Любовь - не сахар, сахар - не любовь
Шрифт:
Слава богу, наконец-то!
– Вы хотите со мной познакомиться?
– воскликнула я, не сумев сдержать радость.
– По правде говоря, да, - напряженно ответил мужчина, явно не понимая причин столь бурного восторга.
Стесняется, бедненький! Нужно его подстегнуть!
– А нет ли у вас желания сильно ударить меня по голове кирпичом вот сюда?
– вежливо уточнила я, с трогательной готовностью подставляя ему затылок.
– Ну что вы… - промямлил он и попытался было встать, но я отчаянно вцепилась
Неужто он заметил, что мне не шестнадцать? Тогда все пропало!
– Я вам не нравлюсь?
– Я подобострастно заглянула ему в глаза, безуспешно пытаясь собрать свою расплывшуюся пьяную морду в миловидное выражение лица.
– Ну почему же, вы очень хорошая девушка.
– Произнося это, он изо всех сил пытался оторвать мои пальцы от своей куртки.
– Вот и чудесно, - затараторила я, решив, что надо как можно быстрее описать ему все прекрасные перспективы развития наших отношения, чтобы он не убежал по недомыслию.
– Сейчас мы пойдем ко мне домой. Вы стукнете меня по голове кирпичом… Кирпичи лежат там, неподалеку, на стройке. Я сама принесу, можете даже не утруждаться. Только, пожалуйста, постарайтесь так, чтобы сразу насмерть… А потом, - поспешила обрадовать я его, - если хотите, можете меня изнасиловать! Мне не жалко!
Вместо этого он больно ударил меня по руке и, выплюнув мне в лицо «Сумасшедшая!» - кинулся наутек.
– Куда же вы?!
– в истерике заорала я.
– Как же я без вас умру?!
И, отшвырнув полупустую бутыль, рванула за ним.
Он мчался вниз по бульвару Шевченко. Я видела его удаляющуюся черную спину. Бежать на каблуках с горы было крайне неудобно. Сумка с оставшейся бутылкой размеренными ударами колотила меня по бедру. Я путалась в полах дубленки и выла навзрыд…
Катастрофическое deja vu - боль в руке, которой я пыталась удержать мужчину, и крик «Сумасшедшая!» - отрезвили меня, как вылитое на голову ледяное ведро боли. И теперь я бежала-бежала-бежала не столько за ним, сколько от нее, рыдая и на ходу размазывая косметику по щекам.
Каблук нервозно хрустнул, я завалилась на одну ногу, не удержала равновесие и упала на асфальт.
Это была катастрофа! Окончательная и бесповоротная.
Я лежала, не двигаясь, замерев от боли (душевной, а не физической, так как дубленка смягчила удар), и беззвучно плакала, глядя в небо.
Все кончено! Я не нужна даже маньяку! Я не нужна никому, старая, глупая, привязчивая неудачница!
Внезапно я почувствовала: чьи-то руки пытаются оторвать меня от земли, и старательно зажмурилась.
В лучшем случае - это вор. В худшем - милиционер, который спровадит меня в участок как пьяную проститутку…
Но обе версии сразу пришлось отмести за бездоказательностью.
Я осторожно приоткрыла правый глаз и снова уткнулась взглядом в рот. Мужской. В порядке исключения неулыбающийся.
– Как ты себя чувствуешь?
– заговорил он.
Это был Его голос!
Осторожно полапав руками то, что было в пределах моей досягаемости, я нащупала спасительную кожу.
– Очень плохо, - сдержанно отчиталась я.
Он опустил меня на скамью.
– Может, все-таки откроешь глаза и объяснишь, что случилось?
Я открыла.
И поняла: это Он.
Высокий, плечистый, прекрасный! Хотя и не похож ни на Алена Ющенко, ни на Виктора Делона. Скорее уж, на Марлона Брандо. Только это неважно. Поскольку передо мной стоял не мужчина, а воплощенная мечта каждой женщины…
Просто у каждой - она была своя.
– Извините, - проблеяла я на всякий случай.
– Я думала, что вы маньяк. Но если вы не маньяк, простите, что я приняла вас за маньяка. Мне не хотелось бы обижать кого-то перед смертью.
– А зачем тебе понадобился маньяк?
– настороженно поинтересовался маньяк, судя по всему намеревающийся по-прежнему держаться инкогнито.
– Как зачем? Известно же, зачем нужны маньяки. Для убийств.
– Чьих?
– В данный момент, - вежливо объяснила я, - речь идет о самоубийстве.
– Маньяка?
– Нет, что вы, - испуганно запротестовала я.
– Исключительно о моем собственном.
Он замолчал, удивленно изучая глазами мое размытое лицо.
«Конечно, - уныло вздохнула я, - на такую даже маньяк не позарится: косметика тщательно распределена по всей роже, изо рта перегар. Одна надежда: он окажется гуманистом».
– Смерть всегда рядом с нами, - туманно изрек он.
– Нас отделяет от нее лишь один шаг из окна. Метр от проезжающей мимо машины. И если ты решила переступить черту, тебе достаточно просто сделать этот шаг. И все…
– Не сказала б, - заметила я угрюмо, - учитывая хотя бы тот факт, что мне пришлось пробежать за вами как минимум метров пятьсот.
– А ты могла бы умереть ради любви?
– нежданно спросил он.
Я чуть не подпрыгнула от радости. Кажется, все идет по плану!
– А от чего я, по-вашему, собираюсь умирать?
– торжественно объявила я.
– Именно от нее!
В его глазах мелькнул неподдельный интерес.
– Расскажи о нем, - требовательно попросил мужчина.
– Я люблю его больше жизни…
– Это я уже понял. Но я просил тебя рассказать не о себе, а о нем. Он любит тебя?