Любовь рядом
Шрифт:
Если бы он хотел, чтобы между ними было больше расстояния, он мог бы собрать свои вещи и переехать в другой город, в другой район, за город, на другую планету...
Она почувствовала, что незнакомец изучает её, но не повернулась, чтобы встретиться с ним взглядом.
— У тебя есть муж? — спросил он.
Грейс напряглась.
— Нет.
— Жених?
— Нет.
Хотя мне казалось, что я была близка к этому.
— Ребенок?
— Нет! — взорвалась она, наконец-то повернув голову, чтобы посмотреть на него. — Немного личные вопросы, тебе не кажется?
— Извини, — сказал он, не похоже,
— А у тебя есть жена, ребёнок или собака?
— Ни в коем случае, — сказал он, начиная набирать что-то на своем телефоне.
Конечно, нет. От этого мужчины практически несло холостяцкой жизнью.
— Тогда почему ты здесь живёшь?
— А я и не живу, — просто ответил он. — Я живу в центре города.
Грейс нахмурила брови.
— Тогда какого черта ты ловишь отсюда такси в восемь утра?
Его глаза метнулись вверх, встретились с её глазами и замерли. Его взгляд не был самодовольным, но он был ожидающим, как будто ждал, что она догадается...
— Оу! — сказала она. — Оу. Это.
Он улыбнулся, но ничего не ответил. Ему и не нужно было.
— Позволь мне перефразировать, — сказала она, не совсем понимая, почему она настаивает. — Если Трайбека так известна тем, что подходит семьям, почему ты совершаешь свой марш позора отсюда?
— Похоже, ты не единственная одинокая женщина, скрывающаяся среди детсадовцев.
Грейс сузила глаза.
— С чего ты взял, что я одинока?
Он набрал сообщение на своем телефоне, прежде чем ответить, затем убрал телефон обратно в карман и повернулся к ней лицом.
— Ты действительно хочешь знать? — спросил он.
Нет. Она совершенно не хотела слышать, что её жалкая неудачливость видна.
— Да, — ответила она.
— Искра, — сказал он скучающим голосом.
— Искра, — повторила она.
— Между нами. Ты почувствовала её, — сказал он, его глаза устремились на неё. — Женщины в счастливых отношениях не дают такой искры.
И будь он проклят, если её желудок не сделал небольшое сальто. И будь она проклята, если не знала, о какой именно искре он говорит.
Она действительно чувствовала её.
Но она могла так же легко проигнорировать её.
— Это случается постоянно, когда я раздражена, — сказала она, сохраняя спокойный и скучающий голос.
Он снова усмехнулся.
— И это, — сказал он, указывая на неё пальцем, — эта колючесть — вот откуда я знаю, что ты не просто не занята, а не занята с недавних времён.
Ауч.
Грейс сложила руки на груди.
— Ну, почему бы тебе не рассказать ещё интересных фактов обо мне?
Он откинул голову назад на сиденье, как будто ему было скучно.
— Давай посмотрим... Ты примерно в возрасте от 20 до 30, я думаю, двадцать восемь, плюс-минус, но ты заботишься о себе. Возможно, занимаешься йогой, потому что прочитала в каком-то журнале, что это полезно для ума и тела, и считаешь, что баланс — это практически святой Грааль. Ты любишь свою работу, в основном потому, что она позволяет тебе носить узкие юбки и высокие каблуки, хотя у тебя есть семейный бюджет, который дополняет твой доход, поэтому юбка и высокие каблуки дизайнерские, а не с распродажи. Цвет
Он повернул голову, чтобы встретиться с её убийственным взглядом, и широко ухмыльнулся.
— Ну как?
— Мне двадцать девять, — это всё, что она сказала в ответ, слегка сузив глаза. — Но неплохо.
И затем, поскольку он был чертовски прав насчет неё — пугающе прав — Грейс подарила ему свою лучшую улыбку ледяной принцессы. Ту самую, благодаря которой пьяные парни в барах держались на расстоянии, а коварные женщины не смели сплетничать ни о ком из круга друзей Грейс.
Но этот парень? Этот парень, похоже, не понимал, что такое её особенная улыбка. Его темно-карий взгляд стал ещё теплее.
Нет. Он стал прямо-таки горячим.
И вдруг Грейс поняла, что она неправильно играет с этим парнем. Хотя она вообще не должна была играть.
Этому парню не нужен был лёд от неё — он мог растопить его своей идеальной ухмылкой и глазами, говорящими не-хочешь-ли-ты-оказаться-в-моей-постели. Нет, этот парень заслуживал огня.
Огонь — это то, чего Грейс Брайтон всегда не хватало.
Но, к счастью для этого придурка, последние несколько месяцев она провела, преодолевая боль от того, что бывшая любовь всей её жизни изменила ей.
А теперь? Теперь она покончила с отрицанием и со слезами.
Наступил гнев.
Так что да. У неё как раз была свежая порция огня в арсенале.
— Моя очередь, — ласково сказала она.
Его брови снисходительно приподнялись.
— Думаешь, ты меня раскусила, да?
О, я знаю, что да.
Видите ли, парень был довольно точен в своей оценке её личности, но была одна очень важная деталь, на которую он не обратил внимания. Работа, которая позволяла ей носить «узкие юбки и высокие каблуки»? Эта работа как раз и была карьерой, связанной именно с этим.
Чтением мужчин.
А потом написанием об этом.
Конечно, Грег, возможно, надел ей на глаза розовые очки, возможно, немного потешил её самолюбие, но Грейс была полна решимости вернуть себе звание эксперта журнала Шпилька по мужчинам и играм, в которые они играют. Она не зря была одним из ведущих обозревателей самого продаваемого женского журнала в стране.
И этот парень был именно тем, что ей нужно, чтобы вернуться в седло.
— Итак, давай посмотрим, — сказала она, прислонив голову к спинке сиденья и подражая его позе. — Ты усердно занимаешься спортом, вероятно, чтобы противостоять россыпи седых волос, преждевременно появляющихся у тебя на висках. Я говорю «преждевременно», потому что тебе всего тридцать три, но ты много работаешь и много играешь, и тебе чертовски не нравится, что ты не можешь контролировать свои волосы так же легко, как свои бицепсы. Твоя работа требует от тебя бесконечного обаяния, которое ты с удовольствием переносишь в свою личную жизнь, что, как я полагаю, означает, что твои самые долгие отношения длились где-то в районе... четырех месяцев? Плюс-минус. Ты считаешь себя жителем Нью-Йорка, но твой акцент напоминает о маленьком городке на Среднем Западе — то, что ты, вероятно, ненавидишь, хотя ты никогда не скажешь об этом своим родителям, с которыми ты близок.