Любовь по завещанию
Шрифт:
— До свидания, — заученно сказала девушка прощаясь. — Будем рады видеть вас снова.
И глаза отвела, а потом не выдержала, и стрельнула взглядом из под ресниц.
— Ты просто сводишь несчастных девиц с ума, — сказала Юлия уже возле машины и погладила меня по щеке.
— Я неотразим, — поддакнул шутливо я.
А потом, уже в офисе я понял, что не давало мне покоя. Я вспомнил эту девушку. Меня сбила с толку форменная одежда. Ей бы вот стрелки нарисовать и юбку короткую надеть… Это была та самая девица, что шарахалась с моей женушкой по ночным клубам. Подумаешь, да? Вроде ничего такого,
Можно было бы сказать, что мне плевать, но мне, блядь, не плевать! Теперь домой и хочется, и колется, я планировал проторчать в офисе ли восьми работая над новым проектом, но в шесть не выдержал и свалил домой, искренне надеясь, что все нормально. Та девушка не позвонила Барби. Или быть может Барби не придала никакого значения невинному обеду. Может ей вообще все равно… последняя мысль мне самому активно не нравится.
Барби была дома. Я сразу понимал это входя в квартиру. В прихожей темно, разулся, едва не споткнувшись. Кухня темна. В гостиной горит дикая елка, пылится у стены мотоцикл, купленный мной по великой дури. На кресле свернувшись клубом спит кот. Услышал меня, дёрнул ушками, лениво зевнул. И тишина, не нравится мне эта тишина. Слишком… зловещая.
— Какое у неё настроение? — шёпотом спросил я у кота.
Тот головой покачал, гад, спрыгнул на пол и ушёл. Он явно что-то знает, моя паранойя достигла новых высот. Бросил пальто на кресло, расслабил галстук и набравшись духу вошёл в комнату Барби. Сидит. Совершенно спокойная. Разглядывает ногти на ногах — алые капельки.
— Привет, — осторожно поздоровался я.
— Привет, — спокойно ответила она.
Слишком спокойно. Потянулась, футболка задралась, показав гладкий живот. Встала, не обращая на меня внимания, принялась раздеваться. Сбросила шорты, футболку, осталась в крошечных стрингах. Я не мог ею не любоваться, Барби и правда была слишком красива. Мне нравилось в ней все. Стройные ноги, округлые ягодицы, которые словно сами ложились в мои ладони, небольшая грудь с темно-розовыми сосками. Наверное ею невозможно насытиться и весь остаток жизни меня будет ломать.
— Как дела? — спросил я.
— Отлично.
Стою, прислонившись к дверному косяку, наблюдаю за ней. Склонилась, выискивая что-то в шкафу, член решил, что самое время налиться кровью. Но теперь то я точно понимаю, что ничего тут не отлично. А Барби же тем временем присела и принялась натягивать… чулки.
— Ты серьёзно?
— Что-то не так?
И в этот момент я понял — та стерва ей позвонила. И Барби стоит в одних чулках и крошечных стрингах, молчит. Настала очередь кружевного лифчика, крошечные лоскутки ткани ничего не скрывают. Лучше бы орала, с орущей Барби справиться легче.
— Хочешь, я принесу тарелок? — предложил я. — Конечно, их мало, но есть кружки…
— Не нужно.
Я подавил вспыхнувшее так некстати раздражение. Я знаю, что она делает. Она меня воспитывает. Только не на того напала. Да и чем она меня может напугать, эта маленькая красивая кукла? Лишением секса? Барби наклонилась поправляя чулки, я поморщился — без секса тоже не хотелось.
— Может, поговорим? —
— Некогда, — отозвалась небрежно она. — Я сегодня сбежала пораньше с работы и прошлась по магазинам, раз уж мне вернули деньги. Как тебе?
И ко мне повернулась приложив к себе платье. Первое, что я отметил — короткое. Затем Барби скользнула в него, застегнула молнию на боку и я понял, что в нем её выпускать из дома нельзя. Никуда. Никогда. Ни в коем случае. Лёгкое кружево обнимало плечи, оставляя крайне мало простора для воображения. Если бы не лифчик, я бы смог любоваться сосками прямо через ткань.
— Красивое, — нейтрально отозвался я, платье и правда было очень красивым.
Барби кивнула, а затем полезла за сапогами, решив окончательно меня добить. Сапоги из чёрной тонкой кожи обнимали щиколотки, из-за высокого каблука ноги казались неприлично длинными, а когда она наклонилась застегнуть сапог, клянусь, я разглядел трусики.
— Мне тоже нравится, — удовлетворённо заключила она.
И мазнула по губам алой помадой сразу превратившись в Барби-стерву. Даже взгляд, кажется, изменился, теперь она смотрела на меня с прищуром, словно оценивая.
— Отлично выглядишь, — напустил я в голос спокойствия. — Может сходим поужинаем?
— Извини… у меня планы.
Подхватила в охапку шубу и, блядь, пошла! Я даже зубами скрипнул и испытал непреодолимое желание бить тарелки. И что вот сейчас делать, скажите мне? Наука компромиссов мне неведома.
— Давай ты сейчас на меня наорешь и останешься дома? — предложил я.
— Нет, спасибо…
Поглядела на себя в зеркало и накинула шубу. Готова к выходу в свет. А я, как представлю, что она танцует в этом платье, и все на неё смотрят и мечтают трахнуть, сдохнуть готов, но не пускать. Только вот удерживать её не имею права.
— Она тебе позвонила, — сказал я. — Твоя подруга. И теперь ты мне мстишь. Только… твоя месть смешная. Детская.
— Зато работает, — пожала плечами она. — Ты уже дымишься.
Я ухватил её за руку, потащил на кухню, усадил на одну табуретку, сам сел на другую. Я её не выпущу. Насильно не могу, придётся, блядь, убеждать.
— Я просто сходил на обед, — сказал я. — С коллегой.
— Она гладила тебя по щеке, — вспылила Барби. — Мне не пятнадцать лет давно, Захар. Я могу понять, насколько люди близки друг к другу. Ты с ней трахался. Точно.
Отбросила прядь волос с лица, посмотрела на меня с вызовом.
— Я не имею права, — спокойно продолжил я. — Не имею права сходить на обед с женщиной, с которой когда-то трахался?
— Имеешь, — елейно улыбнулась она. — Можешь трахать её прямо на своём рабочем столе. Только не жди потом, что я буду дома тебя ждать и борщи варить. Ты имеешь право, я имею право. Я пошла. Хорошего тебе вечера.
И поднялась со стула. Я беспомощно закрыл глаза, на мгновение лишь. Но этого мгновения хватило чтобы представить самое страшное. Барби танцует. Ее платье такое короткое. А я знаю, какие мысли она в мужиках будит, я сам мужик, и Барби мечтал трахнуть с тех пор, как вообще понял что такое трахаться. А она… такая хрупкая. Нежная. И, блядь, моя.