Любовь по контракту

Соланж Тиана

— Кажется, кто-то переволновался и накрутил себя до состояния тревоги? — улыбнулся Алехандро, нежно целуя ее в висок и прижимая ее голову к своей груди. — Тебе не о чем волноваться — ты моя жена, а маме придется смириться с этим. Ты теперь тоже мать, и заботишься о своем ребенке, — Алехандро указал на спящего мальчика. — А мама… она любит Эрни, поэтому, думаю, вы найдете общий язык с ней. Но, мы дадим ей немного времени привыкнуть ко всему, — улыбнулся мужчина, видя скепсис в глазах Каролины, — поживем несколько дней в квартире в городе. У меня накопилось много дел, поэтому я некоторое время не смогу быть с вами рядом и уделять много внимания Надеюсь, ты простишь меня за это. Но, если тебе понадобится куда-нибудь выйти без меня, говори об этом Диего. В отличие от другой охраны, он хорошо говорит по-русски.

—

Да, я заметила, — улыбнулась смущенно Каролина, и Алехандро неожиданно почувствовал укол ревности. Пожалуй, он погорячился, сказав, что Диего лучше остальных знает ее родной язык. Лучше бы пусть практиковала разговорную речь с другими… нет, лучше с ним и Эрни. Надо будет подумать, как ненавязчиво объяснить Каролине, что… нет, он не ревнует! Не ревнует!

— Хандро? Что с тобой? — его взгляд сфокусировался на обеспокоенном личике, а в глазах девушки застыла тревога. — Тебе плохо?

— Нет… к-хм, все нормально, — он отвернулся, чтобы немного совладать с мыслями и чувствами, которые бушевали внутри. Пожалуй, стоило еще немного задержаться в России, но он так не хотел, чтобы она снова встретилась с Егором, что Алехандро купил билеты домой, стоило тому позвонить и отчитаться, что дела в Европе завершены. — Прости, немного задумался.

— Мне немного больно, не мог бы ты… — Каролина чуть виновато посмотрела на его ладонь, что сжимала ее предплечье. Сквозь тонкую ткань платья отчетливо проступали красные пятна от его пальцев. Вероятно, он сжал ее руку сильнее, чем рассчитывал.

— Прости, querida, — на место ревности пришло чувство вины, и Алехандро нежно поцеловал кончики пальцев любимой, а затем только крепче прижал к себе. — Мне еще сложно поверить, что ты моя, я пока учусь сдерживать порывы, чтобы не наброситься на других мужчин, доказывая, что ты принадлежишь мне. Это… сложно, — с трудом выдавил он, видя недоумение и растерянность в изумрудных глазах.

— Но… Алехандро, ты же знаешь, что я… что до тебя… — Каролина вмиг покраснела, не зная, что еще ему сказать, но ему и не нужны были слова.

— Знаю, любимая, но не обещаю, что не стану ревновать, — горячим шепотом признался он ей, — еще как буду! Пожалуйста, будь только моей!

— Я и так твоя, Алехандро, — нежно улыбнулась девушка, щекой прижимаясь к его груди, — я… люблю тебя. И я только твоя…

— А… моя? — сонно вставил Эрни, прижимаясь к девушке с другой стороны.

— И твоя, — рассмеялась она, потрепав его темные кудри. — Куда я от вас денусь, тираны? Вот же… повезло, так повезло, нарваться на двух собственников. Надеюсь, делить меня не станете? — ее щеки окрасил легкий румянец, придавший девушке еще больше очарования.

— Мы… постараемся, да, Эрни? — оставляя легкий поцелуй на чувственных губах, проговорил Алехандро. — Ты только наша, cara…

— Вот уж не знала, что стану чьей-то карой, — притворно вздохнула Каролина, отвечая на его поцелуй.

* * *

За те несколько дней, что оставались до официального объявления об их свадьбе, Каролина вымоталась настолько, что даже уже не испугалась, когда Алехандро вечером объявил, что в особняке его семьи, их ждут на ужин. Девушка малодушно порадовалась, что мать Алехандро ни разу не приехала к нему на квартиру, чтобы познакомиться с невесткой. Возможно, среди толпы родственников, которые соберутся на ужин, той будет не до нее, а уж внимание остальных она переживет. К тому же, предстоял еще свадебное торжество, где будет присутствовать еще больше народа, но не станет же свекровь устраивать из него ярмарку тщеславия?..

Но, глядя на строгое лицо и неприступный вид сеньоры Алмейра, наблюдавшей за ними с последней ступени лестницы, Каролина с досадой понимала — ей тут не рады. Леонорра Алмейра взирала на невестку, как энтомолог на букашку, готовый пришпилить ту иглой, а затем с маниакальным наслаждением ее препарировать. Высокая, стройная, несмотря на свои годы, статная женщина в темном платье с глухим воротником. Она, скорее, напоминала строгую, чопорную учительницу какого-нибудь пансиона для благородных девиц, чем любящую мать и бабушку, о которой тепло рассказывал Алехандро. Но стоило взгляду темных глаз остановиться на сыне, как ее лицо преобразила теплая улыбка, и сеньора шагнула, оказавшись в объятиях Алехандро, оттеснив его от Каролины.

