Любите ли вы САГАН?..
Шрифт:
Буквально за несколько минут до поднятия занавеса один инцидент потряс публику. За кулисами и в оркестровой яме появились девять агентов полиции. Они искали бомбу, о которой сообщил анонимный абонент по телефону. Все зрители принялись заглядывать себе под кресла. И только Франсуа Мориак остался хладнокровным — он привык ко всяким угрозам. Наблюдая из ложи за действиями своих людей, префект полиции беспокоился за официальных лиц, сидевших рядом с ним: это министры Валери Жискар д’Эстен, Бомгартнер и Бокановски. Но бомба так и не была найдена, спектакль начался без происшествий. Можно сказать, что здесь собрался весь цвет Парижа. В этот декабрьский вечер на бульваре Бон-Нувель, 38, можно было встретить семью Ротшильд, Мелину Меркури, Джо Дассе-на, Софи Демаре, Жоржа Помпиду, Саша Дистеля, принца Александра из Югославии, Мари-Лорде Ноай… На выходе из зала слышались сдержанные комментарии, и это очень беспокоило Пьера Куареза, отца Франсуазы, который ради такого случая надел красивый голубой костюм в светлую полоску. Однако в ложе актеров автор, постановщик и директор театра «Жимназ» выслушали теплые слова благодарности. Президент Фор, Морис Дрюон, Рене Клер и Виль-фрид Баумгартнер высказали свое удовлетворение спектаклем. Мари Белль и Франсуаза
Но на следующий день, когда все светские любезности закончились, наступила очередь критиков.
Профессионалы считали, что пьеса «Замок в Швеции» — замечательна. Но этого они не могут сказать о «Скрипках, звучащих иногда». «Безусловно, можно иронизировать по поводу этой слишком нежной, слишком несложной, наивной и даже слишком нравоучительной музыки, — писал Бертран Пуаро-Дельпеш. — Некоторые услышат лишь неспешные удары смычка, и никто не будет виноват. Пьеса «Скрипки, звучащие иногда» воспринимается не всеми. Каждый слышит по-своему». «Эта пьеса на волне популярности, но именно на волне, — отмечал Поль Гордо. — Здесь концы не вяжутся с концами, несмотря на сложнейшую комбинацию, здесь нет ни правды, ни даже ее подобия». Остается лишь Франсуа Мориак, который слепо хвалит все, написанное Саган: «Я не знаю, что меня трогает в этой юной женщине, даже когда речь идет о ее менее удачных или совсем неудачных произведениях. Здесь другой случай. Я понимаю, что меня трогает. Это ее видение зла: она о нем действительно знает, распознает его и демонстрирует. Вот что меня ошеломляет. И если вы мне скажете, что здесь нечем восторгаться, вы ошибетесь, так как людей разделяют не столько их добродетели и пороки, сколько умение отличить одно от другого».
Все предвещало, что пьесу «Скрипки, звучащие иногда» ожидает успех, подобный «Замку в Швеции». В декабре 1961 года Дэвид Пэлхам, продюсер театра, приобрел авторские права на постановку пьесы. Он надеялся поставить ее в лондонском театре к Пасхе, потом в Нью-Йорке к осени, тогда Франсуаза Саган смогла бы в ноябре вылететь в Соединенные Штаты, чтобы присутствовать на репетициях, Но в Париже публика пьесу не оценила, и пришлось приостановить выступления на пятьдесят пятом спектакле.
С 19 февраля по 24 марта 1962 года в Соединенных Штатах проходил французский театральный сезон. В программе значилось пять спектаклей, причем каждая пьеса должна была идти в течение недели. Сезон начался с пьесы «Скрипки, звучащие иногда», за ней следовал «Мизантроп» Мольера с Мадлен Делавевр и Жаком Франсуа. Эти же актеры играли и в спектакле «Лунный Жан» Марселя Ашара. С 12 марта Дени Робен и Жорж Маршаль исполняли роли в спектакле Жана Ануйя «Приглашение в замок». Чтобы закончить сезон на оптимистической ноте, была показана пьеса «Сообщение для Марии» Поля Клоделя с Даниэль Делорм, Лоле Беллоном, Мишелем Эчверри. «Скрипки, звучащие иногда» плохо перенесла поездку за океан. «Пьеса мадемуазель Саган страдает явными структурными недостатками и банальностью сюжета», — писала газета «Таймс». В газете «Дейли мейл» критика была еще более категорична: «Эта скучная бульварная пьеска поставлена с совершенно неуместной торжественностью, хотя Мари Белль играет довольно прилично». Статья заканчивалась следующими словами: «Это довольно грустная прогулка по бульвару Саган». «Франсуаза Саган, почему вы пишете столь примитивные пьесы? — вопрошала «Дэйли экспресс». Что касается публики, то ей, кажется, понравился стиль Франсуазы Саган.
