Любовь как приговор

Громут-Хавин Ирина

Хавин тоже это поняла, и поэтому надо было этим воспользоваться. Ради общего блага. С того времени, что Левент пришёл в себя, не было часа, что бы он ни возвращался к мысли о ней. Сначала он не мог поверить, что эта женщина смогла в него выстрелить, и вообще противостоять ему. Не побоялась, приехала без охраны. Никому ничего не сказала. Он восхищался её смелостью. Перед его глазами она стояла в бюзгалтере. Даже в том подвале с избитым лицом она была не отразима. Он помнил её лицо в гневе. Почему красивые женщины, в гневе становятся ещё красивее. Ему всё в ней нравилось. Это любовь к ней хоть и безответная, изменила его.

Сначала он её любил и ненавидел. Хотел убить. Но потом когда лежал с пулей в животе, которую она в него всадила, всё понял. Она ни за себя боялась. Это она защищала его дочь от сумасшедшего отца. Он хотел убить собственную кровинку, а потом всю жизнь жить с этим. Но зато гордо смотреть всем в глаза. Почему он раньше этого не понимал? Почему у них такие законы? Кому они нужны? Ему надо сказать ей спасибо, что не дала стать убийцей. Да, такая женщина достойна огромной любви. Наверное, этот Кевин достоин её. Раз она его так любит. Молодой, красивый, популярный. Его любят миллионы женщин, а он с ней. Когда он следил за ними, видел, как они смотрят друг на друга. Они красивая пара. Её возраст не при чём, она шикарная. Мысль прервал его охранник.

– Господин, Каан бей приехал. Он уже идёт.

– Хорошо пусть заходит.
– Они встретились отец с сыном.
– Как ты сынок, что случилось, что ты вызвал меня.

– Я узнал, что ты скупаешь акции холдинга Йылмазоглу.

– Откуда?

– Хавин приходила ко мне, она сказала.

– Да, слишком быстро они узнали.

– Отец, почему ты не посоветовался со мной, сам всё решил?

– Ты был в реанимации, а потом плохо себя чувствовал.

– Отец, я не мальчик. Ты это сделал не за два дня. Уже несколько месяцев это

проворачиваешь за моей спиной. Я тоже такой же акционер, как и ты. Ты не можешь принимать один решения.

Ты хочешь, что бы я прямиком из больницы отправился в тюрьму?

– Ты что сынок, причём тут это?

– Как причём это? Они узнали, и будут сидеть ждать, когда ты их разоришь?

Они что, идиоты?

Или ты думаешь, если у них президент женщина, она дура? Не строй иллюзий. Она умнее всех вместе нас взятых. И образование у неё европейское. Сразу поняла что к чему. Пришла опять не побоялась, и открытым текстом сказала. Мы отдаём акции, она их выкупает. Взамен не будет возобновлять дело о похищении трёх человек. А это срок не малый. Тем более была угроза жизни Дамлы. Попытка убийства. Услышь меня.

– Да сынок, я об этом не подумал.

– А надо было подумать. Эта женщина обдумывает каждый свой шаг. Если бы она этого не делала, мы бы давно уже расправились с детьми. И твой сын был бы убийцей.

– Ты жалеешь, что хотел их убить?

– Да жалею. После того, как смерть посмотрела мне в глаза, с той минуты. А до этого, я ничего не понимал. Отец, я разрешил Ярин увидеть дочь, и к себе позвал. Пусть придут, поцелуют руку.

– Но это уже слишком.

– Отец, она мать. Пусть увидит. И потом будет, видится, когда захочет. Это её право. Я так решил, так и будет. Мать есть мать.

– Сынок тебя словно подменили. Я не верю своим ушам.

– Это я не могу понять, как мог быть такой скотиной? Ярин обижал, детей тоже. Всех, тебя, маму. Хоть один человек меня любит? Я считал, что я мужчина. А женщина утёрла мне нос. Я смог её взять только обманом. Честно всё сделать не хватило мозгов. Я дал ей слово мужчины, а сам не

сдержал его. А она поверила. Мне стыдно смотреть ей в глаза.

