесь было даже слишкомчисто. И тут до меня дошло, что в комнате не было ничего, кроме мебели. Никаких картин, никакого декора. Ничего… личного.
– И давно ты живешь здесь? – Я решила, что он еще не успел закончить оформление студии.
– Со времени окончания университета, – признался Джонатан.
Все это время он пытался найти запись группы, о которой говорил, когда мы играли в бильярд.
– Значит, уже два года? – еще раз удивленно оглядев помещение, констатировала я.
– Да, типа того, – сказал он, когда комнату наполнили звуки глубокого женского голоса в сопровождении акустической гитары. – Я все понимаю. Просто у меня здесь минималистский стиль. Но я даже не знаю, как все это украсить.
– А разве у тебя никогда не было подружки, способной тебе помочь?
– Я понял, что иметь в друзьях девушек опасно. Чревато ненужными осложнениями. Нет, у меня таких не водится.
– Осложнениями? – удивилась я.
– Со временем кто-нибудь из них обязательно хочет большего. И тогда все осложняется, – пожал он плечами.
– О… – кивнула я. – Ты совершенно прав.
– Выходит, с тобой тоже так было? – заинтересовался Джонатан, присаживаясь на стул рядом с диваном.
– Хочешь, чтобы я поделилась
– Мне почему-то кажется, что вы никогда не были только друзьями, – заметив краску на моем лице, задумчиво произнес Джонатан.
– Нет, наверное, это не так, но я понимаю, о чем ты. Просто сейчас он якобы дружит с девочкой, но она буквально липнет к нему. И это, как ты правильно выразился, все осложняет.
– А тебе не все равно, с кем он дружит? – спросил Джонатан. – Ведь у тебя же есть я.
– Я не против. Но мы с тобой – дело другое. У нас нет никаких сложностей.
В ответ Джонатан скептически поднял брови:
– Верно. У нас с тобой все очень странно.
Я рассмеялась и кивнула. Потом скинула туфли, поджав под себя ноги. И тут загудел мой мобильник. Сообщение от Кейси:
Я усмехнулась и ответила:
– Это твоя подруга? Тебе что, уже пора?
– Нет, она все еще на вечеринке.
– Хорошо, – произнес Джонатан и, встретив мой удивленный взгляд, поспешно отвернулся.
– Мне нравится, – оставив в стороне его странное замечание, оценила я исполнительское мастерство группы. – Прекрасное звучание.
– Да. Поют двое. Парень и девушка, – объяснил Джонатан. – Что-то нереальное.
Их голоса звучали в унисон. Меня заворожили слова песни. Я заслушалась, дав возможность певцам говорить за нас. Потом закрыла глаза и всецело отдалась во власть музыки.
– Эмма? – позвал меня Джонатан. Я с трудом открыла глаза. Веки словно свинцом налились. Должно быть, я задремала. – Ты в порядке?
– Извини. – Я потрясла головой и выпрямилась, чтобы стряхнуть остатки сна. – Что-то я притомилась.
– Нет, я серьезно. С тобой все в порядке? – пристально посмотрев на меня, повторил он вопрос.
Не выдержав испытующего взгляда его карих глаз, я кивнула:
– Просто я совсем мало спала.
– И плохо ела, – упрекнул меня Джонатан.
– Неужели это так заметно? – виновато пожала я плечами.
– Есть такое дело, – кивнул Джонатан.
– Неделя выдалась какая-то сумасшедшая, – попробовала оправдаться я.
– Полагаю, это еще мягко сказано, – сухо усмехнулся он. – Да-да, знаю, мы решили об этом не говорить, но, если хочешь, давай все обсудим. Мне очень жаль, что так получилось. И я чувствую себя виноватым.
– Вовсе нет, – твердо сказала я. – Дело не в том, что я прогуляла школу и провела с тобой день, а в том, что слишком долго не видела дальше своего носа.
– Ты о чем?