Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)
Шрифт:
– Да...
– Король сделал еще глоток и посмотрел на собеседника.
– Об Этварде кто-нибудь знает?
– Никто.
– Вы уверены?
– Да.
– Хорошо. Привезете его на бой с саксами и пусть проявит себя.
– Не сомневаюсь, что проявит, - уверенно сказал Отлак.
– Я рад, что доверил сына именно вам, - признался король. Завтра рано вставать - турнир дело хлопотное.
Граф встал.
– Я счастлив был встретиться с вашим величеством.
– Я тоже.
– Король хлопнул в ладоши.
– Алфер, проводи графа.
Граф пошел к тайной двери.
– Отлак, - окликнул его король.
– Да, ваше величество.
–
– С вами ничего не слу...
– Поклянись!
Граф Отлак достал парадный меч, на котором засохла кровь убитых негодяев, преклонил колено и сказал:
– Клянусь: чтобы не случилось оберегать Этварда Пендрагона, вверенного мне на воспитание, и возвести его на престол, уготованный ему волей Божьей по праву рождения, даже если мне придется отдать ради этого жизнь!
– Спасибо, Отлак. Иди.
x x x
– Принц, вам доложили правильно. Сегодня граф Маридунский нанес тайный визит в королю Пенландрису.
– Ну и что?
– Был ли смысл в тайной аудиенции, если наследник не у него на воспитании?
– Значит, вы полагаете, сэр Джон, что наш бриттский друг прав?
– Во всяком случае, проверить не помешает. Ну, погибнет невинный - что с того? Невинные всегда гибли и будут гибнуть одним больше, одним меньше, какая разница?
– Хорошо, сэр Джон, я распоряжусь...
– Принц, вы по-прежнему намереваетесь завтра боевым оружием вызвать всех зачинщиков?
– Конечно - они лучшие рыцари бриттов. Если выбить их из игры в самом начале - разве это не означает получить полное преимущество?
– Но ведь это безрассудство, принц! Лучшие бойцы!.. Вы погибнете!
– Разве Судьба не любит смелых и безрассудных?! Напротив - она благоволит только к ним! К тому же я знаю, что не погибну, можешь не волноваться...
Глава одиннадцатая. ОСВОБОЖДЕНИЕ ИЗ ПОДЗЕМНОГО ПЛЕНА
"Ты, солнце святое, гори!
Как эта лампада бледнеет
Пред ясным восходом зари,
Так ложная мудрость мерцает и тлеет
Пред солнцем бессмертным ума.
Да здравствует солнце, да скроется тьма!"
А.С.Пушкин
Когда ждешь ночь, солнце кажется приколотым к небосводу крепкими гвоздями. Вот оно все-таки приблизилось к самой кромке горизонта, но никак не может собраться с духом и окончательно уйти на покой после дневных трудов, чтобы дать отдохнуть и уставшим людям.
Ночь - время чудес. Уррий ждал ночью чудесную девушку из озера.
За столом воины, бывшие с ним у Гуронгеля, только и говорили, что о его необычном посвящении в рыцари, о волшебном мече Гурондоле, и чудесном путешествии Уррия юного рыцаря по водной глади озера. Все это, конечно, было Уррию очень приятно, но почему-то быстро утомило и надоело. Воины говорили неспешно, с бесконечными повторами и несколько путая детали - в их рассказах все было не совсем так, как помнил Уррий. Но это мелочи.
Не дождавшись темноты, Уррий понял, что ему надо побыть одному. Он пожелал всем спокойной ночи, и под удивленные взгляды - вечер только начинается, сколько эля и мяса еще на столе!
