Любовь на карантине
Шрифт:
— Черт. Я так много хочу сделать для тебя. Лизать тебя. Отсосать тебе. Пальцем трахнуть тебя. — Я проглатываю желание, покрывающее мой язык, представляя, какая она на вкус, дразня мои чувства, прежде чем сделать то, что мы оба хотим.
— Хорошо. ДА. Я хочу все эти вещи. — Она естественно пытается сомкнуть ноги, может быть, немного спрятаться, но я держу их широко открытыми, вдоволь насытившись ее раскрасневшимся видом. То, как ее сердцевина блестит и бьется в конвульсиях при каждом вздохе.
— Я буду заставлять тебя кончать снова и снова, пока ты не попросишь меня остановиться, — говорю я,
Это горячо, как грех, и искушает меня, как змея— очаровательная соблазнительница.
Мой член сильно ударяется о мои свободные штаны. Я толкаю их вниз и слышу, как она стонет от вида моего эрегированного члена, моя ладонь обхватывает основание и поглаживает только один раз.
— Эван, малыш, пожалуйста…
Я прикасаюсь ртом к ее половым губам и делаю один долгий, роскошный лизок. Ее медовый вкус взрывается на моем языке так же, как кусание спелого арбуза, сок течет по моему горлу, покрывая мои губы и подбородок ее ароматом. Я провожу по ней языком, смакуя каждый дюйм, пока ее пальцы не запутываются в моих волосах, а бедра не начинают дико дергаться.
Удвоив усилия, я погружаю язык в ее жар, облизывая и изучая каждый дюйм. Что заставляет ее сжимать бедра. Что заставляет ее вздыхать. Что заставляет ее мурлыкать. Я сосу каждую губу и сначала покусываю, а затем ласкаю каждую длинными кругами языка, избегая тугого пучка нервов, я знаю, что она умирает от желания, чтобы я прикоснулся. Будучи настолько внимательным, насколько я знаю, я работаю над ней, поднимая ее все выше и выше.
— Малыш…
— Ты так чертовски хороша на вкус. Я мог бы есть тебя каждый день и никогда не насытиться.
Наконец, я провожу языком по тугому кругу вокруг ее клитора, и она вскрикивает, ее пальцы сжимают мои корни волос, когда волна за волной ее оргазм проносится через нее.
Как только ее конвульсии замедляются, я улыбаюсь, прежде чем погрузить два пальца глубоко, обыскивая ее переднюю стенку в поисках того неуловимого места, которое заставит мою женщину потерять рассудок. Я сгибаю пальцы, и она дергает бедрами, когда я нахожу именно то, что ищу.
Ее глаза расширяются.
— Я не могу два раза подряд.
Она выглядит почти испуганной, как будто если она не сможет, то каким— то образом подведет меня. Но одна вещь, которую моя девочка собирается узнать обо мне, — это то, что я безжалостен, когда преследую то, чего хочу. И я хочу этого. Плохо.
— О да, можешь, — заявляю я. И это обещание.
Скользя пальцами по стенке ее лона, я сосредотачиваю внимание на ее тугом маленьком клиторе. Он такой опухший и красный. Как крепкая маленькая вишенка, только что сорванная с дерева, я сосу этот фрукт, дергая вверх и вниз, трахая пальцами жестко и глубоко.
Ее тело содрогается от моих усилий.
— Ты такая мокрая, что аж стекаешь по моему подбородку, — говорю я, облизывая вверх— вниз и глядя на ее ангельское личико.
— Я не знаю… Я не понимаю. — Она смотрит, как я целую, а затем сосу ее клитор.
Она закрывает глаза, запрокидывает голову и сдается. Просто позволяет своим рукам упасть по бокам, ее тело становится вялым, когда я физически воздействую
— Господи, Эван, нет, не могу. Это уже слишком. — Она задыхается, ее дыхание входит и выходит быстрыми рывками.
Я держу крепко, сосу сильнее и слегка прикусываю ее сочный маленький клитор.
Она кричит, и на нее обрушивается лавина экстаза по ее венам.
Желая, чтобы это было лучшее, что у нее когда— либо было, я остаюсь на ней, сосу, лижу, ем, пока оргазмы не накатывают на нее, один за другим. Слезы мерцают в ее глазах, когда она задыхается, эти соленые капли падают по бокам ее щек прекрасными реками, которые я хочу поцеловать. Ее бедра все еще толкаются, жадные до каждой последней крупинки удовольствия, которую она может принять, и я держусь, отдавая ей всю любовь и желание, которые у меня есть внутри.
В конце концов она пытается оттолкнуть мою голову.
— Больше нет. Пожалуйста, не надо больше. Я слишком чувствительна, — говорит она.
Но когда я не останавливаюсь, потому что я животное, безмозглое в своей погоне за ее удовольствием, она хватает меня за волосы и дергает.
Я знаю, что сошел с ума. Дымка похоти в моей крови, каждый мускул в моем теле пульсирует, болит, чтобы слиться с ней, взять, и трахнуть.
— Ты нужна мне, — рычу я сквозь стиснутые зубы, мое тело натянуто так туго, что я могу порваться, как перетянутая резинка, в любой момент.
— Я прямо здесь.
Она тянется ко мне, когда я встаю и полностью стягиваю штаны. Мой член, обтянутый бархатом титан, головка опухшая и фиолетовая, на кончике течет.
Сэди наклоняется вперед и берет мой член в жар своего рта, постанывая вокруг чувствительной плоти. Я почти кончаю прямо тогда, но она обхватывает меня кулаком, похожим на тиски.
— Черт! — Я реву, чувствуя себя королем, когда женщина, которую я люблю, ублажает меня своим ртом.
И она талантлива. Идет прямо на глубокий минет, как чертов эксперт, волоча свой скользкий язык по всей моей длине, а затем доставая до задней части горла.
— Черт побери, женщина. — Мои яйца тянутся, чувствуя себя пятифунтовыми грузами между моими напряженными бедрами, когда я пытаюсь не трахать ее рот. — Нужно кончить, — выдавливаю я.
Она улыбается вокруг моего члена и смотрит на меня самыми красивыми голубыми глазами, ее красный рот выглядит непристойно вокруг моего обхвата. Я провожу большим пальцем вокруг ее губ, растянутых вокруг моего члена. Я дразню ее рот.
Одна из ее рук обхватывает мои яйца и ласкает нежные драгоценности между пальцами. Мои глаза закатываются, и я не могу удержаться, чтобы не войти и не выйти из ее рта. Она делает каждый шаг охотно, взволнованно, углубляясь с каждым движением. Она спускается вниз по моей длине, подталкивая маленькую щель наверху только кончиком своего небесного языка. Это грязно и именно то, что мне нужно.