Любовь и удача
Шрифт:
– Вы же были так близки, – продолжала мама. – Из всей четверки вы дружили крепче всех. Порой я гадала, подозреваете ли вы о существовании еще двух братьев. Что с вами творится этим летом?
В салоне воцарилась тишина. Жуткая тишина. Только дворники, почему-то решившие ожить именно сейчас, тихо скрипели. «Этим летом, этим летом, этим летом», – шептали они, разгоняя воду по лобовому стеклу. Иэн перестал трясти ногой и покосился на меня. «Скажи маме», – говорили его глаза.
Я уставилась на него и мысленно передала: «Я. Не.
– Ладно, не хотите – не говорите. – Мама хлопнула ладонью по рулю, и мы все вздрогнули. – Если бы с нами был папа, он посадил бы вас на первый же самолет в Сиэтл.
Мы с Иэном тут же подскочили.
– Нет, мама! Мне надо в Италию! Я должна увидеться с Линой! – завопила я.
– Мама, не принимай поспешных решений, – размеренным тоном попросил Иэн.
Она замахала рукой, отражая наши мольбы, словно крученую подачу в теннисе, которой она так славилась:
– Я не говорила, что не пущу тебя в Италию.
– Господи, Эдди, расслабься, – прошептал Уолтер. – Ты чуть не пробила кулаком лобовое стекло.
Я обмякла на сиденье, но кровь в венах все еще бурлила. Если не считать потрясающего пейзажа, главная прелесть свадьбы тети Мэл состояла в том, что благодаря ей я попала в Европу, на континент, который в самом начале лета похитил у меня лучшую подругу.
Тетя запланировала послесвадебное путешествие по Ирландии, куда пригласила и нас всех, но я упросила родителей разрешить мне вместо этого слетать на несколько дней в Италию к моей подруге Лине. Мы не виделись уже девяносто два дня, с тех пор как она переехала во Флоренцию к своему отцу, Говарду, и каждый из этих дней тянулся целую вечность. Я должна была побывать в Италии во что бы то ни стало. Тем более что теперь друзей у меня, кроме Лины, вероятно, не осталось.
Иэн вздохнул с облегчением и закрутил волосы на затылке в узел. Порой мне казалось, что он отрастил их исключительно ради того, чтобы пополнить свой запас суетливых движений.
– Не поймите меня неправильно, – продолжила мама. – Я бы отправила вас назад, если бы не заплатила уйму денег за билеты во Флоренцию. К тому же мне надо отдохнуть от ваших перепалок, пока я окончательно не сошла с ума.
Меня снова переполнила злоба.
– Кто-нибудь объяснит мне, почему Иэн тоже летит в Италию?
– Эдди! – рявкнула мама.
Иэн взглядом приказал мне заткнуться.
Я хмуро посмотрела на него в ответ. Конечно, мне и впрямь следовало заткнуться, но вопрос-то вполне закономерный. Почему он захотел ко мне присоединиться, если терпеть меня не может?
– Вот что я решила, – объявила мама, прерывая нашу битву взглядов. – Завтра утром мы с Арчи и Уолтером поедем с вашей тетей в путешествие по Ирландии, а вы оба полетите во Флоренцию. – Говорила она медленно, словно выкладывая ряд домино из слов. Я затаила дыхание, ожидая финального удара костяшки.
Но… Его не последовало.
Спустя десять секунд тишины я посмотрела
– И все? Мы просто полетим туда, и все?
– Ты отправишь их в Италию, вот так просто? – недоверчиво спросил Уолтер. – А наказывать, что ли, не будешь?
Мы с Иэном повернулись к нему и хором завопили:
– Уолтер!!!
Мама покрутила головой, переводя взгляд с меня на Иэна. Шея у нее даже не хрустнула благодаря регулярным занятиям йогой.
– Вы полетите в Италию. Там вам придется хорошо провести друг с другом время, – сказала она, сделав особый акцент на слове «хорошо». – Правда, есть одно «но».
Как же иначе!
– Какое? – нетерпеливо спросила я, вынимая особенно колючую невидимку из своей растрепавшейся прически. Мне хотелось заколоть ею волосы Иэна, чтобы они не падали ему на лицо, но я понимала, что тогда он совсем слетит с катушек.
– Началось, – пробормотал Иэн так тихо, что только я его расслышала.
Мама выдержала торжественную паузу и внимательно на нас посмотрела:
– Слушаете?
– Слушаем, – заверила ее я, а Иэн дернул коленом. Ну почему нельзя сидеть смирно?
– Докажите мне, что вы способны держать себя в руках. Если отец Лины хоть на что-нибудь мне пожалуется, что угодно – драку, крики, даже косые взгляды, – можете попрощаться со своими командами.
На секунду наступило затишье, а затем в машине разразилась буря.
– Что?! – выпалил Арчи.
– Эй-эй! – Уолтер покачал головой. – Мам, ты же шутишь?
– С командами? То есть футбольными? – поспешно уточнила я.
Мама кивнула и расплылась в масляной улыбке. Она очень собой гордилась.
– Да. Футбольными. Если хоть один из вас напортачит, наказаны будут оба. И второго шанса не ждите. Один промах – и получаете красную карточку. С концами.
Я наивно полагала, что страшнее мне уже не станет, но теперь внутри все сжалось от ужаса. Я подалась вперед и положила ладони на спинки передних кресел, чтобы не упасть.
– Мама, ты же знаешь, я не могу не играть. – Мне хотелось говорить спокойно и уверенно, но получалось истерично и надрывно. – Если меня не увидят на поле, в команду колледжа мне не попасть ни за какие коврижки. Этот год особенно важен. Речь о моем будущем.
– Так не оплошай, – просто ответила мама.
Мы с Иэном переглянулись, и я прочла в его взгляде: «Ты уже оплошала, Эдди».
Если бы мои глаза умели стрелять лазерными лучами, я бы спалила брата заживо.
– Но…
– Все в твоих руках, Эдди, – отрезала мама. – То же самое относится к Иэну. И я не отступлюсь от своего решения.
Последнее можно было и не добавлять. Родители никогда ни от чего не отступались. Это жизненные аксиомы: от точки А до точки Б быстрее всего дойти по прямой; рутбир с мороженым куда вкуснее, когда мороженое подтаявшее; мои родители никогда не отменяют свои наказания.