– покинул обеденный зал. Повинуясь мимолетному желанию, сходил к матушке и полчаса провел у нее, усиленно борясь с вредной мыслью, что ему хочется быстрее вернуться в комнату и, пока не стемнело, рассмотреть внимательно трофеи последних дней: саблю молодого иноверца, которого он убил, потому что тот хотел взять Уррия на испуг; булатный меч, подаренный алголианином, взамен того, что сгорел в пламени погибающего дракона; длинный, легкий, острый, блестящий
И вот они разложены перед ним на сундуке перед узким окном, в тускнеющем свете уходящего дня. Уррий оглядел свои мечи внимательно и сходил в покои отца, чтобы еще раз осмотреть коллекцию мечей рода Сидмортов - легендарное оружие легендарных предков. Лишь меча Алана Сидморта и, как выяснилось, алголианского бога Алвисида, не было на стенах графа Маридунского.
Уррий медленно обошел стены роскошной приемной отца, разглядывая каждый предмет, затем взял парадный меч сэра Сегварида Сидморта. Разве мог знать Уррий, что вчера этот клинок пронзил плоть его возлюбленной - Лореллы. И чуть не послужил орудием возмездия против его любовницы - Сарлузы!
Уррий вернулся в комнату и положил принесенный меч в один ряд с остальными (шар пришлось убрать с сундука и разместить в углу). Что ж, Уррию поистине есть чем гордиться - его мечи не уступают мечу предка даже по виду. Более того - превосходят. А о боевых качествах и говорить не приходится.
Уррий взял в руку клинок молодого иноверца. Это сабля из дамасской стали, как объяснил ему опытный сэр Бан - похожими сражаются в дальних южных странах, где поклоняются Аллаху и посланнице его Моонлав. Сабля удобно лежит в руке, эфес плавно переходит в клинок, на клинке две полоски из цифр - нулей и единиц. Юноша взмахнул саблей - она со свистом рассекла воздух комнаты. Этот клинок хорош в конном бою, когда уже сломаны все копья, или при атаке на пеших - взмахнул, и голова противника покатилась по земле. Уррий отложил саблю и взял клинок алголианина - длинный, широкий, прославленный булат. Он хорош в одиночном бою, когда в левой руке второй клинок, либо легкий щит. И, наконец, Гурондоль - его меч, волшебный меч. Человеческие руки не в силах сотворить такое чудо даже за тысячи лет напряженной работы. Гурондоль был длинный, более ярда, но необыкновенно легкий. Уррий попробовал управляться им и был удовлетворен. Этот меч - всем мечам меч, надо будет потом сравнить его с Экскалибурном, когда Эмрис возьмет его из воды.
Да! Завтра с утра он едет к озеру Трех Дев искать пропавших друзей!
Уррий положил Гурондоль на сундук. Пора подумать об оруженосце - ведь он уже рыцарь!
– Уррий!
– услышал он голос Сарлузы и обернулся.
Он не знал, как быть в этой ситуации. Но он должен что-то решить, в жизни его подобные мгновения, наверняка будут еще. Сарлуза... Лишь мимолетный эпизод, глоток воды из придорожного колодца на дальнем пути... Боковое ответвление, кончающееся тупиком, до которого совсем не обязательно доходить, чтобы убедиться в том, что путь не ведет никуда. Но в то же время... Она ведь любит его! Он ей нужен - рубить по живому больно. Он оглядел ее с ног до головы красивая. Но не красивее многих. Но ведь он выбрал ее из многих! Уррий вдруг удивился, он искренне считал, что забудет Сарлузу напрочь, если не увидит ее несколько десятков дней. Сейчас понял нет, не забудет. Что-то очень важное в его душе связано с этой простой с виду служанкой. И ему сейчас безумно трудно прогнать ее прочь. И ему не хочется - вот что самое странное и самое страшное прогонять ее прочь! Но надо решаться. Обладать сейчас Сарлузой, перед тем, как придет его невеста... Может, какой-либо рыцарь и позволил бы себе это, но Уррий считал подобный поступок бесчестным. Хотя ему хотелось вновь насладиться этим привлекательным, так страстно отвечающим на ласку, великолепным телом.