Следом она обняла внука, и все это сопровождалось обильным потоком слов на родном им языке, что Каро тут же почувствовала, что ее заготовленная речь не идет ни в какое сравнение с тем диалектом, на котором они разговаривали. Девушка растерянно опустила взгляд, понимая, что ее намеренно проигнорировали.

— Мама, позволь тебе представить мою супругу — Каролина Алмейра, — на плечо девушки опустилась тяжелая теплая ладонь, привлекая ее к надежному боку мужа, и Каролина тут же вскинула голову, даря любимому признательный взгляд и теплую улыбку.

Алехандро смотрел на нее с нежностью, но при этом его взгляд ободрял, дарил уверенность в себе, которой ей так порой не доставало. Она расправила плечи и повернула голову, встречая полный ненависти взгляд черных глаз. Внутри все дрогнуло, но показывать собственную слабость она не собиралась. Как Каролина успела заметить, тут ее не ждет теплый прием и любящие «родственники», а потому придется отстаивать свое право на счастье самой.

— Добрый день, сеньора Алмейра, — старательно выговаривая слова на испанском, произнесла Каролина, приправив это спокойной улыбкой, — очень рада познакомиться с вами…

— Алехандро, ты, верно, шутишь?! — даже не ответив ей, холодно произнесла сеньора Алмейра, хотя в правильности собственного перевода, Каро сомневалась. — Это… не может быть твоей супругой! Кто она? Немедленно выстави ее за порог!

— Достаточно! — громыхнул голос Алехандро, при этом Каролина увидела, что он едва себя сдерживает. Его ноздри трепетали, выдавая гнев, и девушка осторожно накрыла его руку ладонью, тихонько шепнув, чтобы он сдерживал себя. Ну, ей-то не привыкать, что на нее смотрят с презрением и брезгливостью — столько перевидала за время работы в ресторанах, да и в его компании девушку не слишком жаловали коллеги. Но это не означало, что даже матери Алехандро сойдет с рук прилюдное унижение. — С этого часа, с этой минуты все присутствующие в этом доме будут разговаривать только по-английски в присутствии моей жены. Ты, мама, передашь мое требование прислуге.

— Но, Алехандро, — сеньора упорно не смотрела в ее сторону, а лишь театрально заламывала руки, изображая отчаяние, — но как же… Лорена? Ты не можешь поступить так с моей девочкой? Она же уехала в Париж за свадебным платьем, мы готовились к свадьбе и…

— Как готовились, так и будете готовиться, — ледяным тоном заявил Алехандро, утягивая Каролину следом за собой куда-то вверх по лестнице. Хорошо при этой некрасивой сцене не присутствовал Эрни. Мальчика отправили раньше вместе с еще одной дамой, одетой в серое платье с белым воротничком, по виду экономкой или управляющей этими хоромами. Каролина даже не успела ее рассмотреть толком, не то что запомнить имя и лицо, как та скрылась в глубине дома. Похоже, дисциплина тут лучше, чем в армии, — подумала девушка, следуя за мужем. Затем он резко обернулся и шагнул к матери. — Мама, прошу, запомни. Моя жена — Каролина, церемонию мы повторим уже через несколько дней. Мне нет дела до того, что там себе вообразила о нас Лорена. Немного позже мы с Линой подадим документы на усыновление Эрни…

— О-о, — протянула сеньора, и тут же ее лицо смягчилось, но Каро все равно достался ледяной взгляд. — Так это временно, ну, что же… я поговорю с Лои, пусть не отчаивается. Несколько месяцев…

— Мама! Услышь меня, пожалуйста, — несмотря на то, что Леонорра Алмейра полностью игнорировала требование сына и говорила на родном языке, Алехандро упорно отвечал ей на английском. Каро даже улыбнулась, подумав, что если препирательства со свекровью продолжатся, он в отместку заговорит с ней по-русски. Заметив ее улыбку, сеньора неодобрительно поджала губы. — Если ты и дальше захочешь видеть не только меня, но и внука, а в будущем и других внуков, наших с Каролиной детей, тебе стоит принять сразу к сведению, что другой жены у меня не будет. Каролина Алмейра здесь не на правах гостьи, она будущая хозяйка всего этого, — Алехандро обвел рукой пространство коридора, махнул в другую сторону. — Если нет… мы просто съедем в другой дом, благо их у семьи достаточно. Можем даже вернуться в Россию. Я свободно говорю на родном языке супруги, ей там будет комфортнее, чем в чужой стране. А для меня теперь интересы моей, — это слово Алехандро старательно подчеркнул, — семьи важнее.