Все билеты были проданы, осталось лишь несколько откидных мест, билеты на которые с руками вырывались у перекупщиков черного рынка за бешеные деньги. В конце представления публика аплодировала Мари Белль и всему актерскому составу в течение пятнадцати минут. Месяц спустя на той же сцене, в театре на Пиккадилли, шло представление пьесы «Замок в Швеции». Полный провал. «Это очень неудачная пьеса хорошего театра, — писала «Дейли мейл». — Была сделана попытка слегка скопировать Ж. Ануйя, а получилась претенциозная пошлость». «“Замок” Франсуазы Саган рушится со страшной силой» — озаглавила свою статью «Дейли экспресс». «Здесь присутствуют элегантность без души, техника без содержания, движение без сюжета… Саган нас разочаровывает».
6
АМЕРИКАНСКАЯ МЕЧТА
В Миннеаполисе, в скромном деревянном домике американского стиля, окруженном оградой из естественной растительности, без забора, жила семья Вестхофф: отец, мать и их одиннадцать детей. Они с ностальгией вспоминали давно ушедшие дни изобилия, когда еще была работа на шахте. В 30-е годы семье Вестхофф, принадлежавшей к среднему классу, пришлось испытать на себе крутой поворот судьбы. Чтрбы уйти от слишком властного отца, младший сын Роберт решил подделать документы и вступить в американскую армию, куда юношей брали только с восемнадцати лет. Ему же в 1946 году было лишь шестнадцать. В американских вооруженных силах он быстро сделал карьеру. Этот талантливый молодой человек в восемнадцать лет уже получил звание офицера. Фактически Роберт Вестхофф стал самым молодым офицером в Америке. Но начальство узнало об обмане, и его выгнали из армии за это мошенничество. Роберта вновь призовут в ряды вооруженных сил, уже в качестве эксперта, когда начнется война в Индокитае и Корее. После сражения при Дьенбьенфу Вестхофф, как и все его соотечественники, будет срочно отправлен на родину и никогда больше не станет участвовать в военных действиях. Так же как никогда он не вернется в Миннеаполис, к прежней жизни. Случайно Роберт купил билет до Филиппин, где пробыл несколько лет, а затем отправился на Аляску, после чего вернулся на Американский континент, в Мексику. Военная пенсия бывшего ветерана позволила ему поступить в университет в Мехико. Вестхофф мечтал изучать изобразительное искусство. Говорили, что один сезон он даже работал с голливудской труппой, выступающей на льду. В конце 50-х годов этот неутомимый путешественник решил провести две недели в Париже. На самом деле американец прожил там до конца своих дней, то есть до декабря 1990 года. Вначале Роберт устроился в мастерской, расположенной в XVIII округе Парижа, где все было залито светом,
Франсуаза Саган и Роберт Вестхофф посещали одни и те же ночные заведения, общались с одними и теми же людьми, так что они не могли не встретиться.
— И чем вы занимаетесь? — поинтересовалась романистка, которой он явно понравился.
— Я скульптор, — ответил американец.
Это не совсем так. Но надо же что-то сказать… Отныне Роберт Вестхофф, Шарль де Роан-Шабо и Франсуаза Саган, которая, как правило, появлялась с Паолой Сан-Жюст, проводили время вместе, пока им не пришла в голову мысль, что необходимо изменить свою жизнь. Пьер Берже, который очень хорошо их всех знал, объяснял это так: «Это история двух женщин, живущих почти все время вместе (Франсуаза Саган и Паола Сан-Жюст), и двух мужчин, у которых также близкие отношения (Шарль де Роан-Шабо и Роберт Вестхофф). Шарль женился на Паоле, а Франсуаза вышла замуж за Роберта. Быть может, это была игра. Возможно… Да знали ли они сами об этом?» Он добавляет: «Это была эпоха, когда Франсуазе хотелось брать от жизни все, хотя иногда она оказывалась в переделке. Нас восхищали автомобили, скорость, сама жизнь. Мне довелось встретить немало людей, и Франсуаза была самой необычной из них». Вероник Кампион, подруга детства Саган, тоже вспоминает об этой истории: «У меня было впечатление, что Шарль и Роберт устали от своих отношений, поэтому и задумали поменять пары». То, что могло бы стать нелепым окончанием вечеринки, на которой друзья хорошо выпили, превратилось в реальность. В июне 1961 года Боб Вестхофф и Франсуаза Саган присутствовали на венчании Паолы Сан-Жюст и Шарля де Роан-Шабо. Потом вчетвером они отправились в усадьбу Брей, где молодожены провели свой медовый месяц. От этого союза родилась девочка, крестным отцом которой стал Пьер Берже.
