Любовь и Гниль: Сезон 1 (Эпизоды 7-12)

Хиггинсон Рейчел

Но я должна доверять Вону. Он не был тем человеком, которым был мой отец. Он был намного лучше. Он не был ни диктатором, ни тираном-садистом. Он был просто человеком, пытающимся сохранить жизнь тем, кто был ему отчаянно дорог. В том, что делал Вон или как он вёл себя, не было ничего злого, просто спокойное достоинство, которое требовало уважения, не потому, что он просил об этом, а потому, что он был действительно хорошим.

Он положил ладонь на ручку двери и кивнул головой

в сторону задней комнаты, где мы хранили большую часть нашей еды. Харрисон протянул руку, и Кинг пошёл туда. Миллер и Пейдж шли впереди меня, а Харрисон замыкал шествие.

— Запри за собой дверь, Харрисон, — пророкотал Вон свой последний приказ.

Харрисон принёс с собой походный фонарь, и прямо перед тем, как он закрыл за собой дверь, я услышала, как Вон тихим голосом отсчитал:

— Один, два… три.

А потом наша дверь закрылась, и я предположила, что они направились на зачистку улиц, в буквальном смысле.

Нам придётся уехать утром, несмотря ни на что. В округе будет слишком много тел, чтобы оставаться здесь. Мы всё равно планировали сделать это в ближайшее время, но поблизости было ещё несколько магазинов, которые мы решили проверить.

На данный момент мы собрали хорошие запасы, но пока у нас было место в большом фургоне, мы надеялись заиметь как можно больше провианта. Тем не менее, у нас было достаточно оружия и боеприпасов, чтобы продержаться некоторое время. Одежда и обувь, казалось, находились в рабочем состоянии у всех, и еды хватало, по крайней мере, на четыре дня. Достаточно, чтобы, как минимум, нам отправиться в путь и прибыть в следующее место с магазинами, кишащими зомби.

Было странно вот так сидеть взаперти, в то время как остальная часть группы ушла сражаться. Странно и ужасно. Мы понятия не имели, что происходит снаружи и не попал ли кто-нибудь в беду.

Харрисон беспокойно расхаживал перед дверью, а Кинг, даже когда он сидел, положив ноги на стол, продолжал проверять свой пистолет и нервно ёрзал. Миллер и Пейдж тоже сидели за столом, бледные и испуганные. И я не знала, что делать.

Я пыталась смириться с тем фактом, что действительно доверяю этим людям. Я доверила им свою жизнь, жизнь Миллера и всех остальных, о ком я, бесспорно, заботилась. И я знала, что они сделают всё необходимое, чтобы сохранить нам жизнь и безопасность.

Это было странно для меня.

У меня была общая неприязнь ко всем людям, и я никогда им не доверяла. Зачем мне это, если их так легко поколебать? А потом так легко убить? Доверять людям означало заботиться о них. И каждый раз, когда я заботилась о ком-то, их отнимали у меня — либо смертью, либо их собственными больными интересами.

Но я не могла удержаться от того, чтобы не полюбить эту компашку. Я молилась изо дня в день, чтобы они превзошли ужасающее неравенство и нашли какое-нибудь безопасное и постоянное место, где можно было бы дожить до глубокой старости — чтобы они дожили до глубокой старости.

Моя собственная жизнь не имела такого большого значения.

Я уже испытала всё самое важное, повзрослела, испытала абсолютное счастье и пережила изменяющую жизнь эпическую любовь. Мне почти ничего не оставалось, особенно в этом мире. И теперь, когда Миллер был с людьми, которые будут заботиться о нём и воспитывать его правильно, будущее, казалось, не имело значения для меня.

Я не была склонна к самоубийству, но и не была бойцом, как Риган. Я не умела преодолевать все трудности, как Миллер. Я была жертвой. Я не гордилась этим, но от правды не скроешься. И я гордилась тем, что всегда была честна.

Шансы на то, что все из этой группы выберутся живыми, были невелики. Так что, если бы мне пришлось стать жертвой, я бы ей стала. Если кто-то должен был умереть, то с таким же успехом это могла быть я.

И с этими людьми я знала, что они не просто бросят моё заражённое тело в ящик для трофеев. Они поступят гуманно и похоронят меня.

В этом было что-то успокаивающее.

Не то чтобы я действительно могла стать жертвой в этой импровизированной комнате паники. Но когда-нибудь я стану. Мне не придётся искать это, мне не придётся даже думать об этом. В какой-то момент в нашем будущем появится возможность, когда я смогу подойти к краю. Когда придёт время, я буду знать, что делать. Я спасу их жизни, как они спасли мою.

Я верила в это всем своим существом.

— Харрисон? — голос Пейдж был тихим и таким испуганным, что моё сердце замерло в груди.

— С ними всё будет в порядке, Пейджи, — пообещал Харрисон.

Я заметила, что он полностью перевоплотился для неё. Ушёл мятежный юноша, который хотел быть частью борьбы. Он был старшим братом, в котором нуждалась его младшая сестра. Я восхищалась такой зрелостью в столь юном человеке.

— С ними всегда всё в порядке. Вон, Нельсон и Хендрикс никогда тебя не бросят. Они сейчас вернутся.

Несколько минут она переваривала это мгновение, а потом спросила:

— А как насчёт Риган и Хейли?

Я наблюдала, как её подбородок дрожал в тусклом свете фонаря, а затем две слезинки скатились из уголков её глаз. Я сразу же захотела успокоить её, но Кинг опередил меня.

— Пейджерс, ты действительно думаешь, что Нельсон допустит, чтобы с Хейли что-то случилось? Или Хендрикс допустит, чтобы с Риган что-то случилось? Имей больше веры в своих братьев.

Я фыркнула от смеха, не успев себя одернуть. Его голос прозвучал чересчур возмущённо.

Пейдж хихикнула вместе со мной. И я почувствовала, как напряжение в комнате немного спало.

После этого мы замолчали и некоторое время пребывали в таком состоянии. Я почти пожалела, что у меня нет чего-то вроде карт, чтобы скоротать время. Вместо этого мы просто смотрели друг на друга, или на стол, или на тусклый свет.

Мы все были на взводе, но особенно мальчики. И каждый раз, когда в перестрелке наступало затишье, что случалось нечасто, напряжение становилось практически невыносимым.