Любовь и нежность
Шрифт:
— А помнишь, мы с тобой и Джоном Пятнистым Лосем отправились в Истфорк и украли у речного отребья те меха, что они сперли у нас?
— А как же! Эти идиоты пошли искать свою добычу вниз по реке. Ха! Да наверху в этом лесу можно устроить сто таких лагерей, как у них!
Пьер и Слоун пустились в разговоры о трудном деле зверобоя. А Чериш погрузилась в свои мысли. Поразительно, ведь всего день назад она находилась в омуте отчаяния. А теперь доверилась человеку, который так ничего толком о себе и не рассказал,
Ее мысли были прерваны Пьером, который произнес женское имя: «Ада!»
Кто бы ни была эта женщина, но на его лице было написано явное отвращение. С Пьера Чериш перевела взгляд на Слоуна и поняла, что ему вовсе не по вкусу очередная тема разговора. Он помолчал и встряхнул головой. Потом наклонился и поворошил угли в костре. Что-то смутно подсказывало Чериш, что Слоун не хотел, чтобы она знала что-нибудь об этой женщине.
— И как долго тебя не будет? — спросил Слоун после некоторого молчания.
— Как знать. — И Пьер пожал своими широкими плечами.
— Возвращайся скорей, да перезимуй с нами. Где-то ко Дню Благодарения придет племя Пятнистого Лося.
— Дойти я смогу только до Огайо или сяду на судно, идущее в форт Питт. Ты ведь знаешь эти места? — Он вдруг сделал зловещую физиономию и пошевелил черными бровями. В черной бороде блеснули белоснежные зубы. — Вот вернусь в Кэрроллтаун и буду ухаживать за Минни Голубкой.
Слоун рассмеялся:
— А помнишь, что было в прошлый раз, когда ты пытался добиться ее внимания? Разве Минни не запустила в тебя гарпуном?
Пьер погрустнел:
— Да, Пятнистый Лось сказал сестре, что у Пьера лживое сердце. — Но потом снова рассмеялся: — Однако бьюсь об заклад, у Джона тоже рыльце в пушку. Он небось тоже бежит к речке, когда пчела его дома ужалит. И даже листочком не прикроется!
Теперь хохотали оба. Видно, они вместе многое повидали, да еще и в компании с этим Пятнистым Лосем. Чериш знала немногих индейцев, но все они не были так дружелюбны, как человек, о котором говорили мужчины.
Еще она удивлялась, почему бы Слоуну не пойти на восток, если не с ней, то со своим другом Пьером.
Вдруг ей пришло в голову, что можно пойти с Пьером до Огайо, а потом попросить его посадить ее на судно, идущее на восток. Так или иначе, она доверяла теперь и Пьеру. Она могла заплатить ему из денег Роя.
Да, но что дальше?
Чериш почувствовала на себе пристальный взгляд Слоуна. Неужели он думал о том же и хотел бы узнать, что она собирается делать? Глаза Слоуна из серых стали небесно-голубыми. Его лицо, будто немой вопрос, требовало ответа: останется она или уйдет. Выбор — за ней.
И если она решит уйти с Пьером, то должна сказать об этом сейчас.
Не слыша немого диалога между ними, Пьер тем временем тихо бормотал что-то себе под нос, собирая остатки рыбы
Чериш неохотно отвела взгляд от Слоуна, посмотрела на свои теплые, удобные мокасины, стала вспоминать, сколько добра он ей сделал, и вновь подняла глаза на Слоуна.
Она улыбнулась. И это было ответом.
Ход мыслей никак не отразился на лице Слоуна, но он будто сбросил с плеч камень. Потом взял кусочек коры, служивший ей тарелкой, и вместе со своим швырнул в костер.
ГЛАВА 5
Не успела сойти утренняя роса, а они уже уходили.
— Пора трогаться, — кратко сказал Слоун.
— Да, конечно, — ответил Пьер по-французски, затаптывая последние угли в костре и забрасывая его опавшими листьями.
Чериш уложила свои веши. Достав из мешка кожаный ремешок, Слоун завязал концы одеяла, свернул из него длинную петлю. Потом накинул на нее шаль, так, чтобы на груди образовалось углубление, и положил в него ружье, стараясь не задеть ее груди.
— Когда станет теплее, мы снимем шаль и перекинем ее на спину, чтобы ружье не мешало идти. Умеешь с ним обращаться?
— Я никогда не стреляла, но заряжать умею.
Слоун вытащил ружье, проверил заряд и положил его обратно.
— Оно уже готово к бою. Если нужно будет выстрелить, держи в руках и будь осторожна с отдачей.
— А что, оно может мне понадобиться?
— Кто его знает. Лучше быть готовым заранее.
Он взвалил на спину мешок и перекинул ее одеяла через плечо.
— Но я могу нести свои вещи, это — и она притронулась к ружью, — такое легкое.
— Я беру весь груз на себя. — Он повернулся, проверил ружье и двинулся вглубь леса. Браун последовал за ним.
Чериш поправила шаль, поудобнее устроила на груди ружье и попыталась перенять плавную, легкую походку Слоуна. Это быстро получилось, и теперь длинная юбка уже не путалась в ногах. Весь следующий час Чериш размышляла, какая помощь может понадобиться Слоуну в уходе за ребенком. Она представила себе всю работу и поняла, что справится, даже если это новорожденный. Еще в Вирджинии она присматривала за малышами соседей.
А что случилось с женой Слоуна? Он ведь еще любил ее? Конечно же любил. Любой достойный человек любит и скорбит о жене, которая умерла, рожая ему ребенка. А что Слоун был порядочным человеком, в этом Чериш не сомневалась.
Девушка вдыхала смолистый аромат елей, вслушивалась в легкое шуршание сухой осенней травы под ее мокасинами и поражалась, как быстро и бесшумно двигаются Слоун и Браун. Ведь лес был завален опавшей листвой, и нельзя сделать ни шагу, не вороша ее.
Пьер встал в хвосте маленького каравана, и Чериш старалась не отставать от Слоуна, чтобы француз не наступал ей на пятки.