Любовь на Бродвее
Шрифт:
— Пожалуй да, — согласилась Джаффи. — В этой передаче остаешься один на один с публикой — существенная разница между телевидением и кино, Мэтт. Вот почему я предпочитаю первое. Ты знаешь пьесу Джорджа Бернарда Шоу «Пигмалион»?
— Конечно.
Разумеется, такие люди, как Мэттью Варлей, знали подобные вещи.
— Я принимала участие в ней на первом курсе колледжа в качестве горничной. Мне хотелось бы сыграть отрывки из роли Элизы Дулитл. А Гарри Харкорт мог бы быть прекрасным Генри Хиггинсом. Мэтт, позвони агенту
Пара сцен из «Пигмалиона» со мной и Гарри.
Они согласились купить за четыре тысячи долларов двадцать минут присутствия на экране Джаффи Кейн.
Гарри Харкорт получил двадцать пять сотен как ее партнер. Шоу рекламировалось недели три до его появления на экране. После этого пришло гораздо больше почты с откликами, чем когда-либо собирала передача «Знаменитые люди города».
— Мэтт, — спросила Джаффи, — как ты считаешь, кто-нибудь думал о том, чтобы возродить «Пигмалиона»?
— Была попытка в сорок пятом с участием Гертруды Лоуренс. Насколько я помню, спектакль быстро сошел.
— Сейчас 1950-й, а не 1945 год. Попробуй предложить Джеку Фаину. Я с удовольствием взялась бы за роль Элизы. Это лучшее среди того, что мне предлагают в последние месяцы.
Три дня спустя он сообщил ей, что связался с Джеком, но получил отказ.
— Он не сказал ничего особенного, но у меня сложилось впечатление, что в настоящий момент ты не входишь в его список замечательных людей.
Джаффи пожала плечами:
— Ну что же, это была всего лишь идея. Будем продолжать искать следующую роль.
Шесть лет спустя, когда Рекс Харрисон и Джулия Эндрюс заслужили бурю аплодисментов в спектакле Марка Хеленгера «Моя прекрасная леди», Джаффи проклинала себя за то, что так легко отказалась от своей идеи. К тому времени она заслужила еще две награды «Тони» и прожила еще год до схода лавины в Вербьере в Швейцарии. Ей так и не удалось сыграть роль, которую она страстно жаждала в те далекие времена, когда впервые читала текст Лесли Уингу в комнате 742 в Историческом крыле колледжа Симмонса.
Глава 9
Погода в этот июльский день 1951 года в Седар-Сити в штате Юта была замечательной. Бернард Хенриген, никогда раньше не бывавший западнее Миссисипи, ожидал невыносимую жару, однако сегодня легкий ветерок с окружающих гор смягчал горячее солнце. Он сидел довольный во дворе колледжа южной Юты на складном стуле в тени высокого дерева, названия которого не знал, и слушал, как его коллеги обсуждали тестирование Роршаха.
Когда дневное заседание закончилось, Карен встала.
— Бернард, пойдем в мою комнату. — Она произнесла эти слова шепотом, хотя поблизости никого не было.
— Сейчас? Думаешь, стоит рискнуть?
— Самый подходящий момент. Эта ужасная женщина из Техаса,
Он колебался лишь мгновение:
— Да.
Карен улыбнулась:
— Я пойду первой, а ты приходи минут через пять.
Второй этаж, четвертая дверь слева. Я оставлю ее немного приоткрытой, чтобы ты не ошибся.
Она повернулась к нему и пожала руку, официально прощаясь, на случай, если кто-то наблюдал за ними.
— Я буду уже раздета к тому времени, когда ты придешь, Бернард, сказала она со сдерживаемой улыбкой новичка, который с обожанием смотрит на своего великого учителя. — Надеюсь, у тебя будет кое-что приятное и твердое для меня.
Их любовные ласки на этот раз были гораздо острее, чем обычно. Чувство опасности усиливало их благодаря непривычным обстоятельствам и окружению. Бернард был более энергичен, чем в последние несколько месяцев. Седар-Сити, очевидно, благотворно действовал на него. Прошло три или четыре минуты, прежде чем он рухнул на нее, обессиленный и удовлетворенный.
— Тебе хорошо? — прошептал он ей в щеку.
— Чудесно, — сказала Карен. Она всегда отвечала так, научившись за четыре года ловко имитировать кульминационный момент. Карен говорила себе, что это не имеет значения, поскольку во всем остальном их отношения честны. Она выскользнула из-под него и оперлась на локоть:
— Бернард, у меня потрясающая идея.
— Какая? — Он погрузил пальцы в ее короткие локоны. Ему нравилось ощущать волосы Карен. Они были такими упругими, полными жизни, как и вся она.
— Давай заедем на несколько дней в Лас-Вегас по дороге домой.
— Что?
— Давай проведем уик-энд в Лас-Вегасе!
Он сел, прижав простыню к груди.
— И что, скажи ради Бога, мы будем там делать?
— Снимем комнату на двоих. Мистер и миссис Джон Смит из Каламазу. Никто из знакомых не увидит нас.
Мы сможем отдохнуть и побыть самими собой даже на людях.
— Понятно. В этом что-то есть. Однако не в Лас-Вегасе, моя дорогая. На пути в две тысячи миль отсюда до Бостона есть много других мест, где никто не знает нас.
— Я говорила тебе, что в Лас-Вегасе размещается штаб-квартира подпольного синдиката. Комиссия Кефаувера заявила об этом достаточно определенно. Городом владеют гангстеры.
— Следует считать это рекомендацией быть осторожным при выборе места для уик-энда?
Карен откинулась на спину, глядя в крашеный потолок:
— Не будь таким тупым, Бернард. Ты же знаешь, что эта идея возникла у меня в связи с темой моей докторской диссертации — этнические группы и организованная преступность. Это слишком широкая тема, но я сузила ее. Мне нужно зацепиться за какую-то специфическую особенность, и думаю, это удастся сделать, если я побываю в Лас-Вегасе.