Любовь не терпит отлагательств
Шрифт:
Я рассмеялась и сбросила босоножки.
– Ира, - вдруг замер Андрей, посмотрев на меня.
– Что? – промурлыкала я, встала и приблизилась к нему.
– Тебя ничего не смущает? – спросил он совершенно серьезно, не обращая внимания на мои поцелуи.
– А что?
– удивилась я его перемене и заглянула в его лицо. – Что?
– У тебя же муж есть, не забыла?
Я на секунду оторопела, не понимая, что он имеет в виду, а затем заливисто рассмеялась.
Посмотрев в его напряженные черты лица, я поняла, что здесь шутки будут неуместны, и просто сказала:
–
Андрей моргнул раз, другой, раздув ноздри, но сказал спокойно, даже слегка укоризненно:
– Ну вот кто ты после этого?
Я довольно улыбнулась:
– Ты ревновал. Я видела. Разозлился поди?
– Нисколько. Мне вообще подобные эмоции несвойственны, - с достоинством отчеканил он.
– Так ты добряк? – сексуально понизив голос, я легонько, дразня, провела кончиками пальцев по его груди и животу.
– Еще какой! И сейчас я вымещу на тебе всю свою доброту!
Он подхватил меня и повалил меня на кровать прежде, чем я успела мысленно отметить, что добряки криминальными авторитетами не становятся.
Он лежал сверху, стараясь не придавливать своим весом. Наши губы снова слились в жадном поцелуе, в котором пылало столько желания, что я почувствовала покалывание в коже по всему телу. Андрей склонил голову к моей шее, и я всхлипнула от новых ощущений. Когда он обхватил губами мой сосок, я даже вскрикнула от пронзившего мое тело электрического заряда подобно молнии. Он быстро вернулся к моим губам, не сбавляя своего напора.
Я с трудом подняла руку и поднесла ее к его губам, прервав поцелуй.
– Подожди, - тяжело дыша, засмеялась я.
– Что еще?
– прошептал он, снова поцеловав меня в шею.
– А почему не спрашиваешь, есть ли у меня кто-то еще? Ладно, это брат, выяснили. А…
– Нет, - он приложил указательный палец к моим губам. – Никого у тебя нет. Потому что я это знаю. Я это чувствую. Потому что ты должна быть только моей.
Утром я открыла глаза и увидела, что нахожусь в уютной спальне, в белоснежной постели, в сильных мужских объятиях. Я блаженно вздохнула и потерлась щекой о большую горячую ладонь Андрея, лежавшую на подушке, и потеснее прижалась спиной к его груди. Он пошевелился во сне и опять затих. Я уткнулась лицом в подушку от удовольствия – в кольце его рук я чувствовала себя, как в уютной теплой норке, в полной безопасности и умиротворении, которое ассоциировалось для меня со словами «я дома».
Андрей, еще полусонный, провел рукой по моему бедру, затем обнял меня и прижал к себе.
Мы лежали молча, дремля рядом, наконец-то преисполненные спокойствия от того, что мы рядом. Сколько дней я просыпалась, засыпала, ела, пила чай, курила, смотрела телевизор, принимала душ, мыла посуду… - все с мыслями о нем! А теперь я не должна о нем думать! Я могу его видеть, говорить с ним, и даже трогать.
Я тихонько засмеялась и потерлась об Андрея спиной и попой.
– Это намек? – отреагировал он тихим глубоким голосом у моего уха, стряхивая с себя сон.
– Нет, - улыбнулась я. – Я вполне прямо говорю на языке тела, что мы теряем время впустую, лежа в одной
Он приподнялся на одном локте и окинул взглядом мою фигуру, наполовину, скрытую под простыней.
Он медленно отодвинул простынь, обнажив только мое бедро и, спустившись немного вниз, потерся о него носом и нежно прикоснулся к моей коже влажными губами. Мне тут же вспомнилось, как он вчера снимал с меня эти вездесущие шорты. Он сдвигал резинку медленно и постепенно, покрывая поцелуями каждый новый открытый участок кожи. Я вздрагивала при каждом его прикосновении и беспрестанно обкусывала нижнюю губу, тихонько постанывая. Когда я оказалась полностью обнаженной, а он снова навалился на меня сверху, я думала, что сойду с ума, когда он поцеловал меня, погрузив свой язык глубоко мне в рот, - так, что у меня сжало в горле от ощущения этого очень интимного и властного проникновения.
Я улыбнулась своим воспоминаниям. Андрей вдруг поднял голову и посмотрел на меня ясным и притягивающим взглядом.
– Давай каждое утро просыпаться вместе.
– Каким образом? – удивилась я.
Улыбка все еще не сходила с моего лица.
– Переезжай сюда, - серьезно сказал Андрей. – Будем жить вместе, в этом доме.
– Вот так сразу?
– А что тебя останавливает? – внутренне напрягся Андрей.
Я подняла глаза, «оценивая перспективы».
– Надо подумать… Я сразу влюбилась в этот дом.
– И это все? – у него даже лицо вытянулось от столь вопиющей беспардонности. – А мне ты ничего не хочешь подобного сказать?
Я засмеялась, но затем смирила свои эмоции и серьезно произнесла:
– Я люблю тебя. Разве у тебя могут быть в этом какие-либо сомнения?
– Что ты, - расплылся он в счастливой улыбке. – Но и никогда не откажусь услышать эти слова снова – и чем чаще, тем лучше.
– Андрюш, - я села и взяла в ладони его лицо.
– Прежде, чем начнешь возражать… - начал он, тяжело задышал и впился в мои губы головокружительным поцелуем.
Я обвила руками его шею и подалась к нему.
– Ирочка, - шептал он, прерываясь на краткие мгновения. – Здесь безопасно…
– А я хочу быть рядом с тобой, - выдвинула я и свой аргумент в пользу его затеи. – Хочу встречать тебя каждый вечер с работы, садиться вместе с тобой перед горящим камином зимой, а летом в беседке или у бассейна – и интересоваться, как ты провел день, скучал ли без меня, изменял ли мне, хорошо ли пообедал и много ли денег заработал.
Андрей смеялся, с любовью рассматривая мое лицо и поглаживая пальцами меня по щеке.
– А мне только того и надо, - сказал он.
– Контроля? – уточнила я у самых его губ.
– Заботы, - прошептал он. – Хочу, чтобы ты меня ждала.
Мы снова поцеловались.
– Так ты согласна? – снова оторвался он от меня.
– Не знаю, слишком все быстро, - выдохнула я. – Мне же еще на работу надо.
– Ответственная ты моя! – он прижал меня к себе, и у меня защекотало под кожей от соприкосновения наших обнаженных тел.
– Меня туда родственник устроил, да и что мне еще остается? По специальности я устроиться не могу, документов нет.