– Сынок, я этого не знал.

– Что ты не знал? Что твой сын чудовище? Трус и убийца, ты это не знал?

– Почему ты трус?

– Йылмазоглу не побоялись встать против всех. Они защитили своего ребёнка и моего заодно. Женщина не побоялась. А мы боимся, что скажут люди. Теперь мне плевать на их мнения. Жизнь устраивает нам проверки. Надо выбирать, на чьей ты стороне. Какой пойдёшь дорогой? Я свою дорогу выбрал. Главное, моя дочь жива, моя красавица. И муж у неё из достойного рода, не трус. Среди них нет таких шакалов, как среди нас. Я первый такой. Год охотился, как собака. Выслеживал, планы мести разрабатывал. А слабая женщина просто любила, и защищала тех, кого любила. Так кто сильнее? Скажи мне отец, что стоит ненависть и злоба, и что любовь и смелость пойти против всех.

– Но нас не поймут. Будут осуждать, как мы сможем посмотреть людям в глаза? Как мы будем жить?

– А как ты будешь жить с тем, что убил внучку? Тогда убей меня, Ярин. Убей, убей. Может тебе легче станет жить.

– Ты что сынок? Ты с ума сошёл.

– Нет, наоборот, я только сейчас вошёл в ум. Почему они не переживают, как будут на них смотреть люди? Не бояться ничего. Это достойно уважения. А нас мучает страх перед людьми. Отец будь сильным, сделай, как я прошу. Распорядись, что бы всё сделали правильно. Теперь они наши родственники. Когда поправлюсь, сыграем свадьбу. Всё, как положено, с никяхом. Соблюдём все традиции.

– Ладно, сын, вам жить. Я уже своё отжил. Сейчас и правда, времена другие настали. А мы застряли между веков со своими законами.

– Что отец, я могу звонить Хавин? Cкажу Хавин, что всё будет хорошо.

– Звони сын, звони. Пусть будет, так как ты хочешь. Скоро, я тебе передам управление кланом. Поправляйся, и сразу всё сделаем. Надеюсь, ты будешь справедливым господином.

Он ушёл. После ухода отца, Левент сразу стал звонить Хавин. Он даже это делал с радостью. Хавин сидела у себя в кабинете. Только что закончилось собрание. Решали вопрос по объёмам поставок в Грецию. Он позвонил на мобильный. Она, не смотря на номер машинально ответила.

– Алло, я слушаю. Он услышал её голос и всё в нём задрожало.

– Это я, Левент. Вы можете приехать ко мне?

– А по телефону нельзя?

– Успокойтесь всё нормально, как вы и хотели. Я хочу кое, что ещё обсудить. Даю слово мужчины, подвоха не будет.

– Слово мужчины? Вы уже давали такое слово.

– Хавин, я уже наказан за это. Прошу прощения. Если сейчас сказал, значит, так оно и будет.

– Да, я тоже люблю держать своё слово, и считаю ниже своего достоинства его нарушать. У нас даже дети это знают. Я вам поверю на этот раз.

– Вы смелая женщина, спасибо вам. Я жду вас.

– Сейчас приеду.

Перед уходом она зашла к Махсуну.

– Я сейчас поеду к Левенту в больницу. Он хочет поговорить насчёт акций.

– Госпожа вы ему верите?

– Верю, сейчас верю. У них нет выхода. Они вынуждены будут нам отдать акции. Поверьте, многое изменилось. Всё будет хорошо. Главное вы во время заметили подвох. А теперь мой выход. Кевин не знает, что я поеду сейчас. Если позвонит, вы не знаете где я.

– Госпожа вы опять? Хорошо, хорошо. Не знаю. Но ему не понравиться всё это.