Любовь по обмену
Шрифт:
— Жаль. — Ее голос кажется расстроенным. — Но ты заходи в гости!
— Обязательно, — бросает американец.
Слышу за спиной его шаги и не могу сдержать довольной улыбки.
— Свободно! Ура! — Визжит Маша. — Бросайте здесь вещи. Мы с Зоей их посторожим, а вы сходите, получите постельное белье.
— Я понял, — говорит Джастин, складывая сумки у порога и оглядывая маленький одноэтажный домишко. — Здесь что-то вроде… кемпинга или турбазы.
— Пойдем, — Дима хлопает его
— Хорошо.
Мы с Машей садимся на ступеньки, а парни отправляются к кладовщику базы.
— Вот здесь туалет, — слышится Димин голос. Он указывает на маленькое строение среди деревьев с яркими буквами «М» и «Ж» по бокам.
— Что? Ты серьезно? — Интересуется американец.
— Крепись, брат.
А мы с Машей тихо хихикаем, радуясь тому, что оказались, наконец, в тени. Сосны гулко шумят в вышине над нашими головами, лесной воздух пьянит, неподалеку шумно плещется река. Мы замираем, наслаждаясь красотой момента, а потом одновременно выдыхаем.
— Что ей было нужно? — Интересуется Маша, кивая на большой домик у дороги.
— Вике-то? — Морщусь от неприязни. — Она перепутала базу с кварталом красных фонарей и зазывала Джастина к себе «на палку чая».
— Никак не угомонится, — хмурится она. — Только от Димы отстала, тут же новую жертву себе выбрала. Пиявка.
— Змея, — подсказываю я.
— И ладно бы простушкой была, так ведь мнит из себя королеву. Гордая вся, недоступная, а, как приспичит, так за мужиками бегает, будто течная кошка.
Прыскаю со смеху.
— Когда речь идет о деньгах, можно забыть об имидже. Вон, Игорек — ухаживает за ней не первый год, парень состоятельный, но дела на фирме его отца идут не важно, это все знают, поэтому Вика и закрыла ему доступ к телу. — Потягиваюсь и зеваю. — А Дима был для нее выгодной партией, она и старалась, как могла, но ничего не вышло. А вот Джастин… ну, думаю, тут задел на то, чтобы улететь с ним в Америку. Она же не знает про то, что он бросил бейсбол и что с отцом своим не ладит.
— Слушай… — Маша вытягивает ноги. — А у него там, в Штатах девушка есть?
Краска бросается мне в лицо.
— Не знаю, не спрашивала…
Хотела спросить, если честно, но побоялась выдать свой интерес. Даже в разговоре с Челси и так, и сяк виляла вокруг этой темы, но в лоб не задала вопрос. А она сама и не сказала. И он тоже молчит, не упоминает… Хотя, правильно, это ведь только его личное дело…
— Хм. Тогда попрошу Диму спросить.
— Зачем?! — Вскрикиваю я, сама удивляясь такой своей реакции.
Подруга смотрит на меня с подозрительностью обманутой жены. Так и вижу, как пазл в ее голове медленно складывается в ясную
— В смысле, какая нам разница? — Говорю с серьезным видом и пожимаю плечами. — Есть она у него… или нет…
Опускаю взгляд на свои ноги. Сцепляю руки в тугой замок.
«Все пропало, пропало»
— Зой… — Голос Маши звучит будто издалека, а это очевидный признак того, что я могу хлопнуться в обморок. — Зой.
— А?
— Он тебе что, нравится, да?
Мне стыдно смотреть ей в глаза.
— Нет. — Вру.
Маша аккуратно придвигается и обнимает меня одной рукой. Кладет голову на плечо.
— Мне бы тоже понравился. Он очень клевый и… красивый.
— А. Угу. — Дышу тяжело, точно сама совесть сдавила мое горло ледяными руками. — Наверное.
Молчим.
— А как же Слава? — Говорит она тихо и выпрямляется.
— Вот именно.
Мне хочется съежиться. Разреветься. Признаться, что думаю об этом каждый день. Что ненавижу себя, каждый раз говоря «люблю» парню с экрана ноутбука, потому что вру ему, глядя прямо в глаза.
И еще больше ненавижу, когда слышу «люблю» в ответ. Потому что меня не за что любить. Я — гадина. Самая настоящая эгоистка и тварь, которая позволила себе чувствовать что-то к другому парню. А самое поганое в этом всем то, (и в чем признаться себя удалось с большим трудом), что я почувствовала это впервые еще там, на крыльце собственного дома. Он даже порог не переступил, бесил меня со страшной силой, раздражал, а я уже хотела быть с ним. Желала его, как никогда и никого не желала. Всем сердцем, душой, телом — всем своим существом.
— Он никогда мне не нравился. Слава твой. — Признается Машка, и пугливо втягивает голову в плечи.
Поворачиваюсь к ней.
— Почему?
— Не знаю. — Прикусывает губу. — Он так с тобой всегда разговаривал… как учитель с учеником, будто умный самый. Не ласково. И смотрел, как на пустое место.
С трудом втягиваю воздух носом.
— Почему ты… ничего не говорила раньше?
Она часто моргает.
— Как такое скажешь? Не мое это дело. И…ты же его любила, — смотрит с надеждой в мои глаза, — да? Любила, ведь?
Прикрываю веки на пару секунд, вдыхаю и выдыхаю. Затем смотрю на нее и признаюсь с болью:
— Думала, что да. — Сжимаю пальцы в кулаки. — Но я ведь не знала, как это бывает на самом деле… Когда сердце замирает. Когда дышать больно. Когда понимаешь, что если не увидишь его сегодня, то умрешь. Когда каждая эмоция на разрыв. И каждой черточкой любуешься. Каждой долбаной родинкой! И тянет так, что обо всем готова забыть и все на свете отдать за возможность побыть рядом…
Отворачиваюсь, и мы молчим.