Любовь Демона
Шрифт:
Миланка визжит, спрыгивает с моих рук и бежит вперед.
— Стой, — ловит меня Демьян за локоть, когда я собираюсь идти за ней следом.
Разворачивает, одной рукой зарывается в волосы, второй сжимает бедро. Быстро целует, глубоко, рвано. Снизу вмиг бьет волна жара, колени слабеют, в голове мутится.
Из груди вырывается короткий глухой стон.
— Я уже соскучился... — хрипло шепчет Демьян в губы.
— Надо идти... — шепчу в ответ.
Мы еще раз жадно целуемся и с трудом отрываемся
Если бы можно было выбирать, я не задумываясь променяла бы завтрак на еще одну порцию секса. Но Демьян явно проголодался, к тому же у нас уже большой ребенок. Теперь до дневного сна ни о каком сексе можно даже не мечтать.
Топольские уже в ресторане. Не знаю, что такого на нас с Карениным написано, но Маша с Никитой сегодня смотрят на нас совсем иначе.
Если вчера в их глазах читалось напряжение и сочувствие, особенно у Маши, то сегодня у обоих во взглядах явно сквозит облегчение.
При этом они оба деликатно молчат. Только улыбаются и особенно нежно смотрят друг на друга.
Любовь она такая странная вещь. Заразная...
— Тебе сегодня наверное лучше не кататься, — говорит Никита Демьяну.
— Да, не буду, — мотает головой тот. — Только Миланку с Ангелиной отведу.
— А давайте лучше на коньках покатаемся, — предлагаю в свою очередь. — Здесь такой большой каток!
— Миланка умеет? — спрашивает Демьян.
— Исчо как умею! — встряхивает кудряшками дочка. — Меня мама научила!
— Мы с ней кататься начали, как только она ходить научилась, — говорю с тайной гордостью. — Сначала на коньках, потом летом на роликах.
— Вот это да! — восхищенно восторгается Никита и поворачивается к жене. — Мы свою так же тренировать начнем, да? Она у нас уже плавает!
— И я плаваю, и я плаваю, — Миланка хлопает в ладоши и прыгает возле Демьяна.
— У меня брат такой как Миланка, — говорю Топольским, — мы с мамой их вместе в бассейн водили.
— У нас с Никитой тоже есть брат, Максим, — улыбается Маша, — ему четыре.
— Наши с Машей родители поженились, — объясняет Никита в ответ на мой непонимающий взгляд. — Мой отец влюбился в ее маму, и они наградили нас брательником.
— Он вылитый Никита, — добавляет Маша, с любовью глядя на мужа.
— Это все хорошо, ребята, — говорит Демьян, — но есть одна неувязочка. Я не умею ездить на коньках.
Миланка взбирается к нему на колени и крепко обнимает за шею.
— Не бойся, папочка, — громко шепчет в самое ухо, — я ядом. Я тебя научу.
Глава 35
Демьян
Моя доченька сдержала слово. Надо было видеть, как она распереживалась, когда я наебнулся. Чуть не плакала. Еле ее успокоил.
Справедливости ради, наебнулся только один раз. Не такой я и кривоногий
Но Миланка так рвалась меня научить! Разве я мог отказать дочке в удовольствии потренировать папу?
Послушно ходил с ней вдоль бортика, потом они с Ангелиной меня за руки держали и по катку возили. Ангелина со смеху умирала, когда я ойкал и за Миланку хватался.
Топольский тоже ржал как конь.
— Я на вас смотрю и хочу, чтобы моя скорее подросла, — сказал Никитос, отсмеявшись, — одно удовольствие за вами наблюдать.
Ангелина при этом так нежно мне улыбнулась, что сразу захотелось затолкать ее куда-нибудь в угол и поцеловать. Долго и глубоко.
Но куда затолкаешь, если вокруг каток? Пришлось ограничиться одним сдержанным поцелуем, но зато обнял.
Я теперь как больной — мне ее все время трогать хочется. Кожа на руках болит, если долго к ней не прикасаюсь. Пусть и через одежду. Хотя лучше было бы без нее.
А самый кайф я ощутил, когда одна пожилая женщина обернулась на нас и сказала:
— Какая красивая семья!
Мы как раз к бортику подкатили отдохнуть. Миланка с Ангелиной по бокам, за руки держат. Я всячески демонстрирую неуклюжесть и неповоротливость. Дочка подбадривает, уговаривает не расстраиваться и обещает, что у меня все получится.
Потому что она «ядом».
Я Миланку одной рукой поднял, второй Ангела обнял и к себе прижал. Чтоб хоть как-то позажиматься.
Эта женщина с мужем тоже отдохнуть остановились.
И тогда меня пробило. Семья!
А как же иначе? Они моя семья, жена и дочка. Эта чужая тетка с таким теплом на нас смотрела, на миг в груди сдавило.
Она такая как мать, может, чуть старше. Что ж у чужих моя семья умиление и тепло вызывает, а родной матери мои самые близкие и дорогие люди безразличными оказались...
Но сопли пускать по этому поводу я себе точно не позволю. Улыбнулся женщине, подмигнул дочке.
— Сам себе завидую! Да, принцесса?
— Папина ядость, — поправила с серьезным видом Миланка. В последнее время она выбирает, как мне ее называть.
Тетушка, конечно, сразу руками давай всплескивать и ахать, какая девочка у меня милая.
Я сам знаю, что она милая. И что мама у нее красавица, тоже знаю. Мне одна идея в голову пришла, не дает покоя.
Я ее Никитосу озвучиваю, пока наши старшие девчонки младших девчонок уводят переодеться.
— Я хочу сегодня Ангелине предложение сделать. Как думаешь, не откажет?
Топольский хмурится, чешет затылок.
— Как тебе сказать... Будь на ее месте кто другой, думаю, шансы были бы минимальными. Но судя по тому, что я сегодня видел, она к тебе явно неровно дышит. Ну и ребенок у нее от тебя...