Шесть месяцев спустя, во время пребывания в Экмови-ле, Роберт Вестхофф встретился с маркизом Юрбеном де Лобеспеном, мэром Барневиля (Кальвадос) в его замке. Со своим милым акцентом и естественной учтивостью он сообщил ему о намерении жениться на Франсуазе Саган и обратился с просьбой скрепить этот союз в самой строжайшей тайне и как можно скорее. Он показал несколько удивленному мэру объявление о предстоящем бракосочетании, которое получил Жак Куарез из рук прокурора Лизьё во имя «поддержания общественного порядка в департаменте». На следующий день, в понедельник, 8 января 1962 года, за несколько минут до 11 часов утра, Роберт Джеймс Вест-хофф и Франсуаза Мари Анн Куарез переступили порог мэрии в Барневиле. Среди приглашенных были родители невесты, Сюзанна (свидетельница Боба), Жак Деффоре, Жак Шазо, Жак Куарез (свидетель Франсуазы) и его друг Альбер Дебарж. Скромно одетые — на Франсуазе черное пальто, а Боб в светло-голубом костюме, — они предстали перед мэром, явно польщенным благословить такой союз: «Мы счастливы встречать вас, мадам, этим утром и констатировать, что великая традиция продолжается: после Катрин д’Ольнуа, Флобера, Мюссе, четы Дитри, которые несколько лет назад жили в вашем доме, Барневиль приветствует вас и в вашем лице современную романистку, которой не пришлось несколько лет дожидаться славы». Несколько дней спустя Ги Шёллер стал участником аналогичной церемонии — он женился на молодой двадцатилетней женщине по имени Флоранс Селье…
Свадьба Франсуазы Саган и американского скульптора действительно была сохранена в тайне. Еженедельник «Пари-матч» получил эксклюзивное право на фотографии, сделанные во время церемонии, проходившей в мэрии Бар-невиля. Снимки появились неделей позже за подписью Жака Куареза. Первый раз в жизни романистке удалось избежать нашествия прессы. Но это спокойствие длилось недолго, и информация разрасталась словно снежный ком. После конфиденциального объявления в нескольких колонках печатных изданий о свадьбе романистки и прекрасного американца журналисты и фотографы бросились по следу молодоженов. Одному наиболее настойчивому репортеру удалось даже связаться с родителями Роберта в Миннеаполисе. Госпожа Вестхофф ответила на его вопросы простодушно: «Сначала мы получили короткую телеграмму от Боба, где он сообщил о своей свадьбе. И только потом нам стало известно имя его избранницы. Мы очень счастливы. Надеемся, Боб понимает, что он делает. В конце концов, ему уже тридцать один год, а в этом возрасте он вряд ли допустит оплошность».
Франсуазе Саган и Бобу Вестхоффу уже не скрыться от любопытных взглядов во время свадебного путешествия по Италии. На краденых фотографиях, которые попали к французам, рядом с супругами маячит высокий и тонкий силуэт. Это Жак Шазо. По странному стечению обстоятельств он тоже путешествовал. В начале февраля молодожены и их сопровождающий в спешном порядке уехали на моторной лодке из Венеции, предварительно оставив свои вещи в небольшом городке Кортина д’Ампеццо, где в засаде их дожидался итальянский корреспондент из «Воскресной газеты». Журналист рассчитывал на сенсацию, и она была у него в руках. Его статья от 11 февраля была перепечатана всеми изданиями. «Франсуаза Саган, кажется, в ожидании счастливого события, — писал он. — Имеется информация от светских кругов Кортина д’Ампеццо, городка, который молодая романистка покинула в субботу во второй половине дня на борту вертолета, будто она вылетела в Самедан, что недалеко от Сен-Морица. По слухам, Франсуаза Саган отправилась в Цюрих на консультацию к гинекологу».
Эта информация вскоре подтвердилась, и хроникеры увидели в этом причину, подтолкнувшую любовников к столь поспешной свадьбе. Они уверяли, что Франсуаза Саган говорила о своем желании как можно быстрее обзавестись ребенком (почему бы не в этом году!), поскольку знала уже в январе, что беременна.
Как бы то ни было, на время беременности романистка порвала со всеми своими привычками: она мало работала, бросила курить, пить, не посещала ночные заведения Парижа. Злые языки утверждали, что скандальная Франсуаза Саган даже принялась за вязание. Та, что вскоре станет самой знаменитой мамой во Франции, боялась родов. «Я не допускаю мысли, что он заставит страдать меня при появлении на свет, — говорила она, — тем не менее каждое утро делаю специальные упражнения, назначенные мне врачом, чтобы подготовиться к безболезненным родам. Материнство необязательно должно сопровождаться страданием. Библия устарела».